Эра людей. Дьявол

И я успокоился. Так-то, когда мне разумные доводы приводят, я человек спокойный.

Вообще-то я думал, что быстренько покажу Гиптиусу, насколько я крут, и он от меня отстанет. Фиг там.

«В боевой магии тебе нет равных, — сказал он. — Однако тебе предстоит освоить и созидательные её стороны».

Тут-то я вспомнил заинтересованный вопрос Хранительницы Сердца Воздуха о том, не умею ли я ещё создавать птичек. Тогда как-то не вдумался, не до того было. А теперь оказалось, что действительно, Магия Души — это не только электрическими разрядами во всяких Мелаиримов кидаться.

— Да какой в этом вообще смысл? — психанул я, стоя в лодке. — Только что разделались с печатями, освободили Стихии, и вот опять — управлять погодой!

Тут лодку подкинула особо сильная волна, и Гиптиус чуть не упал. Взмахнул руками, чтобы удержать равновесие. Я злорадно ухмыльнулся. Ну а чего он? Строит из себя невесть что. Ну хочешь командовать посёлком — командуй, ради бога, у тебя это отлично получается. А вести себя можно и попроще. Без всяких этих поз дурацких.

Громыхнуло прямо над головой, сверкнула молния, и где-то далеко зародился новый шум, дополняющий шум моря. К нам катился дождь.

— Этого я и боялся, — сказал Гиптиус, скорбно покачав головой.

— Дождя? — переспросил я. — Так поехали домой, чего мокнуть-то без толку?

Мне было интересно, как мы поедем. Вёсел Гиптиус демонстративно не взял.

— В тебе сильнее всего развито разрушительное начало, — сказал Гиптиус. — Пусть ты даже сам этого не сознаёшь, но тебе нравится разрушать, убивать, причинять зло. И сейчас ты действительно подчинил себе стихию, Мортегар. Она слушается тебя.

— Что ты за чушь несёшь? — поморщился я и подпрыгнул на месте. Молния долбанула, кажется, совсем рядом с лодкой.

— Ты ненавидишь меня и хочешь убить, — продолжал Гиптиус. — Чем же я тебя так сильно злю?

«Тем, что ты мудак», — хотелось мне ответить.

Но ответить я не успел. Лодку подбросило, и в очередной вспышке я увидел только ноги Гиптиуса, которые тут же скрылись за бортом.

— Вот и булькай там, — проворчал я. — Выплывешь как-нибудь, бывший Водный всё-таки.

И отвернулся к берегу. Но вдруг какая-то неприятная мысль заставила содрогнуться. Парочка мыслей. Даже не мыслей — воспоминаний. Сцепились друг с дружкой и закружились, будто бы вальсируя.

Побудь, пожалуйста, дьяволом! В тебе сильнее всего развито разрушительное начало Па-а-ап! Ну побудь дьяволом? Тебе нравится разрушать, убивать, причинять зло

Маленькая Талли давно не появлялась. С того самого разговора на корабле, когда она притащила кота. Кот до сих пор жил с нами и шипел на тигриную шкуру. А вот Талли — пропала. И новостей с «той стороны» мы не слышали уже целую вечность. Только как-то не замечали этого. Слишком уж насыщенной жизнью жили тут…

— Да идите вы все, — буркнул я. — Тоже мне… Нормальный я!

Утверждение это было спорное. Будь я нормальным, до этого дня бы не дожил. Но эту мысль я поспешил отогнать прочь. Тем более что на берегу появились две фигуры.

Прищурившись, я разглядел Зована с Огневушкой. Они явно что-то кричали мне. Прыгали, размахивали руками. «Натсэ!» — послышалось мне сквозь шум нарождавшейся бури. Сердце ёкнуло.

— Что?! — заорал я и повернулся к берегу ухом, прислушиваясь.

Во внезапно наступившей тишине я чётко расслышал их крики:

— Натсэ рожает!!! Греби к берегу!!!

Блин!

Так страшно мне не было ни разу в жизни. Куда там всем подряд драконам, во главе с Огненным! Дайте мне легион врагов — я глазом не моргну. Но если с Натсэ что-нибудь случится вот так вот…

— Гиптиус! — рявкнул я, обернувшись. — Хорош купаться, вылезай давай!

Гиптиуса будто кит выплюнул на лодку. Он, тяжело дыша, повис, цепляясь за борт. Я шагнул к нему, протягивая руку, но Гиптиус не спешил принимать помощь. Он, прищурившись, посмотрел на меня.

— Давай быстрее! — прорычал я. — Натсэ рожает!

Вопреки ожиданиям, эти слова не произвели на него никакого впечатления. Он вообще улыбнулся. Улыбнулся, гад такой! Этак грустно, мол, «я сделал всё, что мог».

— Сам-то заметил? — спросил он.

— Что заметил?

Мне было не до мудрых тренировок и гениальных загадок сейчас, вот совсем.

Гиптиус неопределённо мотнул головой, как бы приглашая меня оглядеться. Я и огляделся. И присвистнул…

— Это что, я всё сделал?!

Море успокоилось. Волны превратились в незначительную зыбь, а лодка своим ходом летела к берегу. Небо очистилось, на нём не осталось ни облачка. Ясное солнце катилось к горизонту.

— Ты, — ответил Гиптиус, перевалившись через борт. — Вот и разгадка. Ты видишь свою душу, как Натсэ и Авеллу. Такова она и есть: Ненависть и Любовь. Два самых эгоистичных чувства. Вот и вся твоя сила, Мортегар.

Ну па-а-ап!

— Натсэ практически никого не ненавидит! — сказал я.

— Какая разница? Твоя душа видит в ней силу, способную сокрушить любого противника. А в Авелле — видит любовь. Каким ты был самовлюблённым мальчишкой — таким и остался, только разделил свою самовлюблённость на троих. А весь остальной мир готов уничтожить. Научишься рассматривать магию с более отвлечённых позиций — будет толк.

Я бы многое хотел возразить. Я бы хотел даже ему врезать. Скинуть обратно в море и заставить воду затащить его на самое дно… Я бы, наверное, даже это смог устроить. Но понимал, что таким образом не заткну этот голосок, поселившийся в голове.

Побудь дьяволом! Ну пожа-а-алуйста!

Глава 3 Семья

Я вышел из дома, не чувствуя под собой ног, и остановился, глядя перед собой невидящим взглядом. Вот серьёзно — вообще ничего не видел. Не слышал. Не чувствовал. Кажется, впервые в жизни понял, что такое «шок».

Вдруг перед глазами что-то мелькнуло. Я моргнул, сфокусировал взгляд… Сигарета. Вернее, самокрутка. Значит, Зован. Больше тут у нас табаком никто не балуется.