Эпоха Брежнева: советский ответ на вызовы времени, 1964-1982
Шрифт:
Концепция «развитого социализма» и другие идейно-политические новации одновременно имели и прогрессивные (учет теоретического опыта других соцстран, отход от иллюзий форсированного строительства коммунизма, принятие НТР как составной части «развитого социализма»), и консервативные (опора на «ленинизм», уклон к сталинской концепции перехода от социализма к коммунизму, сохранение «ведущей роли» рабочего класса), и «догматические» черты (построение коммунизма осталось как цель).
Многие основные аспекты концепции «развитого социализма» и других новаций не были «изобретением» брежневского правления, а появились еще в эпоху Н.С. Хрущева («общенародное государство») и И.В. Сталина (отказ от форсирования строительства коммунизма), либо пришли из-за рубежа. Иностранное происхождение имела, в первую очередь, сама концепция «развитого социалистического общества» (ее авторами были идеологи ГДР
Во-вторых, ответ на вызовы включал практическую деятельность в сфере контроля за массовым сознанием, в том числе модернизацию задач и значительное расширение системы пропаганды и контрпропаганды, декларирование открытости критике со стороны народа, внедрение исследования общественного мнения и использования его результатов в деятельности органов государственной власти и управления.
Упор в концепции «развитого социализма» на развитие экономики и рост уровня жизни населения был третьим направлением ответа, которое руководство СССР дало на вызовы времени. Власти признали нормальность «материального фактора» в жизни людей, а также неравномерности благосостояния и временного наличия «частнособственнической психологии».
В то же время тенденции развития ответа на вызовы были в основном негативными. В теоретической сфере происходило торможение процесса разработки концепции «развитого социализма», снижение импульса советских теоретических исканий. В практическом аспекте в итоге был принят игнорирующе-запретительный подход к проявлениям массового сознания. Деятельность властей в экономическом аспекте вылилась в борьбу с «частнособственнической психологией» и идейно-практическое задавливание проблем уровня жизни.
В реализации советского ответа на вызовы времени выявлены следующие стадии:
1964–1971 гг. — рецепция, переработка и внедрение в СССР концепции «развитого социализма» и разработка сопутствующих идеологических новаций. В 1971 г. произошла легитимация этой концепции на XXIV съезде КПСС. Кроме того, во второй половине 1960-х гг. была проведена попытка модернизации системы контроля за массовым сознанием и в максимальной степени реализован «положительный» ответ на вызов «материального фактора».
1970-е — начало 1980-х гг. — попытки доработать концепцию «развитого социализма», подтверждение наличия в стране «развитого социалистического общества» на XXV съезде партии в 1976 г. и в Конституции СССР 1977 г. В то же время происходит максимизация игнорирующе-запретительного подхода к проблемам массового сознания и переход к «негативному» ответу на вызов «материального фактора».
Вторая половина 1980-х гг. — затухание идейных исканий и отказ от концепции «развитого социализма» (несмотря на введение ее в новую Программу КПСС в 1986 г.).
Советский ответ на вызовы времени имел потенциально сильные стороны. Осознание этих вызовов и попытку дать на них ответ уже можно считать заслугой брежневского руководства.
Откладывание строительства коммунизма на неопределенное будущее демонстрировало уход от «утопии» в «реальность». Поиск баланса в оценках периода правления И.В. Сталина позволял несколько успокоить общественное мнение. Продвижение концепции «общенародного государства» знаменовало отход от утративших актуальность «диктатуры пролетариата» и «классовой борьбы», а также было шагом к признанию достойной роли интеллигенции. Идеология, политика и экономика получили большее соответствие требованиям времени благодаря их опоре на НТР. Признание нормальности «материального фактора» было констатацией реалий, сложившихся в массовом сознании граждан. Курс на рост уровня жизни давал ответ на вызов «общества потребления».
Были у Советского Союза и определенные возможности для успешной реализации ответа на вызовы времени. В условиях второй половины 1960-х гг., когда массовое сознание в СССР еще сохраняло контролируемый характер и несистемные тенденции не были сильно распространены, модернизация идеологии могла положительным для властей образом повлиять на ситуацию в стране. Политико-идеологические представления о роли разных страт общества было возможно привести к реалиям, так как полному отказу от «ведущей роли рабочего класса» способствовала научнотехническая революция и постиндустриальные тенденции, развивавшиеся в СССР. НТР как часть советской идеологии и политики потенциально способствовала модернизации экономики и привлечению интеллигенции на сторону власти. Советская экономика
еще не вошла в стадию кризиса, что позволяло ее дальнейшее развитие и рост благосостояния населения (это показали результаты «Косыгинской реформы» и «Золотой пятилетки» в 1965–1970 гг.).В то же время ответ брежневского руководства на вызовы времени имел существенные слабые стороны. С одной стороны, идейным исканиям мешала догматическая скованность, свойственная для общественно-научных дисциплин в СССР. С другой — вторичность «духовных начал» в концепции «развитого социализма» способствовала расширению и углублению «деидеологизации» советской политики и практики. Кроме того, эта концепция осталась недоработанной, не была понята и воспринята народом.
Откат реакции на многие проблемы назад, переход ответа на вызовы в «негативную» сторону говорил о непоследовательности, нерешительности руководства СССР и в идеологических, и в практических вопросах. Реакция властей на проблемы массового сознания была изначально слабой.
Слабые стороны советского ответа на вызовы времени сочетались с угрозами, т. е. негативными для интересов советской системы и идеологии обстоятельствами (можно назвать их также катализаторами вызовов). Разрушалась «сакральность» главного советского вождя — В.И. Ленина, не говоря уже о снижении авторитета Л.И. Брежнева и других руководителей, обусловленном в том числе проблемой геронтократии. Сохранение у властей пренебрежительного отношения к интеллигенции способствовало росту ее «фронды» и диссидентства. В массовом сознании усиливались несистемные проявления, а также лжелояльность. Уверенность властей в превалировании «советского», «социалистического образа жизни» и формировании советского народа как «новой общности» была необоснованной. Возрастало зарубежное информационно-идеологическое давление на население СССР. Опасным для системы было окостенение власти, превращение номенклатуры в «элитарную» касту, а также разрастание коррупции и теневой экономики.
Одной из серьезных угроз для советской системы была чрезмерно высокая самооценка властями своих достижений и низкий уровень самокритики. С этим сопрягалась проблема самообмана, «лакировки» реальной действительности, которая стала одной из характеристик советской системы управления. В частности, слабость ответа на западные идеи была обусловлена тем, что советские эксперты необъективно оценивали ситуацию в «капиталистическом мире» — причем не только в пропаганде, но и в «закрытых», секретных документах «для внутреннего пользования», где можно было спокойно давать правдивые оценки, не боясь их обнародования. Вследствие этого была неадекватной и информационная основа, от которой отталкивались в СССР при разработке ответов на вызовы.
Рост уровня жизни в Советском Союзе буксовал. В стране нарастали проблемы с обеспечением людей самыми необходимыми товарами и продуктами питания.
Таким образом, в 1964 г. Л.И. Брежнев получил под свое руководство страну еще крепкую, но находившуюся перед лицом серьезных «внутренних» и «внешних» вызовов.
На эти вызовы власти СССР попытались дать ответ.
Очевидно, этот ответ не был достаточно эффективным. Произошло либо ухудшение идейно-политической ситуации в стране и мире (с точки зрения целей и интересов советского руководства), либо она, как минимум, не улучшалась. Прежде всего, это демонстрируют показатели массового сознания в СССР — к началу 1980-х гг. расширялись критические, негативные оценки происходящего в стране, диссидентские проявления и «западнизация» (с тенденцией ее перехода из культурной в политическую сферу), росла апатия и атомизация, снизился тонус общества. Все эти проблемы ярко проявились в годы перестройки, которая началась в СССР через 2,5 года после ухода Л.И. Брежнева (а еще через 6,5 года Советский Союз прекратил свое существование).
Причиной неэффективности концепции «развитого социализма» и других советских исканий было то, что потенциально сильные стороны этого ответа не были реализованы, а имевшиеся возможности — не использованы. В свою очередь, слабые стороны и угрозы оказались более значимыми.
Во-первых, ответ остался слабым в идейно-теоретическом плане. Концепция «развитого социализма» была недоработанной, расплывчатой, сформулированной путано или через тавтологию. Можно сказать, что название этой концепции было ее самым сильным местом (притом оно не было советским изобретением). Незавершенность процесса переработки идеологии отразила ее кризис. Сомнительным аспектом советского ответа на вызовы была широкомасштабная пропаганда восстановления «ленинских основ» идеологии и идеологии, так как «сакральность» личности В.И. Ленина уже начала снижаться.