Эпизод 1.5: Птенец расправляет крылья

Четверка серых фигур, ростом пониже Нила, встала с Архином Фарком плечом к плечу. Луминара с падаваном невольно затормозили, не став продолжать атаку.

– Не хотите честного боя, джедаи - его не будет, - зло бросил матукай.
– Ученики моих адептов справились бы и сами, но вам не повезло меня разозлить. Тебя, я расчленю первым, нахальный щенок, - он повернулся в сторону Нила, предвкушающе скалясь.

– У нас тут не соревновательная дуэль, недоумок, - тяжело дыша, ответил Нил.
– Мы просто чистим планету от ее худшего мусора. Тебя.

Желание врага поболтать дало ему возможность оценить новых противников, так неожиданно вышедших на сцену. Бледные, испещренные черными прожилками, вроде тех, что украшали их главаря-гиганта, одетые в драные серые халаты, они выглядели потрепанной пародией на Баркоса Энрафа с компанией; даже расы обеих четвёрок совпадали. Не совпадал, и разительно, их возраст - Архин Фарк вознамерился бросить в бой юнцов не старше Нила.

Нижняя челюсть дуроса-подростка, стоящего на левом фланге их неровного строя, бессильно отвисла вниз, растягивая губу, и за малым не вывалив наружу язык. Глаза синекожего экзота, тусклые до безжизненности, напоминали погасшие габаритные огни. Но свое оружие - узкий, чуть изогнутый клинок с односторонней заточкой, насаженный на длинное древко, - он держал крепко и уверенно.

Стоящий рядом с ним юный трандошанец выглядел почти нормально, за исключением замутившейся желтизны глаз, и неподвижного лица. Вместо веноподобных темных линий на теле и лице, он мог похвастаться вкраплениями угольной черноты в монотонную серость своей чешуи. Массивная двуручная секира словно и не отягощала его мускулистые руки.

Твилек по его правую руку, наоборот, выглядел хуже своих соратников. Его лицо, тощее и усохшее, застыло в напряжённом оскале - словно спазм боли, пронзивший зеленокожего подростка, так его и не отпустил. Впрочем, на свое копьё он опирался вполне свободно.

Последний из группы поддержки Архина Фарка, человек, будто попытался взять понемногу от каждого из соратников. Бледный до синевы, он приближался оттенком кожи к своему товарищу-дуросу. Шириной плеч он, на удивление кряжистый, превосходил даже крепко сбитого трандошанца. Часть его верхней губы отсутствовала, обнажая зубы в вечном оскале, даже более жутком, чем у страдальца-твилека. Лишь оружие подростка - копьё с широким и длинным обоюдоострым лезвием, и поперечной перекладиной под ним, - отличалось от вооружения его компаньонов.

Все четверо глядели с безразличием трупов - ни единой эмоции не мелькало на их неподвижных лицах.

– Ты заплатишь и за это оскорбление, - прорычал их предводитель, и, вскинув руку в повелительном жесте, рявкнул:

– Убить их!

– Болванчики - на мне!
– почти одновременно с ним закричал Нил, срываясь с места в длинном прыжке.

– Как бы не так!
– взревел Архин Фарк, кидаясь навстречу, и выбрасывая свой ван-шен вверх и в сторону, в попытке поймать юношу на лету.

Он тут же вынужден был отвлечься на Луминару, налетевшую на здоровяка вихрем зелёных плазменных росчерков. Матукай оборонялся, и успешно: его тяжёлое оружие резво вертелось в быстрых блоках, ловя выпады мириаланки на древко. Контратаковать он не мог - джедайка плотно насела на гиганта, непрерывно атакуя, и не давая разорвать дистанцию для замаха или укола.

