Эскорт для босса или Верни моего ребенка
Шрифт:
— Тебе нужно поспать, Ева! Просто отоспись, а потом мы обо всём поговорим!
Она совсем не умеет пить. Если я и глушил вчера горе в алкоголе, то делал это с умом, не доводя себя до такого ужасного состояния, а Ева… Сердце сжимается, когда она кладёт голову мне на плечо и засыпает.
В голове звучат её слова: «Да будь ты хоть раз мужиком, Царёв».
Я буду мужиком…
Настоящим мужиком, Загадка, а не тем, кто мог воспользоваться случаем и залезть к тебе в трусы, чтобы ещё сильнее раздавить морально.
Нам предстояло решить, как быть дальше, и, видит Бог, мне было крайне непросто отстраниться от неё, но я сделал это, потому что так правильно. Так и должно быть.
Когда Ева засыпает крепко, я осторожно укладываю её голову на подушку и
Укрываю Еву одеялом и потихонечку выхожу из комнаты, прикрывая за собой дверь. Сегодня она отоспится, а завтра будет видно, что нам делать дальше. Одно я знаю точно — я не позволю отнять у меня дочь в любом случае! При любом раскладе! И если потребуется, то я заставлю Еву полюбить меня и остаться вместе со мной. Со мной и Сашей.
Глава 25. Дмитрий
Всю ночь я плохо спал, постоянно подпрыгивая и проверяя, как себя чувствует Ева. В том, что у неё такое состояние я винил только себя, пусть время от времени пытался отыскать оправдание собственному поведению и сказать себе, что дело только в ней. Ева сама затеяла всю эту игру с возвращением дочери. Она хотела обвести меня вокруг пальца, надурить и отнять самое дорогое, что у меня есть. Если бы она только попыталась поговорить. А что было бы в таком случае? Сомневаюсь, что я стал бы слушать и не выставил её за дверь. Мне становится обидно от того, что в жизни так много несправедливости. Раньше я думал, что у меня всё продумано до мелочей, что всё находится под моим контролем, но жизнь изменилась будто бы по щелчку пальцев. И теперь уже я не знаю, что делать дальше. Царёв оказался пойманным в сети непростой ситуации. Вот только на то я и был тем Царёвым, которого многие боятся и стараются обходить стороной. Губы дёргаются в нервной улыбке, и я скидываю ноги с кровати, потому что уже утро. Пусть ещё рано, и я мог бы проваляться в кровати какое-то время, но голова начинает тяжелеть, поэтому лучше встать прямо сейчас.
Надеваю спортивные штаны и майку и выхожу из комнаты. Прохожу мимо приоткрытой спальни дочери и заглядываю в неё, чтобы убедиться, что Саша дома. Ева не украла мою девочку, не увезла, не постаралась скрыться с ней. Я думаю о том, что в первую очередь Ева — мать. Пусть на эмоциях она и пыталась поступить опрометчиво, сбежать, но всё-таки она не станет портить психику малышки и прятаться от меня с моим ребёнком. И её…
Хочется смеяться в голос от мысли, что моя дочь связывает меня с женщиной, которую я бы и не узнал никогда, если бы не одна случайность. Интересно, когда Ева стала догадываться, что Саша её? Как она почувствовала это? Из-за родимого пятна или связи? Вспоминаю, когда именно встретился с этой женщиной-загадкой впервые… Мы покупали Саше игрушки в Детском мире. Именно там я впервые увидел эти глаза. Ева смотрела вслед моей маленькой принцессе испуганным взглядом. Вот когда она поняла, начала догадываться и искать пути сближения со мной. А я — дурак. Попался на крючок, как какой-то пацан.
На мгновение останавливаюсь у двери, ведущей в гостевую комнату, где спит Загадка. Я долго борюсь с желанием заглянуть туда и снова проверить в порядке ли она, но всё-таки делаю это. Открываю дверь, и наши взгляды пересекаются.
— Доброе утро! — виноватым голосом лепечет Ева, глядя на меня несколько секунд.
Однако она быстро отводит взгляд, а я, не дожидаясь приглашения, вхожу к ней. Иду к окну и открываю его на микро, чтобы впустить хотя бы немного морозного свежего воздуха в это душное тесное пространство, которое становится ещё теснее, стоит только мне оказаться здесь.
— Доброе утро, Ева! Как спалось? — спрашиваю я, сам не зная, с чего можно начать разговор.
