Ещё не вечер...
Шрифт:
POV автор
Опять всё заволокло туманом. И женщина вспомнила тот самый худший бал в её жизни…
Всё повторялось до мелочей: и страстный вальс, и роза у лифа (только жёлтая), и объятия при всех, и разговоры про второй этаж, и посещение маленькой комнаты. Всё…
Вот только объектом его желаний была не она, а заезжая разведенная блондинка, которая весело смеялась над всеми его словами и действиями.
Женщина же стояла в тени огромного фикуса с бокалом шампанского в руке и как
Она так сильно сдавила хрустальный фужер, что тот лопнул. Осколки посыпались на пол, женщина порезала ладонь. К ней тут же подошёл лакей и предложил позвать доктора. Она отмахнулась от него, приказав подать только чистую салфетку и ещё один бокал шампанского.
Из чистого упрямства она досмотрела этот спектакль до конца и совершенно измотанная поехала домой, где врача пришлось-таки позвать, потому что ладонь болела….
Именно эту ладонь сейчас держала Матрёна. Женщина пришла в себя. Матрёна выглядела очень серьёзной и качала головой:
— Голубушка, матушка, может, уедешь? Хочешь за границу, хочешь на юга. Не будет тебе с ним счастья. Играет он с тобой, а поиграет и бросит. Может, и нравишься ты ему; может, и чувства какие есть. Но… будущего у вас нет!
— Никуда я, Матрёна, не уеду. Скажи, что ещё ты видишь? Что меня ждёт?
— Беда тебя ждёт, матушка. Остерегайся цвета голубого и грома небесного. А больше ничего тебе сказать не могу. Извини меня, матушка.
Матрёна опять налила себе полный стакан наливки, выпила залпом и пошла из шатра. На пороге обернулась. Посмотрела на женщину и вдруг осенила её языческим крестом, пробормотав: «Да хранят тебя старые боги!»
Женщина посидела в шатре ещё немного, поразмышляла над увиденным и сказанным и пошла к дому.
К ней подбежал Егор и спросил, мол, довольна ли барыня ворожбой Матрёны и будет ли сегодня ужинать.
— Ворожбой довольна. Ужинать не буду. Закрепи, Егор, мне мишени на том дереве, да принеси мне мой браунинг.
— Опять будете стрелять? Ну, не пристало даме знатного рода палить по мишеням. Вам бы вышивать, варенье варить. А вы за оружие хватаетесь!
— Егор! Твоё нытьё я слышу уже не в первый раз. Неси браунинг и ставь мишени.
Когда у женщины было плохое настроение, она любила пострелять по мишеням. Стреляла она очень хорошо и оружие любила. И сейчас, целясь, она представляла ореол человеческой головы. И волосы почему-то были длинные и светлые.
POV Виктор
Я оторвался от чтения рукописи и посмотрел долгим взглядом на Марину.
Она встрепенулась: — Ну, давай, читай дальше. Бедная женщина, как же её жалко!
Я улыбнулся и сказал: — Кажется, я начинаю догадываться, в чём конкретно состояло то древнее проклятье. На нас с тобой оно не подействует!
Марина удивлённо посмотрела на меня и прошептала: — Почему ты так думаешь?
— Потому что я тебя люблю! А ты меня, правда, любишь?
________________
*Мои
стихи========== Глава четырнадцатая. Шаг шестой ==========
Безответная любовь бьёт наотмашь —
Сердце то в небесах, то в аду.
Мягкий взгляд любимых глаз — это роскошь.
Шаг по битому стеклу, шаг по льду…
Безнадёжная любовь синей птицей
То мечтой помАнит, сев на плечо,
То холодной сталью слов заслонится,
То целует смело и горячо…
Безответная любовь — наказанье
Или счастье, что нам дарит судьба.
Или просто звёзд холодных дыханье,
Или радости зов, иль беда…
Но опять ты тонешь в омуте взгляда…
Мимолётному теплу снова рада… *
POV автор
Общение с цыганкой, ведьмой или кто она там ещё была, не прошло для женщины бесследно. Ночью в памяти всплыл последний испорченный бал, после ЕГО концерта.
За ужином они сидели рядом, мило беседовали, много смеялись. Но по его глазам, по словам, по жестам она чувствовала, что он — не здесь, он — чужой и холодный.
Заиграла музыка. Это был их вальс, тот самый вальс. Она просто предложила, мол, может, потанцуем. Он растерялся. В глазах полыхнул страх. Он оглянулся по сторонам. На них никто даже и не думал обращать внимание.
— Нет. Спасибо. Что-то я сегодня устал.
И в эту минуту к нему подошла молодая прелестница, попросила автограф, и он пригласил её на танец, пообещав по окончании вальса расписаться на её милом платьице.
Женщина осталась сидеть за столом. На лице не было ни кровинки. В ушах шумело. Кто-то подошёл, пригласил её на танец. Она извинилась и отказалась. Вечер был испорчен…
Утром женщина проснулась с необыкновенным чувством радости, несмотря на плохой сон. Она чувствовала, что сегодня увидит ЕГО. Где, когда, как — она не знала, но что-то тянуло её проехаться по городу.
Сначала она хотела опять пригласить Матрёну и посоветоваться с ней. Потом решила, что не стоит.
Она приказала подать карету и поехала в город, а там ей отчего-то захотелось прогуляться по парку.
Она шла по дорожке, радостно осматриваясь по сторонам. В парке было много знакомых. Кто-то кивал ей в знак приветствия. Кому-то кивала она. Настроение было прекрасное. И вдруг…
Навстречу ей шёл ОН. Под руку с ним шла та самая молодая прелестница в голубом платье и такой же шляпке. Девушка буквально висела на его руке. Постоянно останавливалась. Заглядывала томно ему в глаза. Прижималась всем телом. И временами клала головку ему на плечо. Он смеялся над её выходками. И не отнимал руки.
Женщина остановилась. Вот они поравнялись. Он равнодушно скользнул по ней взглядом, узнал, холодно кивнул и… прошёл мимо.
Звуки исчезли. Солнце погасло. Запахи пропали. Вокруг были только боль и чернота. Женщина дошла по дорожке до ограды парка и устало села на скамейку. Сердце билось, как попавшая в силки птица. Слёз не было. Чувств тоже, никаких.
В мозгу промелькнуло: «Вот оно, голубое, о чём предупреждала Матрёна. Но где же гром?»