Еретическое путешествие к точке невозврата

– Можно, – кивнул Адам.

– Ага!!! Слава Творцу! И вы научите меня, господин?! – аж подпрыгнул на своём стуле гном.

– И опять я тебя огорчу, мастер Рупрехт. Ты кое-чего не учёл.

– Чего же?

– Стоимости трансформы. Из свинца и правда можно получить золото, но процесс настолько сложен и дорог, что это золото окажется неизмеримо дороже обычного, его будет просто невыгодно делать. И потом, скажи, зачем тебе по-настоящему много золота?

– Чтобы покупать! – не задумываясь, выпалил гном.

– Я ждал именно такого ответа, но давай подумаем вместе, к чему это приведёт? Если ты выбросишь на рынок слишком много золота, оно сразу упадёт в цене. Золото – это не железо, не медь и не бронза, из него можно делать только монеты и украшения. Золото в цене только тогда, когда его мало. А ты хочешь обрушить рынок…

– Я буду тратить понемногу!

– Можно и так. Но тебе не удастся долго хранить в тайне способ производства золота. Можешь не сомневаться, что все власть имущие этого мира, объединившись на время, пойдут на тебя войной, чтобы завладеть этим секретом. И тогда золото превратится в обычный металл вроде меди, а его место займёт, например, платина. Так что смысла в изготовлении дешёвого золота нет никакого.

– Платина? То есть серебришко? [123] Что такое платина? – заинтересовался гном.

– Драгоценный металл, действительно, немного похож на серебро. Ах, да, прости, я и забыл что платина в Европе, кажется, ещё неизвестна. У этого металла интересная судьба. В Европе месторождений платины нет. Нашедшие её в Америке испанцы сначала топили слитки на глубоких местах, потому что платина хорошо сплавляется с золотом и уменьшает его стоимость. Ценность платины поняли гораздо позже.

123

Платина(исп. platina) – серебришко.

– Неизвестна, – подтвердил Рупрехт, – я знаю всё о металлах, но это неважно. Что мне в какой-то платине, когда моя жизнь потеряла цель и смысл, а в душе пусто!

Гном чуть не плакал. Он молча сидел за столом, рассеянно чертя вилкой на скатерти узоры.

Адам положил руку гному на плечо.

– Не грусти, мастер Рупрехт, в мире ещё столько тайн и загадок, а ты тратишь жизнь в бесплодных попытках поймать тень. Знаешь что? Я могу взять тебя в ученики. Поверь, я знаю несравнимо больше любого учёного вашего мира и могу многому научить тебя. Сильным магом ты вряд ли станешь, для этого нужны врождённые способности и долгие годы ученичества, но попробовать всё-таки стоит. Я ощущаю у тебя некие задатки, попробуем их развить.

– Мне? Учиться у вашей милости?! – задохнулся гном, – клянусь наковальней, да я об этом и мечтать не смел! Грамоту подписывать кровью? Я готов!

– Зачем кровью? – удивился Адам, – ты, никак, тоже считаешь меня дьяволом? Повторяю: я – человек. Не совсем обычный, но всё-таки человек. Считай, что мы договорились. Какое-то время поживёшь у меня, а потом мы подыщем тебе приличный дом на Земле.

– Вы сказали: «на Земле». А разве мы не есть на Земле? – удивилась Алаэтэль.

– Скажем так, не совсем на Земле. Мы пребываем в особом плане бытия, попасть в который без моего позволения не может никто. Здесь мой маленький Универсум, моя Вселенная.

– Вот как… – удивлённо протянула эльфийка. – Но это означает, что вы, господин мой Адам, можете перемещаться между планами бытия?

– Конечно, могу. Кстати, я в любой момент могу открыть Врата Миров, ведущие на порог твоего дома. Смотри.

Адам взмахнул рукой и в воздухе перед ним стал разгораться овал, в котором стала видна комната. За столом сидел человек в зелёной тунике и что-то писал. Его длинные седеющие волосы были схвачены серебряным обручем с дымчатым камнем.

– Отец! – крикнула Алаэтэль, и гном понял, что перед ними король эльфов.

Алаэтор удивлённо поднял голову на голос:

– Тэль, дитя моё, где ты, как ты оказалась в этом странном месте? Скорее иди сюда, пока Врата не закрылись!

– Отец, – потупилась эльфийка, – прости, но мне… мне нравится жить в мире людей, позволь мне пожить здесь подольше!

– Я ждал и боялся услышать эти слова, – печально сказал Алаэтор, – ведь ты рождена земной женщиной. Естественно, что тебя тянет в мир людей, это зов крови… Ты вольна сама выбирать себе жизненные пути, у меня нет права приказывать тебе. Помни, однако, что Врата Миров откроются этой осенью воистину в последний раз, и если ты не пройдёшь сквозь них, ты больше никогда не вернёшься в Эльфланд, барон Вольфгер предупредил тебя об этом?

– Да, отец, но вот рядом со мной господин Адам. Он – величайший маг и может открывать Врата Миров в любое время, путь домой не закрыт для меня. Но без твоего позволения мне будет тяжело жить среди людей, я буду чувствовать вину…

– Хорошо, дочь моя, – спокойно сказал Алаэтор, – ты вправе оставаться в мире людей столько, сколько захочешь. Позволение я даю по доброй воле, без принуждения, без гнева и обиды.

Древняя эльфийская формула прозвучала неожиданно торжественно, Алаэтэль склонила голову, и Врата закрылись.

– Я рад, фройляйн, что вы решили погостить у меня. Постараюсь, чтобы вам не было скучно.

Эльфийка тепло улыбнулась.

– Ну вот, а теперь самое время отдохнуть. Пойдёмте, я покажу вам ваши комнаты. Они не совсем такие, к каким вы привыкли на Земле, но это ничего, скоро вы оцените их удобство. Если я вам понадоблюсь, просто подумайте о том, что хотите увидеть меня. Я услышу.

Адам предложил руку эльфийке, и они в сопровождении гнома ушли в лабиринт странного дома, построенного магом неизвестно где. Дверь затянулась, и стало тихо, только журчала вода в маленьком фонтане.

***

К завтраку Алаэтэль переоделась. Одежду мужского покроя, которую эльфийка носила в дороге, она сменила на белое платье без рукавов и с узким глубоким вырезом. На плечах и на груди оно было скреплено изящными фибулами, а на запястья девушка надела золотые браслеты. Густые чёрные волосы она убрала в сложную причёску, слегка подведённые глаза казались глубокими и таинственными.

Увидев эльфийку, простодушный гном хлопнул себя по бокам:

– Ух, ты! Совсем другое дело! Я всегда говорил, что штаны и сапоги – не женская одежда! Жаль Вольфгер тебя не видит, уж он-то оценил бы этакую красоту!

– Ошибаешься, мастер гном, – с некоторой горечью улыбнулась Алаэтэль, – фрайхерр Вольфгер смотрит только на Уту…

– Позвольте выразить моё восхищение, фройляйн, – поклонился Адам, – Рупрехт совершенно прав, я никогда в жизни не видел столь совершенной красоты.

Эльфийка изящно присела, подобрав подол платья, и гном заметил, что её смуглые щёки слегка порозовели.

– А откуда у тебя это платье, Алаэтэль? – спросил он, – раньше ты его не надевала, не видел я его у тебя…

– Я попросила у дома новое платье, и дом подарил мне его, а ещё – туфли, украшения и многое другое…