Эрна Штерн и два ее брака

Я опять посмотрела на Олафа, тот демонстративно отвернулся. Вот ведь упертый, еще действительно разговаривать не будет. Может, ему действительно в больничном корпусе полезно полежать? Ведь не убьет же его Штаден, в самом деле.

– Нет, - ответила я.

– Дорогая, я же его убью. Неужели тебе совсем не жалко парня?

– Если ты его убьешь, тебя выгонят из академии, - напомнила я.
– А это для тебя крайне нежелательно.

– Если ты так внимательно читаешь правила, то могла бы заметить, что там сказано про отчисление в случае гибели при использовании магии. Чтобы добить твоего мальчика, мне магия не нужна, я достаточно хорошо фехтую. А поскольку вызвал меня он, то моим условием будет поединок на шпагах, без применения магии, - насмешливо сказал он.

– Итак, сейчас только от тебя зависит, проткну я его до смерти, или только до больничного корпуса. Твое слово?

– Ну и сволочь же ты, Штаден!
– не выдержала я.

– Дорогая, я же тебя предупреждал, так что во всем случившемся можешь винить исключительно себя. Последний раз спрашиваю - да или нет?

– Да, - еле слышно сказала я.
– А может, я твои рубашки у себя починю, а не буду сидеть в твоей комнате?

– Я тебе больше не доверяю, Штерн, - насмешливо бросил этот гад.
– А мои рубашки слишком дороги мне, чтобы я оставлял их без присмотра.

Когда он, размахивая шпагой, пошел к Олафу, Грета, на протяжении всего нашего разговора молчавшая, вдруг выдала:

– Эрна, да он же действительно в тебя влюблен по уши!

– Такое только тебе в голову прийти может!
– негодующе сказала я.
– Ты только, пожалуйста, не делись ни с кем своими гениальными выводами.

Дуэль закончилась, не успев начаться. Штаден только махнул клинком, как шпага Олафа отлетела в сторону, а тот зажал дырку на руке, из которой потекла кровь. Никто даже не успел заметить, как это случилось. Я с вскриком бросилась к парню, но он меня отстранил, отвернувшись. Так что в больничное крыло его отвели без меня.

Я пришла в нашу комнату, села и расплакалась. Вот что за гад этот Штаден! Ну почему я не поехала на практику со всеми? И вообще, лучше бы его тогда повесили... Грета пыталась меня успокоить, а потом к ней пришел Марк, и они успокаивали меня уже вдвоем. И надо сказать, что это у них получилось.

– Да простит тебя Олаф, не бойся, - утверждала Грета.
– Куда он денется, он же любит тебя. Просто ты его в такую ситуацию поставила, непростую для его гордости.

– А что это Штаден до тебя докопался?
– поинтересовался Марк.

– Мы практику вместе проходили, ты же знаешь - неопределенно ответила я, - а вчера я ему отчет изрисовала и несколько рубашек по швам распустила.

– Да уж, - хмыкнул Марк, - страсти у вас на высоте. За мной так тоже девочка ухаживала, когда мне десять лет было. Она еще колючки чертополоха в ботинки засовывала. Можешь взять на вооружение.

– Ты что думаешь, что он мне нравится?!
– возмутилась я.
– Да я вообще бы предпочла его не видеть! А чертополох у тебя с той поры не остался?

– Мы с Гретой можем сходить набрать, - захохотал парень. И тут в двери постучал Штаден.

– Время видела?
– поинтересовался он.
– Пойдем.

А куда деваться же? Обещала. И мы направились к нему в комнату, где он выдал мне испорченный отчет и стопку чистой бумаги, и я начала переписывать.

– Эту страницу переделываешь, - сказал он, просмотрев мою работу.

– Почему это?
– возмутилась я.

– Неаккуратно написала, и строчки вон вверх задрались.

– Не буду я переписывать еще раз. У тебя и в таком виде примут, содержание-то сохранилось без изменения, - не согласилась я.

– Не будешь?
– уточнил он.

– Нет, - твердо сказала я.

– Ну что ж, - он провел рукой над своим отчетом, что-то прошептал, и все посторонние рисунки и надписи исчезли. Вот гад!

– И зачем я переписывала?
– хмуро поинтересовалась я.

– В воспитательных целях, чтобы в следующий раз дурные мысли в голову не лезли. Держи рубашки.

– А ты их магией починить не можешь?
– подозрительно поинтересовалась я.

– Даже если бы мог, не стал, - усмехнулся он.
– Ведь куда приятней, когда любимая жена ремонтирует твою одежду.

– Вот и завел бы любимую жену, - предложила я.

– Да вот проблема, Штерн, - многоженство у нас запрещено. Так что пока роль любимой придется исполнять тебе.

– А тебе ведь блондинки не нравятся, - подколола я его.

– Ну если тебя это так расстраивает, можешь перекраситься, - заявил мне барон.
– Только я бы тебе не советовал.

– Почему это?
– поинтересовалась я.

– Ты шей, Штерн, не отвлекайся. А потому, что мне без разницы, блондинка ты, брюнетка или рыжая, ты мне в любом виде не нравишься.

– Вот и не смотрел бы вообще, - пробурчала я, вшивая рукав на его законное место. Все-таки хорошо, что я не порезала рубашки на ленточки, как первоначально хотела, а то что бы я теперь делала? Магией-то я еще восстанавливать не могу!

– Все, - сказала я, сделав последний стежок, - Я пошла.

– Куда это?
– поинтересовался парень.

– К себе, - ответила я.
– Восстановительно-ремонтные работы я закончила, по уговору могу идти.

– По уговору, - ехидно заявил барон, - ты здесь до утра сидишь.

– Штаден, - возмутилась я, - имей совесть! Ведь что обо мне будут говорить, ты подумал?

– А что обо мне будут говорить, если ты будешь шляться с кем ни попадя, и выплывет правда о нашем браке, ты подумала?
– спросил он.
– Короче, ложись вон на вторую кровать и молчи.

– Сам бы попробовал в корсете поспать, - пробурчала я.

– В чем проблема?
– поднял бровь барон.
– Не хочешь спать в одежде, раздевайся.

– При тебе?
– возмутилась я.
– А ты не обнаглел вконец?

– Дорогая, чего ты возмущаешься?
– расхохотался он.
– Мы ведь с тобой не чужие люди, ты же моя жена.

Да, попытка найти совесть там, где ее никогда не было, позорно провалилась. С тяжелым вздохом я легла прямо в одежде поверх покрывала. Штаден насмешливо хмыкнул, но комментировать не стал.

– Штаден, а почему у тебя соседа нет?
– поинтересовалась я.