Вчера, когда она была пьяная, мне было проще находить с женщиной
общий язык, чем теперь. И я понимаю, что если бы провёл с ней ночь, то сегодня она возненавидела бы меня.— Спасибо, хорошо… Я плохо помню эту ночь, но отлично запомнила вечер. И мне стыдно за всё, что я успела вчера наговорить…
Ева мнётся. Она хочет извиниться, но пытается подобрать слова, а мне тяжело смотреть на эти попытки. Мне просто хочется сказать ей, что всё в порядке, но мы оба понимаем, что это будет ложью. Не всё в порядке! Совершенно не всё.
— Ева, нам следует многое обсудить! — начинаю я.
— Ты хочешь, чтобы я уехала? — напрямую спрашивает она.
И я понимаю, что не хочу этого.
Я пытался возненавидеть Загадку. И наступали такие моменты, когда я был уверен, что ненавижу её. Однако я многое обдумал и понял — мы должны объединиться с ней.
— Нет. Я хочу, чтобы ты осталась в моём доме. Я хочу, чтобы сегодня же ты забрала свои вещи из квартиры и переехала сюда! — говорю и только потом понимаю, что слова уже не воротить назад.
Ева испуганно смотрит на меня. Она не понимает, с чего вдруг я изменил своё мнение. Я и сам себя не понимаю, но знаю одно — так нам будет проще во всём разобраться. Только вместе мы сможем прийти к какому-то общему решению.
— Почему? Ты просил держаться подальше, а теперь говоришь…
— Ева, я потерян, так же как и ты! Я испугался, когда услышал твой разговор с бывшим мужем. Я испугался, когда узнал то, чего быть просто не могло… Мы во всём разберёмся вместе. Теперь уже по-другому не выйдет!
Загадка поджимает губы и кивает. Она отводит взгляд в сторону, но я успеваю заметить, как блестят её глаза от подступивших к ним слёз.
— Запомни это своё решение. Я не игрушка, Дим, и мне тоже тяжело. Я не меньше твоего хочу разобраться в этой истории. Ты даже не представляешь, каково это — потерять ребёнка после рождения! Я готова была сойти с ума, сдирала с себя кожу, кричала, сбивала кулаки в кровь и хотела умереть вместе с ней. Кто-то крутил пальцем у виска, говорил, что я ещё не успела провести время с ребёнком, чтобы так убиваться, но я успела! Я девять месяцев вынашивала дочь и по показаниям у меня прекрасно протекала беременность. Не было и намёка на то, что что-то может пойти не так, а потом мне сообщили, что моя дочь умерла, но я чувствовала обман! И вот теперь убедилась в том, что права. Когда я впервые увидела Сашу, ещё в больнице, на руках другой женщины, я поняла, что найду её. Муж называл меня сумасшедшей, он ушёл от меня, сбежал, а я продолжала верить. И вот потом я встретила вас. Каков был шанс, что мы встретимся в таком огромном городе? Мизерный, Дим, но мы встретились! И я хочу разобраться в случившемся! Поначалу я думала, что ты отнял её у меня, а когда получила результаты, когда узнала, что ты её биологический отец… Я не знаю во что верить! Я больше ничего не знаю! И я не враг тебе! Я не собираюсь лишать тебя дочери! Я просто хочу быть вместе с ней! Рядом! — Ева вываливает на меня признание, от которого меня коробит.
Ледяной холод проходится внутри, и мне становится ещё хуже, чем было минутами ранее. Ева принимается вытирать слёзы со щёк, она дрожит всем телом, а я подхожу к ней, сажусь рядом и обнимаю. Прижимаю её к себе и обещаю, что мы во всём разберёмся вместе.
— Если всё так, если кто-то зло пошутил над нами, то мы придумаем, как быть! Я не стану лишать тебя дочери, Ева! Самое главное убедиться, что это не чья-то злая шутка. Я подумываю попробовать сделать анализ ДНК в другом городе… Или…
И тут меня озаряет.
— Ева, скажи мне, а как ты забеременела дочерью, которую считала погибшей? В том, что между нами ничего не было, я уверен… У тебя было искусственное оплодотворение?
— Да… — она опускает голову. — Мы с мужем долго пытались, а потом решили пройти обследование в клинике, где сдали с тобой анализы… Там сообщили, что у Серёжи проблемы с проходимостью семени какие-то, что в нашем случае помочь может только инсеминация или ЭКО… И тогда мы решились попробовать. А у тебя было так же? — Ева чуть приоткрыла рот, посмотрев на меня.