Эобара

– Лена сказала, что водитель рассказывает о человеке-бабочке, возникшим из ниоткуда прямо перед машиной… Боря, ты в порядке?!

– Не совсем, – ответил брат, ставший неприятного белого цвета. – Я тоже видел человека-бабочку. Мужик лет сорока с рожей алконавта в чёрной поношенной дублёнке и двумя крыльями. Такими – цветастыми, как раз как у бабочки.

Теперь и Леониду стало плохо – он вспомнил утреннее происшествие, имевшее место сразу после дежурства. А брат, сделав над собой усилие, продолжил:

– Я решил, что съел что-то не то, вот и глючит. Или задремал. А тут вот оно что…

– А где ты его видел?

– Лёнь, ты не поверишь, – всё тем же отсутствующим тоном сказал брат. В самолёте Нью-Йорк – Питер. На подлёте к Пулково. За иллюминатором.

Почему-то Леониду резко захотелось спросить брата, а почему, собственно, он летел с Западного Побережья через Нью-Йорк. Но вместо этого, он сглотнул, покрепче ухватился за пустую рюмку и вспомнил, то, что привиделось ему сегодняшним утром.

3. Утро и передача дежурства прошли нормально – Василий Михайлович не заводил больше неприятных разговоров, сменщик и вся новая бригада были веселы и доброжелательны. В коридоре с Леонидом даже поздоровалась Катерина Ивановна, причём поздоровалась, словно с простым коллегой, а не известным в больничных кругах колдуном.

Видимо, Цербер действительно прочёл кому надо лекцию о мракобесии, – отметил Леонид, одновременно почувствовав, как уголки губ поднимаются – он действительно не хотел терять работу.

В таких обстоятельствах даже куривший вопреки всем законам и указам прямо на выходе из клиники охранник Дима не мог испортить Леониду настроение своей привычкой подсаживаться на уши докторам, спешащим домой после ночного дежурства.

Бритый налысо сорокалетний Дима, стоически терпевший все тяготы ношения форменной куртки на два размера меньше, был совершенно эталонным охранником, настолько, что Леониду порой хотелось проверить – не краешек ли штампа Палаты Мер и Весов синеет у того из-под левого рукава.

Дима три раза в день обходил территорию клиники, гонял медсестёр и врачей женского пола из курилки, кидал угрожающие взгляды в сторону курящих представителей мужского пола, обнаруженных там же, запирал дверь на два засова в 21:00, громко смотрел телевизор и испарялся без следа, стоило в клинике произойти чему-то из ряда вон выходящему.

А ещё он любил поболтать. В особенности с докторами после смены.

Глазами спросив разрешение присоединиться к нарушению закона о курении, Леонид вдохнул первую самую сладкую порцию дыма и, краем уха слушая Димины разглагольствования, принялся оглядываться по сторонам.

Тротуары были усыпаны медово-клюквенной листвой… у охраны отобрали одно парковочное место… столетний тополь глядел в это утро по-особенному грустно в своё отражение в реке… на той стороне будут переделывать въезд: добавят два шлагбаума, ворота и собаку с будкой… у входа в аудиторию стояла толпа студентов в не по-рабочему белоснежных халатах… бабка какая-то в шесть утра разбудила, в двери ломилась, дура старая… по парковке потерянно бродил вчерашний незнакомец в дублёнке, чуть ли не тыкаясь в автомобили, напоминая тем самым осеннюю муху, бьющуюся о стекло…

Вчерашняя шутка, про «а он тебя – хвать!» внезапно перестала быть смешной.

Разумеется, товарищ в дублёнке ищет именно тебя! – попытался успокоить себя Леонид, но прозвучало это как-то неубедительно.

– Дим, а что это за мужик на парковке? – перебил словоохотливого охранника Леонид. – Вчера здесь бродил, сегодня опять. Что он ищет?

– Какой мужик? – явно не понял Дима.

– Вот, у Вольво ходит! – он показал рукой.

– Леонид Николаевич, – неприятно уставился на собеседника охранник. – Там нет никого!

Леонид мог поклясться, что не отводил взгляда, что ещё мгновение назад странный мужчина маленькими шажками кружил у машины проректора, но…

Никого там не было. И вообще на парковке не было ни одного человека.

Что-то внутри дёрнулось и куда-то упало.

– Я пошутил, – зачем-то заявил Леонид и, наскоро распрощавшись с удивлённым охранником, поспешил в сторону своей машины.

Открыв дверь, он на всякий случай, осмотрел салон – нет, никаких мужчин, в дублёнках и без оных.

Опустившись на сиденье, Леонид защёлкнул все замки и затряс головой.

К приходу брата, он практически убедил себя, что исчезновение незнакомца на парковке ему просто почудилось и что на самом деле, разумеется, тот просто сел в одну из припаркованных автомобилей и что даже одна из машин была заведена, когда он проходил мимо и что всё это бред…

Веры, как оказалось, хватило ненадолго.

Глава 6 Рубец на шее

Суббота, шестнадцатое октября

1. В дверь позвонили:

– Добрый вечер, Леонид Николаевич, – вежливо поздоровался с Леонидом Паша – двухметровый бугай с подозрительно топорщимся в районе левой подмышки пиджаком, Борин водитель. И не только водитель, – как всегда подметил доктор, обмениваясь формальным рукопожатием с Пашей, – такое изменение кожи тыла ладоней и пальцев можно заполучить, если очень, очень постараться свести на нет старые татуировки. Паша появился в жизни брата достаточно давно, лет пять назад, но Леонид до сих пор не принял окончательного решения – успокаивало ли его наличие у Бори своего охранника или наоборот пугало. Потому что, как известно, охрану без нужды не нанимают.

На кухне, умирая, простонал табурет и через несколько секунд коридор заполнился старшим братом, немного успокоившемся и даже, скорее всего поверившим в то, что летающий человек ему в самом деле привиделся. Причём сделал это Боря практически самостоятельно без особой помощи Леонида. Бухнул в себя ещё одну чашищу кофе и вслух, в течение пяти минут, путём абсолютно логических рассуждений, доказал, что всё это бред, глупости и странные совпадения.

Что «увиденное» водителем КамАЗа – пусть остаётся на его же совести и нежелании нести ответственность за совершённую ошибку.