Эрминиды

— Посимпатичнее, это тебя что ли? — с сухим смешком уточнил вышеупомянутый лорд.

— А почему бы и нет? — набычился Клайд. После размолвки с Бонни бывшие счастливые влюблённые уже несколько месяцев не разговаривали. — Чем я хуже? Я, по крайней мере, вампир. Если где и поцарапаюсь, затянет, как…

— Не болтай о том, о чём понятия не имеешь, — резко одёрнул его Мюнхес. — И думать забудь равняться на Отрона. В случае нужды он такого как ты в порошок сотрёт. Двумя пальцами. Думаешь, его Убийцей магов за красивые глаза прозвали?

Клайд слегка стушевался, но всё же попытался огрызнуться:

— Что он ей, в постели пульсарами светить будет?

Лорд-вампир окинул собеседника презрительным взглядом. И холодно, чеканя слова, произнёс:

— Она — княжна Элизобарра. А из ныне живущих мужчин-Эрминидов подходящего возраста есть только Отрон и сам князь. Понимаешь, к чему я клоню? Ты для неё вроде дорожной пыли. Эта девочка, даром, что молоко на губах едва обсохло, знает себе цену. Об королей ноги вытирает. Единственный, кому она до сих пор подчинялась — её отец и брат. Молодому Отрону будет нелегко.

Клайд посмотрел на скромно потупившуюся девушку. На его лице отразилось явное сомнение.

— Сразу видно, что редко бываешь при дворе, — хмыкнул Мюнхес и отошёл прочь.

Пиршественный стол оказался накрыт сразу и для людей, и для вампиров. Впрочем, большинству присутствовавших подобные мероприятия были не в диковинку, так что общая беседа не теряла оживлённости из-за разницы гастрономических пристрастий. Неожиданное решение князя выдать сестру замуж оказалось громом среди ясного неба и вызвало массу версий и пересудов.

— Я слыхал, — осторожно обратился архимаг-колдун к своей соседке, — что князь остался очень доволен разрешением инцидента в Приморье, в частности, смертью Теуса Мариса. Лорд Эрлинг получил в жёны княжну в качестве награды, верно я понимаю?

— Не думаю, — весело оскалилась Эльза, искоса плотоядно поглядывая на жениха. — Главе клана нет нужды испытывать благодарность за подчинение его приказам. И он что, кажется очень счастливым? — Архимаг посмотрел на Северина. Тот, в самом деле, сидел, опустив голову, и выглядел скорее подавленным, чем довольным.

— Скорее уж, это наказание для княжны, чем поощрение для лорда, — поддержал беседу изысканно одетый молодой гном, поглаживая окладистую бороду. Взгляды участников обсуждения переместились на меланхолично вкушающую жаркое Мелисенту. Лицо девушки оставалось абсолютно непроницаемым.

— Её в самом деле есть за что отшлёпать, — пробормотала Эльза вполголоса, однако колдун всё-таки услышал. — А этот выродок — вполне достойная пара.

— В самом деле?

Вампирка презрительно фыркнула:

— Он даже не вампир! Впрочем, и она тоже…

Когда большая часть гостей разделалась с первой переменой блюд, все столы вместе с посудой и остатками еды растаяли белесым туманом, а князь Элизобарра, всё это время восседавший между молодожёнами, встал и хлопнул в ладоши.

— Итак, — произнёс он, не повышая голоса, однако звук разнёсся по залу, как раскат грома, не то подхваченный магией, не то на фоне внезапно установившейся тишины, — пришло время свадебных игр. Мы с вами немного развлечёмся, а заодно проверим, что за зять мне достался.

Северин ощутимо напрягся. Мелисента украдкой вздохнула и скрестила пальцы: «Только бы не подрались».

Влад раскованной походкой продвигался по залу, пока не остановился напротив колдуна. Тот слегка побледнел, мысленно перебирая ход застольной беседы: уж не позволил ли он себе лишнего.

— Первый фант ваш, друг мой, — сообщил вампир, улыбаясь до того широко, что это можно было бы назвать оскалом. — Придумайте нашему счастливому новобрачному какое-нибудь испытание поромантичнее. Заодно порадуете нас своим искусством.

Мрачный вид «счастливого новобрачного» недвусмысленно убедил архимага, что между главой клана и его «цепным псом» не всё так гладко, а юная княжна с голубыми глазами отнюдь не является почётным призом за содеянные подвиги.

— Я… — замялся колдун, — не совсем уверен, что хорошо разбираюсь в вампирских традициях, Ваше Сиятельство.

— Так импровизируйте, — прошелестел Влад у архимага над самым ухом, отчего того бросило в холодный пот. — На что мне союзники без фантазии? Или недостаточно внимательные?

Состояние лёгкой нервозности заставило колдуна соображать быстро: князь явно слегка раздражён, но что стало причиной его плохого настроения? Кто-то из гостей? Или, действительно, лорд Эрлинг. Проследив тяжёлый взгляд, который Северин вперил в главу клана, человек предпочёл последнюю догадку. Следовательно, испытание должно быть настоящим, а не бутафорским, как это обычно делается на людских свадьбах. Но что он может противопоставить Убийце магов? Без риска для собственной жизни? Ба! Да ведь вампир упомянул о романтике.

Колдун церемонно поклонился Элизобарре.

— Как пожелаете, светлейший князь.

Человек подошёл к Мелисенте. В отличие от супруга, она не казалась мрачной и настороженной. Даже слегка улыбалась. Правда, большинство лордов-вампиров при взгляде на неё напряжённо задерживали дыхание и старались отступить подальше в тень.

— Позвольте мне побеспокоить вас, миледи, — колдун почтительно протянул княжне руку. Самые кончики пальцев коснулись его ладони. Девушка встала и произнесла нежным голосом, от которого носферату, более или менее часто бывавшие во дворце Элизобарра, покрылись холодным потом:

— Ну же, удивите нас.

Колдун вывел леди Эрлинг на середину залы и сообщил:

— Я создам десять копий нашей прекрасной виновницы торжества. Если чувство супруга глубоко и истинно, отличить оригинал от морока для него не составит труда. Ну а если нет, — человек доброжелательно улыбнулся Северину, — я немного помогу. После каждого неверного выбора одна из копий будет исчезать.

По толпе гостей пронеслась волна ропота: большинство из них знали, что означают ритуальные брачные браслеты на свадьбе вампиров. О пламенной страсти речи не шло. С другой стороны, предложенное испытание представляло собой эффектный и сравнительно безопасный способ утереть нос человеку, по недоразумению сочетавшемуся браком как лорд-вампир. Лишь Мортимер Белоголовый что-то неразборчиво хмыкнул себе под нос, разглядывая хмурого Северина. Мелисента одарила мужа лишь одним долгим взглядом, повернулась к колдуну и спокойно, уже без скрытой угрозы, сказала: