Эротические истории пенджабских вдов

Коробка Никки не была как следует запечатана, поскольку содержимое в ней не помещалось. Это были магнитофонные кассеты. Энид Блайтон, «Великолепная пятерка». Женщина вытащила из коробки записку. Она была написана наспех, на ужасном гурмукхи, но суть Кулвиндер уловила.

(Дочери Тарампал: пожалуйста, прочтите ей эту записку. Это от Никки) Я очень сожалею о последнем уроке. Тут несколько аудиокниг, чтобы вы могли продолжать изучать английский.

«Продолжать изучать английский»? Что там у них в кружке творится? Кулвиндер положила листок на место и поспешила домой. Удары сердца отдавались у нее в ушах. Женщина взяла телефон и стала искать номер девушки. Хорошо, что она догадалась сохранить его в тот вечер, чтобы позвонить Никки и сделать ей выговор, если та снова не выключит свет в классе.

Дождавшись, пока руки перестанут дрожать, Кулвиндер набрала сообщение: «Привет, Никки. Сообщаю вам, что пробуду в Индии дольше, чем ожидалось. Вернусь 30 марта. По всем вопросам обращайтесь к сотрудникам Сикхского землячества». Нажала «Отправить». На самом деле она возвращалась 27 марта. Теперь у нее в запасе будет три дня, чтобы неожиданно нагрянуть на занятия и выяснить, чем занимаются вдовы под руководством этой девицы.

Несколько мгновений спустя пришел ответ от Никки: «ОК! Счастливого пути!»

* * *

— Давайте поиграем, — предложила Манджит, как только Никки вошла в класс. Девушка не услышала этих слов — ее озадачили четыре пожилые женщины в белых одеяниях, бродившие по коридорам.

— Кто-нибудь знает этих дам? — осведомилась Никки. В этот момент незнакомки проплывали мимо двери. Одна из них прижалась морщинистым лицом к стеклу и сразу отпрянула.

— Это мои подруги. Они тоже хотят записаться, — сообщила Арвиндер.

— Так почему не заходят? — удивилась Никки.

— Сейчас зайдут.

— Они разглядывают нас! — сказала Никки. Чья-то пара глаз из-за стекла встретилась с ней взглядом и тотчас исчезла.

— Дай им привыкнуть, — ответила Арвиндер. — Они никогда раньше не бывали в классе. Их ужасает, что мы рассказываем здесь свои истории.

— Мы говорили им, что беспокоиться не о чем, — добавила Притам. — Просто они тебя побаиваются.

— Ты для них чересчур современная, — подхватила Арвиндер.

— Чересчур современная?

— Ты носишь джинсы. Постоянно в них ходишь, — объяснила Притам. — И вырез у джемпера слишком широкий, из-под него торчит ярко-розовый лифчик.

— Это «лодочка», — выступила Шина на защиту Никки. — Такая мода.

— Мода — это как раз для вас, девушек, и мы нисколько не возражаем, но эти женщины жутко консервативные, для них вы отщепенки, — ответила Арвиндер.

— Все равно что англичанки, — добавила Притам.

— Дикость какая-то, — воскликнула Никки. — Мы будто звери в вольере.

Женщины, стоявшие снаружи, по очереди пялились на нее. Одна внимательно оглядела девушку с головы до пят и стала что-то шептать приятельнице.

— Извини, Никки. Что такое вольер? — спросила Манджит.

— Клетка в зоопарке.

— Ты иногда мешаешь английские слова с пенджабскими, — сообщила Манджит.

— Для вас это тоже проблема? — спросила Никки.

Манджит виновато кивнула.

— А кроме того, ты не замужем, — вырвалось у Притам. — Разве могут эти женщины болтать об интимных вещах с девушкой, которая, по идее, не должна иметь о них никакого понятия?

— Ты собираешься замуж, Никки? — спросила Манджит. — Присматриваешь жениха? С этим тянуть не стоит.

— Когда я решу выйти замуж, биби Манджит, ты узнаешь об этом первой, — ответила Никки.

— Вот еще, — нахмурилась Арвиндер. — Сначала надо поставить в известность родителей.

— Я о том же, — сказала Никки. Она подошла к двери и распахнула ее, несмотря на шумные протесты учениц. Одарила женщин ослепительнейшей из своих улыбок и соединила ладони перед грудью. — Добрый вечер. Сат шри акал.

Женщины сбились в кучку и уставились на юную преподавательницу кружка.

— Добро пожаловать в класс. Заходите!

Никакой реакции. Растянутые в улыбке губы Никки заныли.

— Прошу вас!

Когда женщины повернулись и побрели восвояси, из-за двери появилась Арвиндер. Она извинилась вслед медленной процессии сгорбленных фигур, уже начавшей спускаться по лестнице. Потом обняла Никки за плечи и увела обратно в класс.

— Куда же они? — воскликнула Никки.

— Ты их напугала. Они были к этому не готовы.

— Что ж, когда они вернутся, я извинюсь и начну все сначала. Это всего лишь…

— Они не вернутся, — отрезала Арвиндер, горячо сверкнув глазами. — Они не такие, как мы, Никки. В нашей общине есть и очень чопорные люди.

— Я понимаю, просто…

— Ты не понимаешь. Наша маленькая компания — единственные вдовы, записавшиеся в кружок. Может, с твоей точки зрения, это сущая ерунда, а для некоторых — очень смелый и пугающий шаг. Те женщины ужасно робкие и запуганные. Мужья совсем не уделяли им внимания — во всяком случае, такого, в каком они нуждались…

— Ой, мама, я тебя умоляю, — воскликнула Притам.

Арвиндер резко повернулась к дочери.

— Что «мама»?

— Никки, эти женщины родом из очень патриархальной деревни. Вот и всё. А по твоим, — Притам кивнула в сторону матери, — словам выходит, будто тебе достался ужасный муж. Не помню, чтобы папа был настолько плох, как ты говоришь.

— Ты ничего не знаешь о нашей с отцом личной жизни.

— А как же тот вечер накануне моей свадьбы, когда ты давала мне все эти советы? У тебя глаза блестели! Ты сама была как новобрачная! Только не говори сейчас, что все это были плоды твоего воображения. Тебе известно, что такое страсть. В какой-то момент он пробудил ее в тебе.

У Арвиндер дрогнула нижняя губа. Никки увидела, что пожилая женщина прикусила ее — то ли чтобы не рассмеяться, то ли чтобы не ляпнуть чего-то лишнего. Во всяком случае, девушке стало ясно, что необходимо положить конец этому разговору. Она вытащила из сумки магнитофон и поставила на стол.

— Я купила нам магнитофон, чтобы Шине не приходилось записывать, а вы могли рассказывать истории без пауз.

Никки включила шнур в розетку и вставила новую кассету.

— Проверим? — весело спросила она, нажимая кнопку записи. — Кто-нибудь, скажите что-нибудь.