Эра Отмены
Шрифт:
– А по-моему, хорошая версия, – хрипло сказал Иван. – Тем более, что других версий у нас нет.
– Сцуктарррх – это Бес, – компетентно заметил Семён. – Это что-то про меня?
– Версия строится на том, что это твоя родственница.
– Ага, моя дочь, уже обсуждали. Но ведь это бред?
– Нет, не дочь. Это либо Бесовка, либо бесовская полукровка.
– Бесовка?
– Женщина-Бес. Ты же не думал, что Бесы – это исключительно мужчины? В Хаптаи нет родов. Сцуктарррх – это равноправно либо Бес, либо Бесовка.
– И что, они друг друга… чуют, что ли?
– Да, можно и так сказать. Вы ВИДИТЕ друг
– Насчёт «легко» – это ещё вопрос. Я, например, не заметил в ней чего-то особенного. Не определил. Я даже не понял, человек это, мутант, чудовище, или у меня какие-то глюки…
– Во-первых, ты был в состоянии аффекта. Во-вторых, она, скорее всего, полукровка. Чистую Бесовку ты бы узнал сразу.
– А что такое «полукровка»?
– Дитя Беса и обычной женщины. Либо дитя Бесовки и обычного мужчины.
– Не понял… Ты хочешь сказать, что моя мать…
– Твоя мать на миллион процентов Бесовка. По-другому просто не может быть. Бес рождается только от союза Беса и Бесовки. Во всех остальных случаях получаются полукровки. Исключений не зафиксировано. Ну, по крайней мере, за последние двенадцать тысяч лет.
– Обалдеть… Это что же, выходит… Моя мать всегда об этом знала?!
– Встретитесь, задашь ей этот вопрос. Но не думаю, что здесь какой-то злой умысел. Она просто оберегала тебя от летальной информации. И кстати, именно поэтому Арсений первым делом поднял вопрос об эвакуации твоих родственников. Элита знает то же, что и мы: родители Беса – однозначно Бесы.
– Обалдеть… Чего я ещё не знаю?
– Ты много чего не знаешь, но сейчас не до этого. Всё узнаешь в своё время. А сейчас нам надо побыстрее выбраться отсюда и постараться выполнить хотя бы одну задачу.
– То есть она меня не убила только потому, что я Бес?
– Вполне вероятно.
– А… Что насчёт «отца»? Кланялась зачем, спрашивала?
– Вот тут остаётся только гадать. Если она полукровка, то чувствовала твоё старшинство. Ощущала вашу кровную связь. Но это только предположения, наверняка утверждать не берусь. Видишь ли, я «знаком» с Бесами только факультативно, академически. А для ответа на такие вопросы нужен специалист…
Тело девицы погребли в формате катакомбных захоронений: уложили в нору, головой к выходу. Поискали в коридоре, нашли два плохо сидящих блока, вывернули их при помощи копий и заткнули нору. Не намертво, конечно, но проход загорожен, если у твари нет рук, выбраться из норы в коридор будет непросто.
В процессе этого скоротечного ритуала Семёна вдруг посетила острая, пронзительная печаль.
Зря Богдан ему рассказал всё это. Если бы не знал, возможно, было бы проще.
С другой стороны, девица собиралась зарезать всю команду, и у него просто не было выбора…
Или был? Например – «нельзя»…
– Не терзайся, – Богдан, как уже было несколько раз до этого, чутко уловил состояние Семёна. – Ты действовал по обстоятельствам.
Как умел. И скажи Судьбе спасибо, что эта полукровка успела «прочувствовать» тебя. В противном случае мы все сейчас были бы мертвы.Подогрели для Ивана литр витаминного раствора, влили чуть ли ни силком – организм почему-то не хотел принимать жидкость.
Ивану было нехорошо. Он побледнел, обильно потел, боролся с подступающей тошнотой и шатался от слабости.
Укушенная рука распухла и почернела до локтя. Выше локтя всё было нормально. Богдан немного ослабил повязку и сказал, что на самом деле всё не так плохо, как кажется. Учитывая тот факт, что Иван не лежит, как надо бы, а двигается, можно было ожидать более активного распространения яда.
Попили сами, обстоятельно, со вкусом, не спеша: присели отдохнуть и выпили по два колпачка. Получилось, вроде как отпраздновали счастливое избавление от неожиданной напасти.
Слов благодарности никто не говорил, но Иван слабой рукой хлопнул Семёна по плечу и признал:
– Бо был прав. А я – нет. Правильно мы тебя взяли…
И вроде бы мелочь, но Семён едва не прослезился. Так пробило на сантименты, что даже не нашёлся, что сказать, только молча кивнул в ответ.
Затем собрались, построились в прежнем порядке и пошли по правому тоннелю. Никаких иных оснований, кроме наличия в левом тоннеле норы, не было. Решили так: раз в левом обнаружили нору, пойдём в правый. Логика, конечно, откровенно слабая, но другие критерии выбора отсутствовали, поэтому руководствовались тем, что есть.
Когда уже уходили, Семён украдкой оглянулся.
Там, в норе, лежала убитая им… родственница, не родственница – в общем, девушка одной с ним крови, которая лично ему ничем не угрожала.
Странное такое чувство, двойственное. Вроде бы всё правильно сделал. Она хотела убить его товарищей, Семён вынужденно убил её…
И в то же время он чувствовал себя глубоко виноватым.
Через три сотни метров впереди показалось какое-то помещение.
Камера, перекрёсток, зал – издалека не разберёшь, но было заметно явное расширение коридора и чернеющая пустота, указывающая на некий объём.
– Уже наблюдается система, – заметил Богдан. – Развилка с… эмм… с реликтом была примерно в трёхстах метрах от входной камеры.
Группа остановилась, Ку(Ки) на цыпочках, вдоль стеночки, отправилась на рекогносцировку.
Через полминуты разведчица чуть ли не вприпрыжку вернулась обратно, с испуганным лицом и круглыми глазами, и тревожно протараторила что-то на Хаптаи.
– Ага! – встрепенулся Богдан. – Ну что, попробуем поймать парочку для исследования?
– Как ты собираешься их транспортировать? – Иван пожал плечами. – И вообще… Что-то не хочется связываться с этими тварями…
– Опять летучие мышки? – заинтересовался Семён.
– Да, там висят эти самые реликты, – сказал Богдан. – Несколько особей. У меня возникла интересная мысль…
– Это плохая мысль, – остановил его Иван. – Семён, иди туда и убей этих тварей. Как управишься, осмотрись там, потом свистнешь, мы подойдём.
Семёна такое высокое доверие вовсе не обрадовало.
Иммунитет – это, конечно, здорово… Но постэффекты от атаки этих мерзких созданий такие, что будешь помнить до конца жизни.