Нил оставил внизу и позади как Фарка с его неудачной попыткой перехвата, так и его нежданных помощников, пролетев над ними по плавной траектории. Достигнув стены комнаты, он легко оттолкнулся от нее, и крутанул быстрое сальто. Его меч, воздетый над головой, на мгновение обратился гудящим, сияющим, светло-зелёным ободом колеса с центром-Нилом; слепящий плазменный круг упал вниз, обрушиваясь на подростка-дуроса. Оружие, поспешно вскинутое тем вверх в попытке парирования, не спасло его: совокупная сила удара, гравитации, и кругового движения придавила к земле дюрасталевое древко, и располовинила синекожий череп.

Быстро расправившись с первым врагом, Нил набросился на оставшихся троих, не желая дать им вмешаться в поединок наставницы. Он тут же пожалел об этом - троица юнцов мгновенно потеснила его, крестя и прошивая воздух быстрыми выпадами более длинного оружия. Юноша кое-как отбил укол копейного наконечника, шагнул в сторону от сокрушительного удара двуручной секиры, и едва успел отклониться назад, избегая судьбы быть рассеченным пополам длинным лезвием рогатины. Погасив меч, он мягко упал назад в гибком фляке, длинным боковым шагом сместился к левому флангу строя своих противников, и метнулся вперёд в безукоризненно-быстром выпаде, приседая на опорную ногу, и вытягиваясь в струнку. Рукоять его меча вспыхнула активацией клинка, и светло-зелёное лезвие соединило руку юноши с левой стороной груди твилека. Тот упал замертво.

Тут же, Нил был вынужден отключить меч, и покатиться по грязному полу, спасаясь от тяжёлого удара трандошанца. Широкоплечий человек ненадолго отстал от товарища - едва Нил взметнулся на ноги после поспешного заднего кувырка, ему пришлось немедленно упасть в мостик, уклоняясь от острия рогатины, выброшенного вперёд в быстром уколе. Это неудобное положение едва не стало причиной его смерти - пространство для маневра резко кончилось. Сзади юноши высилась потёртая рама медицинской кушетки, а спереди, уже заносил секиру трандошанец.

Опираясь на руку с мечом, Нил выбросил вперёд свободную ладонь, и послал во врагов телекинетический удар. Те, оба - плечистые и массивные, лишь чуть попятились от врезавшейся в них техники Силы, но юноше хватило и этого. Оттолкнувшись руками, он вспрыгнул на ноги, и рубанул сплеча, активируя меч. Его удар вышел смазанным, частично придясь на древко рогатины - вместо того, чтобы развалить крепыша-человека пополам, он всего лишь надрубил его левое плечо, испепелив часть мышц. Рана, отправившая бы любого нормального разумного в отключку, лишь чуть замедлила оппонента Нила. Юноша воспользовался этим, чтобы выскользнуть на свободу из ловушки, созданной грязными лежанками позади него.

Двое подростков в сером молча развернулись к нему, занося оружие, и шагнули вперёд - бесстрастные, молчаливые, полностью безразличные к смертям товарищей, своим ранам, и явному превосходству противника. Нил хладнокровно отправил в трандошанца телекинетическую волну, отбросившую чешуйчатого подростка в тот самый закуток, где едва не застрял сам юноша. Ящеролюд впечатался всем телом в одну из кушеток, и они вместе ударились в пристенный стол, снося пробирки и колбы с замызганной столешницы. Зазвенело бьющееся стекло.

Нил хотел покончить с подранком как можно быстрее - руки юноши понемногу наливались тяжестью, а дыхание учащалось. Мерзкий воздух подземной мясницкой Архина Фарка понемногу начинал казаться Нилу желанным, освежающим, и идущим к его лёгким в прискорбно малом количестве - подступала усталость, неизбежная в напряжённом бою с множеством противников.

Едва отбросив трандошанца прочь, Нил шагнул к его раненому товарищу, размашистым ударом сбил в сторону тянущееся к нему лезвие рогатины, и волчком крутанулся вдоль ее древка, сближаясь с врагом. Прогудел светло-зелёный клинок, на мгновение обратившийся сияющим полукругом, и голова раненого подростка слетела с плеч.