Эпоха Полтины. Декста Квинта

– Костоправ... Костоправ проснись, у нас проблемы.

Бэн даже не пошевелился, продолжая похрапывать. И тогда Кейн взревел:

– Костоправ! Подними свою жопу, твою мать!!!

Тело спящего содрогнулось и через пару мгновений Бэн уже стоял на ногах, озираясь по сторонам с широко распахнутыми глазами. Не увидев ничего подозрительного, он повернулся к Кейну и, нависая над ним, в бешенстве закричал:

– Поглоти тебя Теламар, Брустер! Какого демона ты вопишь?! В бабы записался?

Тот ответил спокойным голосом, чеканя каждое слово:

– Можем попрощаться с нашими лошадьми. Их, как ты сейчас выразился, "поглотил Теламар". Но, видимо, они ему не понравились и он их пожевал да выплюнул.

– Это как?
– Бэн рассеянно посмотрел в ту сторону, где должны спать лошади.

– А вот так. Если хочешь, можешь сам сходить и...

Кейн поднял взгляд на Костоправа и осёкся. Резким движением он вскочил на ноги и мощным ударом в лицо опрокинул Уилторса на землю, а затем выхватил пистоль и направил его на опешившего Бэна.

– Не двигайся!
– взревел он.
– Сделаешь лишнее движение и я, клянусь бездной, прострелю тебе башку!

– Брустер, - не сводя глаз с чёрного дула пистолета, Уилторс медленно поднял руки, - ты чего?

– Ничего!
– Кейн отступил на несколько шагов, не сводя глаз с Костоправа.
– Если бы ты сейчас видел свою рожу, то поступил бы точно также.

– Может, объяснишь? А то я как-то не соображу.

"Сволочь! Всё-таки он сделал это!
– Бэну с трудом удавалось сохранять невозмутимое выражение лица.
– Обвёл меня вокруг пальца! Ослабил мою бдительность и нанёс удар в спину!"

– Нет уж, это ты мне объясни, зачем ты убил лошадей?!

– Чего-о?

– Того! Ты на себя посмотри сначала, а потом изображай невинную овечку.

Ничего не понимая, Бэн поднёс ладони к глазам.

– Какого?..

Его руки были чуть ли не по локоть вымазаны в засохшей крови. Опустив взгляд, он с ещё большим изумлением увидел, что и его сорочка буквально потемнела от неё.

– Брустер, - наконец выдавил он, не переставая разглядывать себя, - если это шутка, то она не смешная.

– Ага, - Кейн скептически изогнул бровь, - делать мне больше нечего, как резать лошадей и обливать тебя их кровью.

Видя шокированное лицо Костоправа, Кейн на мгновение заколебался - искренен ли он или это уловка? Хотя... Зачем бы ему убивать животных и при этом не скрывать следов своей причастности к этому? Или это такая извращенная игра?

Его голову вдруг пронзила резкая боль, от которой в глазах потемнело и он пошатнулся. Ощущение, словно рядом взорвалась бомба. Едва не выронив пистолет, Кейн восстановил равновесие и потряс головой. Когда перед ним перестали плясать разноцветные круги, он вновь обратился к всё ещё ошарашенному Бэну (если, конечно, он не притворялся):

– У тебя и лицо тоже всё в крови.

– Лицо?
– Костоправ дотронулся рукой до рта и ощутил, что губы и весь подбородок покрыты запёкшейся коркой.

– Ага. Ты как-то забыл упомянуть, что тебе раз в месяц требуется отпить крови пяти лошадей. Эй, стой я сказал!

Не слушая его предостережений Бэн хотел было встать, но когда Кейн выстрелил ему под ноги, был вынужден остановится. Не давая Костоправу опомнится, Брустер схватил мушкет и вскинул его к плечу, вновь беря Уилторса на мушку.

– Что именно из: "Не двигайся или я снесу твою башку" тебе было непонятно?

Бэн повернулся к застывшему в напряжении Брустеру.

– И что теперь, застрелишь меня?

– Я об этом подумываю, знаешь ли.

– Слушай, Кейн, - Бэн облизнул губы, - давай не будем торопится и всё обсудим, хорошо? Поверь мне, я удивлён также, как и ты.

– Удивлён?
– Из его рта вырвался нервный смешок.
– Это слишком мягко сказано.

– В любом случае я прошу тебя подумать вот о чём - если это сделал я, то почему я хотя бы не умылся, а? Тут же море рядом, прям под боком. Зачем мне весь это спектакль?

– Это я у тебя хотел спросить.

– О Ренир, ты меня не слушаешь! Кто из нас тут секурист, а?! Включи мозг! С чего мне убивать лошадей, но не трогать тебя? Я, знаешь ли, не такой болван, чтобы недооценивать тебя, Дымок. Если бы это всё сделал я, - он развёл руки в стороны и сделал выразительную паузу, - то ты бы не проснулся, уж можешь мне поверить.

Смотря на него ещё некоторое время, Кейн наконец покачал головой.

– Трудно это признать, но ты прав. Я не вижу логики в твоём поступке. Сожрать лошадей это одно, но не сделать меня свои главным блюдом, - Кейн усмехнулся.
– Я оскорблён до глубины души, знаешь ли.

Бэн вздохнул с облегчением.

– Рад, что на этот раз мы нашли общий язык. Ты же теперь меня не прибьёшь, верно?

Кейн слегка помедлил с ответом, рассматривая его поверх мушкета.

– Пока нет. Но на всякий случай запомни - если в следующий раз я проснусь и увижу, что ты пытаешься мне что-нибудь отгрызть, то без промедления вышибу тебе мозги и уже не буду разбираться что к чему.

– Учту на будущее, - Бэн нервно хмыкнул, всё ещё настороженно косясь на ружьё в его руках.
– Брустер, я реально не понимаю, что произошло. И эта кровь... Грэйвр! Я не помню ни черта! Понятия не имею, откуда она взялась. Но, если ты не против, я схожу, посмотрю на коней?

– Скорее на то, что от них осталось, - Кейн сплюнул и, наконец, опустил мушкет.

Бэн медленно поднялся на ноги, продолжая держать руки на виду. Оставив Брустера у костра, Костоправ взял лампу и, с опаской оглядываясь и поминутно ожидая услышать хлопок выстрела, направился к лошадям, которых накануне лично стреножил и надёжно привязал. По дороге он всё пытался вспомнить - но самое главное понять - как и зачем он (если это и вправду был он) так поступил с бедными животными? Он никогда не мучал беззащитных тварей, а наоборот, помогал им. Его отец всегда учил - если нужно убить животное, делай это быстро, чтобы оно не страдало. Тот же, кто убивает и мучает неразумных существ, не могущих дать отпора, без особой на то надобности, а просто по прихоти и ради своего удовольствия - тот хуже любого зверя и не достоин именоваться человеком. И Бэн жил, руководствуясь этими словами и никогда их не нарушая. Он сделал их своим кредо. Убить человека для него всегда было проще и он никогда не испытывал сожалений, в отличии от тех мгновений, когда было необходимо оборвать жизнь животному.

Так что же могло заставить его переступить через свои принципы?

Бэн остановился рядом с останками лошадей и не мигая рассматривал их. Ему казалось, что он простоял так целую вечность, прежде чем наконец сдвинуться с места. Подняв фонарь над головой, он переходил от одного трупа к другому, пытаясь вспомнить, как лишал жизни каждого из них. Как слушал их предсмертные вопли. Как приникал губами к ранам ещё живых зверей и с наслаждением пил алую кровь, стекающую по подбородку и груди.