Эпоха Опустошителя. Том I

— Цену ты знаешь, — пожал плечами совершенный.

— Два ядра легендарного класса, — выпалил как на духу терат, глядя в глаза собеседнику.

На миг образовалась тишина, а лица присутствующих благородных выказали изумление. Безразлична ко всему осталась только Нефрит Ксанта.

— Ты совсем сдурел, Ян? — ощерилась хмуро Креамх. — «Горечь» тянет максимум на одно.

— На одно он не согласится. Я в курсе, что она дорога ему как память, — самодовольно заметил сатир. — Не так ли… Изувер?

Стоило терату огласить старое прозвище, как практически моментально правители домов стали переглядываться между собой, не веря в услышанное. Даже нимфа гор невольно сосредоточилась и безмолвно сверлила взором мужчин. Однако на удивление сам Изувер остался беспристрастен. Второе имя Хаззака знали многие. Тем не менее, единицы в Аххесе смели говорить ему это в лицо.

— Ян, у тебя чересчур длинный язык, — раздался необычайно спокойный голос горгоны. — Когда-нибудь он станет причиной твоей гибели. Но ставка, есть ставка, — прищурилась лукаво девушка. — Каков твой ответ, дядя Дэймон?

— Я согласен, моя госпожа, — расслабленно отозвался Хаззак, поднимая безэмоциональный взгляд на терата. — Два легендарных ядра чудовищ против «Горечи».

— Мараал, не стой столбом, — поторопила Кайса замешкавшегося вассала. — Скука меня убивает.

— НАЧАЛИ!!! — самодовольно выкрикнул сатир, во все глаза наблюдая за двумя бойцами в яме.

* * *

Рёв терата не успел затихнуть, а истязатель из нижней стойки уже рванул вперед. Нет, противник не двигался наобум. Навстречу он рвался с умом. Всем мерещилось, что свист сабель — это единственное, что разносилось над бойцовской ямой.

А вот я своё оружие даже не думал пока вынимать из ножен. Скорость. Сила. Выносливость. У черного всего имелось в достатке. Он был неоспоримо сильнее прошлого оппонента, но за мной не поспевал всего на долю секунды.

Что ж, по крайней мере, ныне я чувствую, что закалённый истязатель мой настоящий ранг. Разумеется, если я хочу победить. Если против выйдет кто-то мощнее, то наши силы станут равными и всё усложнит моя неспособность убивать. Однако если прибегнуть к неистовству…

На Терре я был одним из лучших, но в Альбарре я один из бесчисленного множества.

Лезвия рассекали воздух в опасной близости от лица, горла, ног, груди. Наличие у врага парного оружия усложняло процесс битвы. Уклоняться и перекатываться получалось в самый распоследний момент. Из-за неспособности убить я выбрал наилучшую для себя стратегию. Само собой, с подачи Бетала. С детства в приюте я сражался вторым номером отдавая инициативу в руки оппонента и от своих привычек отступать не намерен. Даже здесь. Мне достаточно одной мельчайшей ошибки, чтобы перевернуть схватку в свою пользу. Пока другие пытаются удивить публику своими скрытыми талантами я попросту отступаю и выжидаю удобный момент.

И Гаммы я не извлёк только по этой причине. Хоть и обороняться ими было бы на порядок проще.

— СРАЖАЙСЯ!!! БЕРИ ОРУЖИЕ И СРАЖАЙСЯ! — рявкнул раздраженно чёрный, когда начал понимать, что его сабли не достигают заветной цели. — ХВАТИТ УБЕГАТЬ, ТРУС!

— А ты… заставь! — хмыкнул невозмутимо я.

В очередной раз увернувшись от злополучной стали, а затем опершись на стенки ямы, я в акробатическом кульбите перемахнул через голову врага. Брови истязателя нервно дёрнулись вверх от подобного выкрутаса и тот… ошибся. На долю вдоха, но он замешкался. Второго же шанса я своим оппонентам никогда не давал.

Именно в такие ответственные моменты время словно замедлялось. Я видел всё окружение и мельчайшие движения неприятелей.

— Хотел оружие? — усмехнулся в воздухе я, и когда наши головы встретились на одном уровне, я начал действовать. — Будет тебе оружие…

Шелест извлекаемых Гамм показался оглушительным, а звон цепей мелодичным. Первой в ход пошла левая, которая с молниеносной скоростью атаковала противника в голову. Скрестив оружие над головой тот с ликующей улыбкой с лёгкостью её заблокировал, но это был его последний успех.

Вся прелесть моего оружия состоит в том, что благодаря связующим цепям оно способно менять дальность. Мне практически ничего не пришлось делать. Лишь ослабить хватку на рукоятке и перехватится за цепь дальше. Натиск инерции и акробатический кульбит доделают всю работу за меня.

Ликующее выражение в глазах черного сменилось паникой, когда он осознал, что не успевает заблокировать оружие, а тихий звон удлиняющейся цепи отсрочивал момент его поражения. Словно в замедленной сьёмке серповидное лезвие перемахнуло через выставленную защиту, после устремилось в район спины, а затем с чавкающим звуком почти до основания вонзилось в плечо.

Секунду спустя громкий наполненный болью вопль и неутихающий вой эхом разнеслись по округе, а хлынувшая наружу кровь впервые обагрила бойцовскую яму.

Я не мог убивать противников, но пытки… Их никто не отменял. Мучения врагов являлось моей единственной отдушиной после схватки. Да, из-за своей проклятой крови я ненамеренно делал такое, а сегодня поступил именно так. Стоило ногам коснуться земли, как я специально ушел перекатом к центру арены и с демонстративным видом, как можно медленнее рывками потянул противника к себе.

Тихий звон цепей, непрекращающиеся вскрики противника и могильная тишина. С каждым рывком и малейшим движением на себя зубодробительный вой только усиливался, а обильный шлейф крови тянулся от стены до центра ямы.

К концу всего зрелища чёрный не кричал, а лишь стонал и хрипел. Стоило завершить своё гнусное дело, как стопа с усердием надавила на кровоточащую рану, отчего алой субстанции стало лишь больше, и с чавкающим звуком медленно, буквально по миллиметру, я извлек серповидный клинок наружу вместе с кусками отсеченной плоти.

— Я… я… прикончу тебя… — прошелестел обессилено истязатель. — Ты… заплатишь… тебе… тебе…

Дослушивать словесный понос я не стал и сокрушительным ударом ботинка в челюсть вырубил противника.

— Знал бы ты сколько раз я слыхал что-то подобное, крутой мужик. Точнее только это и слышал постоянно, — с равнодушием произнес я, тщательно вытирая Гамму о его одежду. — Со счёта успел сбиться.

Через секунду я осознал, что тишина чересчур явная и неспешно поднял голову выше. И то, что я лицезрел не могло не радовать. Складывалось впечатление, что чёрных на стенах стало на порядок больше. Воители или же одарённые, совсем неважно. Присутствующие, не мигая наблюдали за каждым моим действием и движением. Впрочем, такие игры стали утомлять, поэтому пришлось спешно делать вид, что сил у меня осталось немного. Скорчил вселенскую гримасу мученика, а вздымающаяся суматошно грудь твердила о недостатке воздуха.