Еще один глоток

Фердинанд Мотт, Марч и трое других мужчин начали партию в покер. Они прибавляют не меньше, чем по три фунта, – высокие ставки, подумал Беллами. Он подошел к рулеточному столу и постоял там, наблюдая. Ему показалось, что, когда он смотрел на Кэролу, она отводила глаза. Он улыбнулся ей на прощание, она не ответила и он отошел.

Вернувшись к игравшим в покер, он сел в кресло поодаль. Все сделали ставки и на кону было около пятидесяти фунтов.

Харкот закрыл банк десятью фунтами, Беллами подошел, встал за его спиной и увидел, что у него на руках была пара валетов. Три карты, которые он поменял, ничего не прибавили. Но он тем не менее положил еще десять фунтов.

Беллами вернулся на место. Краем глаза он мог видеть оттуда карты Мотта. У того было четыре дамы. Остальные трое игроков уже спасовали. Когда очередь дошла до Мотта, он сделал то же самое. Харкот показал двух своих валетов, и сгреб банк, в котором было уже фунтов семьдесят пять.

Беллами ахнул про себя. Ему было интересно, почему при практически беспроигрышной карте Мотт сдался. В голову приходило только одно объяснение – он намеренно проигрывал Марчу.

Беллами закрыл глаза. Он сидел, расслабившись, словно спал. Через полчаса он "проснулся" и взглянул на игру.

Лицо у Марча пылало – он выигрывал около двухсот фунтов.

Беллами отправился в бар. По пути он прошел рядом с рулеткой. Айрис Берингтон посмотрела на него. Он сделал почти незаметное движение головой в сторону бара.

Бармен сидел на стуле позади стойки и дремал. Беллами заказал виски с содовой. Спустя минуту вошла миссис Берингтон.

– Айрис, я хочу вам показать интересную картинку, – сказал Беллами. – Вот идите сюда и посмотрите.

Она пересекла комнату вместе с ним. Они остановились перед акварелью. Беллами тихо прошептал.

– Айрис, мне нужно с вами поговорить. Где-нибудь, где мы будем одни. Это действительно весьма срочно.

Она тихо рассмеялась.

– Действительно, Ники? Ну, что ж. Через несколько минут я поеду домой. Сейчас полвторого. Ждите меня у меня дома. Это дом в Каларендона, в глубине Брук-стрит. Я буду там в четверть третьего. Ждите в нижнем вестибюле.

– Спасибо, – сказал Беллами.

Она вернулась в игорный зал. Беллами пошел в кабинет Мотта, взял пальто и шляпу. Когда он вошел в игорный зал, миссис Берингтон снова играла в рулетку. Он пробормотал: "Всем спокойной ночи", – и вышел.

Беллами шел по улице минут десять, а затем взял такси до Брук-стрит. В машине он привалился к спинке сидения и расслабился. Он был уставший, но вовсе не в плохом настроении. Он думал о Марче.

ГЛАВА ПЯТАЯ Понедельник КЭРОЛА "ВЫХОД" – АЙРИС "ВХОД"

I

Беллами сидел в нижнем вестибюле дома Кларендона и курил в ожидании миссис Берингтон. В вестибюле было холодно и пусто.

Он вспоминал плохо скрываемое самодовольство на лице Ферди Мотта, когда тот рассказывал о помолвке с Кэролой. Беллами цинично улыбнулся. Он попытался представить себе Ферди – после того как он расплюется с клубом – в роли помещика. Во всяком случае, Ферди постарается казаться таковым. Он видел, как Ферди шагает по полям в новеньких бриджах, в элегантных верховых сапогах и охотничьей куртке, немного кричащей и слишком облегающей.

Беллами стал размышлять о карточной игре. Почему Мотт умышленно позволил Марчу выиграть две сотни фунтов? Беллами, наблюдавший за игрой из-под полуопущенных ресниц, видел, что остальные три игрока были ни при чем. Когда банковали они, Мотт играл нормально, но когда они пасовали, оставляя розыгрыш банка ему и Марчу, который к тому моменту играл совсем уже безрассудно, поскольку был пьян, Мотт снова и снова бросал карты, хотя Беллами точно знал, что они у него выигрышные.

Он немного поежился, когда открылась входная дверь и вместе с миссис Берингтон, кутающейся в меха, в вестибюль ворвался поток холодного воздуха. Он посмотрел на нее с новым интересом, пытаясь понять, что она хочет от жизни. Айрис была авантюристкой, ищущей своего шанса, это он знал. Блондинка из "Малайского клуба" рассказала ему это после трех бокалов шампанского. Но его особенно интриговала их связь с Харкотом, даже если она приближалась к концу.

Его занимал также вопрос о финансах Марча. Харкот не был хорошим игроком, профессионалом. Конечно, у его жены Ванессы были свои деньги, но, как и у всех после начала войны, доходы ее сильно сократились. Было совершенно очевидно, что к Харкоту она расположена не слишком хорошо и, следовательно, вряд ли дает ему деньги.

Откуда же тогда брались у него деньги и почему, если то, что говорит барменша из "Малайского клуба" правда, поток их внезапно иссяк?

– Привет, Айрис, – воскликнул Беллами. – Очень мило с вашей стороны откликнуться на мои заботы в столь поздний час.

– По-моему, поздний час – самое время для того, чтобы откликаться на заботы мужчин, – сказала она многозначительно. – Пойдемте наверх. Здесь жутко холодно, Ники, – голос ее звучал мягко и призывно.

Они подошли к лифту. Беллами открыл и закрыл дверь шахты. Она нажала на кнопку четвертого этажа. Пока лифт поднимался, она спросила:

– Что случилось, Ники? Может быть, даже что-то не одно? Он поднял брови.

– Я знал, что вы догадливы, Айрис, – улыбнулся он, – но я не думал, что настолько. Итак, вы считаете, что случилось одна или две вещи сразу?

Она кивнула, обнажив в улыбке превосходные зубы.

Лифт остановился на четвертом этаже. Они вышли. Беллами последовал за ней по коридору. Обстановка выглядела дорого. Он мимоходом подумал, что арендная плата должна быть не малой.

Она отперла дверь своей квартиры. Они вошли. Сняв пальто и шляпу, Беллами оставил их в холле и вслед за миссис Берингтон прошел в гостиную. Комната была уютной и хорошо обставленной – можно сказать, слишком хорошо обставленной. Пылал большой камин.

– Итак, Айрис, я хотел бы знать, в чем, вы считаете, состоит моя конкретная проблема?

Она сбросила шубу на стул, подошла к бару и достала графин с виски, сифон и два стакана.

– Опыт подсказывает мне, дорогой, что мужчина всегда бывает озабочен одной из двух проблем – деньги и женщины. Разумеется, если очень не повезет, он может страдать по обеим причинам одновременно.

Беллами криво усмехнулся.

– Думаю, у большинства мужчин одна из этих проблем порождает другую. Они почти автоматически следуют друг за другом.

Она принесла ему его стакан и, остановившись очень близко от него со своим стаканом в руке, посмотрела прямо в глаза.

– Не думаю, что вы принадлежите к тому типу мужчин, которые страдают по двум этим причинам сразу, – пробормотала она. – Не могу представить себе, Ники, чтобы у вас были проблемы с женщинами.

Он удивленно поднял брови.

– Не можете? Почему же?

Она перешла к камину, и поставила свой стакан на каминную доску, затем вернулась, обвила руками его шею и поцеловала в губы. Это она делать умела. Тело ее тесно прижалось к нему. Наконец отступив, она произнесла с восхитительной гримаской: