Эсеры. Борис Савинков против Империи

Борис Савинков понимал, что белым наступает конец. В начале 1920 года по приглашению польского генерала Юзефа Пилсудского он выехал в Варшаву. Он собрал там офицерские отряды в тридцать тысяч штыков. В Крыму еще держался Врангель с остатками Добровольческой армии, но Пилсудский запретил Савинкову вступать с ним в союз: «Соглашение между Пилсудским и Врангелем невозможно, потому что Пилсудский не считает Врангеля достаточно авторитетным». Вместе с отрядом генерала Булак-Балаховича Савинков совершил набег на Беларусь и закончил свою деятельность на благо Белогвардейщины: «После Октябрьского переворота я думал: «Это захватчики власти, народ не с ними. У большевиков развал, бандитизм, убийства, беспорядок, у белых будет порядок, дисциплина, идейность, не будет убийств. Все оказалось глубоко неверным».

В Европе Савинков создал «Информационное бюро» и продолжал действовать против большевиков. Он быстро, в 1921–1922 годах написал книги «Моя борьба с большевиками» и «накануне новой революции»:

«Есть леса, есть партизаны, есть поднимающееся русской крестьянство. Лучше умереть с оружием в руках, чем признать власть коммуны, отречься от родины, и примериться с поруганием свободы. Наша матушка Россия таинственна. Чем хуже, тем ей лучше. Ей не доступен язык ума. Она понимает только нагайку и наган. Мы теперь с ней разговариваем только на этом языке, теряя последние признаки гнилых, мыслящих русских интеллигентов. Чтобы победить «красных», нудно сначала победить «белых». Савинков писал и писал призывы у крестьянской революции, выступал против династии Романовых, говорил, что «сам черт сломит ногу в русском буреломе», что Россия должна стать Конфедерацией: «Я знаю, что революция крестьян и казаков стоит в России на пороге расцвета. Я верю, что в результате этой революции Россия, страна помещиков, сегодня коммунистов, завтра станет страной мелких частных собственников, где не будет ни царя, ни наместника, ни комиссаров, ни Совета, ни Чрезвычайной комиссии, – страной свободной, сильной и богатой».

Савинков учредил в Варшаве «Народный союз защиты Родины и Свободы», в который вошли русские, украинские, белорусские борцы с большевизмом. Он заявил, что в борьбе красными хороши все средства и он, Борис Савинков, сметет Советскую власть. Он работал так, что ВЧК занималась четь ли не только его агентами в России, а Совет Народных Комиссаров послал дипломатическую ноту Пилсудскому, требуя выслать Савинкова из Польши.

Борис Савинков сам уехал в Париж. Он встретился с Бенито Муссолини, который подарил террористу свою книгу. Савинков назвал его фигляром от политики. Он не раз вел переговоры с Черчиллем, Масариком, Бенешем. Савинков пишет и публикует повесть «Конь вороной»: «Вы, коммунисты, обещали «мир хижинам и войну дворцам». Вы жжете хижины и пьянствуете во дворцах. Все как прежде, как при царе, и нет ни какой коммуны, а только обман и звонкие фразы, и поголовное воровство».

В 1922 году Владимир Ульянов-Ленин приказывал своим верным ленинцам «расширить применение расстрелов» за все и вся, за пассивное отношение к Советской власти, за неуплату налогов. Перед уходом из политики в 1922 году Ленин заявил: «Террор нужно узаконить принципиально, формулировать как можно шире. Террор это средство убеждения». Для борьбы с теми, кто не орал радостно «Вся власть Советам» Советская власть активно использовала провокации и весь мерзко-подлый арсенал охранных отделений и жандармских управлений.

Провокация – по расширенной латыни означает форму полицейской деятельности, заключающаяся в предательском проникновении агентов полиции в революционные организации, с целью вызвать определенные революционные действия, заранее известные властям, и способствовать аресту революционеров. С 1880 по 1917 год Зимний дворец с охранными холопами использовали около сорока тысяч провокаторов. Это была тайная армия, построенная по всем правилам революционного подполья, с собственной системой конспирации, с кличками, с фальшивыми паспортами, даже школами провокаторов, явками, с провокаторами-начальниками Судейкиным, Зубатовым, Рачковским, Герасимовым. Полицейские провокаторы создавали динамитные мастерские, типографии, склады оружия, газеты и журналы. Благодаря государственному провокаторству революционное движение быстро стало массовым, а победа революции приблизилась.

Благодаря верным ленинцам, провокация в РСФСР стала активно использоваться в государственных преступлениях против личности – убийствах, доведениях до самоубийства, телесных повреждениях, побоях, незаконных насильственных лишениях свободы, оскорблениях, клевете. Во всех городах ГПУ создало огромное число кружков из своих агентов, ведших антисоветские разговоры. Всех, кто приходил на такие кружки, и открывал рот, поругивая большевиков, тут же оформлялся заговорщиком. В стране победившего социализма массово ликвидировались мыслящие люди. С помощью провокации был ликвидирован и Борис Викторович Савинков.

Гордый и романтичный террорист писал из Европы своим близким товарищам: «Я создам министерство совести. России такое министерство необходимо не менее чем просвещения и наук. Нашим террористам я такой поставлю памятник в Питере, что его будет видно из Финляндии». После 1922 года именно савинковский «Народный союз защиты Родины и Свободы» оставался одним из самых грозных противников Советской власти, и она приказала своим спецслужбам его уничтожить. Слишком популярной фигурой Савинков был в Европе, которая в тысячах экземплярах читала его книгу «Моя борьба с большевиками».

Летом 1922 года при переходе польско-советской границы был арестован эмиссар Савинкова, который выдал ГПУ его резидентуры в Смоленске и Москве. Сотни членов «Народного союза защиты Родины и Свободы» были арестованы и осуждены на процессах в Смоленске, Гомеле, Харькове, Киеве, Одессе, Туле, Самаре, Петрограде. По всей России в течение короткого периода времени были разгромлены савинковские организации и «Народный союз защиты Родины и Свободы» потерял опору в Советской республике.

В ГПУ решили заставить Бориса Савинкова поверить в существование в России большой и разветвленной подпольной антибольшевистской организации «Объединенный руководящий центр Либеральных демократов». Совсем недавно у Савинкова были тысячи верных и хорошо вооруженных людей, отряды в Польше, центры в Варшаве, Праге и Париже, но в течение 1922 года все рассыпалось, кроме небольших групп в центральных городах. Сотрудники ГПУ имитировали создание «ЛД» и направили своих представителей в цент Савинкова в Варшаве с предложением объединиться в борьбе с большевиками, которых очень раздражали статьи из савинковской газеты «За свободу», издававшейся в Париже:

«Мы начинаем новый этап борьбы с большевизмом, этим главным несчастьем человечества, и заявляем, что этот путь пройдем до конца. Мы не обманем надежды тех, кто верил нам. Мы держим в руках оружие и как никогда уверенны в победе.

Никакой реставрации монархии в России не будет, и пусть на это ни кто не надеется. Мы видим впереди только парламентскую Россию, и к этой цели мы приближаемся тысячами путей, ощущая ее близость и реальность. Вперед, с чистой душой и верой в нашу грядущую победу! Трагически заблуждаются те, кто готов за уничтожение большевиков заплатить русской государственностью, русским обществом, русской мыслью. Этим жалким пигмеям не дано знать, что главная сила спасения России находится в самой России и эта сила в свой час сметет с лица земли и большевиков и пигмеев, потерявших веру в свою родину».

Встречи и проверки Савинкова с представителями подпольных либеральных демократов за границей продолжались весь 1923–1924 годы. Правдоподобность мифа ГПУ подтверждали письма схваченных в России агентов Савинкова, у некоторых из них были взяты в заложники их семьи, фальшивыми разведывательными донесениями и сообщениями газет о псевдодиверсиях. Савинков предложил ЛД продумать возможность создания по образцу США Всероссийских Соединенных штатов. Доверенным лицам Савинкова в России создатели мифа ЛД сказали, что переворот в стране уже давно подготовлен, и если «Народный союз защиты Родины и Свободы» не хочет совместной работы, «Либеральные демократы» свергнут большевиков сами. Один из руководителей подпольщиков встретился в Париже с Савинковым, сказал, что у них нет опыта боевой работы, и предложил автору «Воспоминаний террориста» возглавить антибольшевистский заговор и восстание. Савинков решил поехать в Москву и разобраться с ситуацией на месте.