«Если», 2011 № 11
Шрифт:
«Нулевые» годы практически не затронули говардовского Конана. Его приключения стали основой разве что нескольких видеоигр. Однако киноделы вспомнили, что у писателя, вообще-то, были и другие сквозные герои. И пока из рук в руки переходил проект нового игрового фильма о Конане-варваре, параллельно разрабатывался новый персонаж, фигурировавший в нескольких рассказах — Соломон Кэйн. Сначала на роль пуританина-борца со сверхъестественным злом планировали «горца» Кристофера Ламберта. Но по мере развития проекта место Ламберта занял внешне похожий на него по актерскому типажу, но менее известный Джеймс Пьюрфой. Среднебюджетная картина, для экономии снятая
Однако успеха «Соломон Кэйн», задуманный как трилогия, не имел. Сыграло роль и сходство истории и внешнего облика героя с наполовину комедийным фэнтези-блокбастером Стивена Соммерса «Ван Хелсинг», а кроме того, картина просто затерялась среди других жанровых «тяжеловесов», выпущенных в прокат к Рождеству 2009 года.
Во второй половине «нулевых» пришло время возвращения на экраны образов-икон массового голливудского кино 70-80-х годов прошлого века: от того же боксера Рокки Бальбоа до персонажей комиксов и фильмов ужасов. Разумеется, внимание обратили и на самых известных киногероев из экранизаций Говарда — Конана и Рыжую Соню. Снова рассказать о приключениях варвара мечтали братья Вачовски, а Рыжую Соню хотел вывести на экраны Роберт Родригес. Но моду в ремейках стали задавать или ветераны, или пришедшие в большое кино клипмейкеры.
Ставить нового «Конана-варвара», которого в сентябре этого года увидели зрители, пригласили (по иронии, случайности или сознательному «пиаровскому» расчету) опять немецкоязычного кинематографиста, выходца из Германии Маркуса Ниспела. Клипмейкер Ниспел представлялся вполне удачной фигурой для «перезапуска». С одной стороны, он поставил успешные в прокате ремейки культовых хорроров «Техасская резня бензопилой» и «Пятница, 13-е». С другой — снял некассовый и полный логических провалов, но по-своему стильный «Следопыт» о борьбе индейцев с викингами.
Играть Конана позвали вовсе не спортсмена, бодибилдера или модного рестлера, а, как и в случае с «Куллом-завоевателем», телевизионного актера с подходящими физическими данными. Выбор пал на малоизвестного гавайца Джейсона Момоа, который параллельно с фильмом Ниспела снимался в другом громком фэнтези-проекте — сериале «Игра престолов».
Ниспел получил самый большой производственный бюджет за всю историю экранизаций Говарда. И сотворил на эти деньги именно то, что от него можно было ожидать. Лучше всего у него получилось передать жесткий варварский колорит фильма-оригинала Милиуса. Различной «анатомии» здесь побольше, чем в какой-нибудь серии популярной хоррор-франшизы «Пила». Кровь брызжет под самыми замысловатыми углами, усиленными вездесущим теперь форматом 3D. Компьютерная графика помогает создавать причудливые виды древних городов и образы монстров. Впечатление отчасти портит лишь популярный «рваный» клиповый монтаж боевых сцен.
По традиции с текстами Говарда обошлись «варварски», сохранив только центрального персонажа. Зато оставлен прежним стержень оригинального фильма: месть колдуну за истребленный народ и погубленную семью. Есть и присущий «Конану-варвару» культ меча. А в соответствии с веяниями нового времени — особенно в ремейках фильмов ужасов — повышенное внимание уделено детству и формированию героя.
Как раз сам Конан претерпел наиболее значительные изменения по сравнению с образом, воплощенным Шварценеггером. И он, как ни странно, оказался ближе к своему литературному источнику. Варвар в исполнении Момоа не простой рубака, он не выпучивает глаза, а хитро их прищуривает. Он умен, ловок и жесток не меньше своих врагов, а мотивы его продиктованы не столько первобытной
яростью, сколько неизжитой болью. Находка нового прочтения в том, что и антагонист Конана, сыгранный звездой «Аватара» Стивеном Лэнгом, также действует под влиянием боли воспоминаний о своей убитой жене.Тем не менее расчеты продюсеров и старания режиссера не оправдались, Картину ждал более чем прохладный зрительский прием. Старый «Конан-варвар» как был, так и остается пока вершиной экранизаций произведений Роберта Говарда. К слову, и все попытки переснять «Тарзана» пока не превзошли успехом ранние черно-белые фильмы с Джонни Вайсмюллером.
И все же к прозе Говарда продолжают возвращаться. Готовятся съемки нефантастического вестерна, находится в разработке «Бран Мак Морн», посвященный еще одному сквозному герою фэнтези-рассказов писателя. На экранах опять блеснет широкий меч Конана, а технологии будущего позволят выбросить в зал чью-то отрубленную голову. В каждом зрителе есть что-то первобытное, и кинодикарь всегда найдет себе аудиторию.
Аркадий ШУШПАНОВ
Проза
Скотт Уильям Картер
Андроид, человек, андроид
Когда мы с Джинджи виделись в последний раз, она щеголяла тремя грудями вместо двух. По мне, так и пара — идеал, но ведь на белом свете полно ребят, для которых хорошего не бывает слишком много.
Выйдя из душа, я обнаружил в своем номере незваную гостью. Она сидела на краю койки, облаченная в нечто розово-шелковое: внизу сбоку вырез, позволяющий вдоволь налюбоваться длиннющими ногами, а сверху глубочайшее декольте, демонстрирующее то, чего много не бывает.
Сам-то я был голым, если не считать полотенца вокруг бедер. Из ванной и от моей кожи шел парок. За широченным, во всю стену, тонированным стеклом жужжали и гудели версатийские воздушные гондолы, все куда-то спешили, будто им был назначен срочный сбор в определенной точке планеты.
— Мне твоя помощь нужна, — услышал я.
Ни тебе «здрасьте». Ни «как поживаешь». Ни «прости, что разбила сердце, заодно опустошив твой банковский счет, угнав корабль и прихватив всю коллекцию голографических дисков за двадцатый век».
В последний раз я ее видел аккурат перед тем, как пошел под душ. И вот выхожу — а она снова здесь.
— Своеобразное у тебя чувство юмора.
— Ты о чем?
— Не важно. Как ты сюда проникла?
Она пожала плечами.
— Внизу дала на лапу администратору. Он меня, конечно, принял за проститутку.
— Но ты же и есть проститутка.
Она укоризненно поцокала языком.
— Это в прошлой жизни. Сейчас я добропорядочная дама, жена богатейшего строителя нуль-порталов в освоенной человечеством части Вселенной. И сделай милость, прекрати таращиться на мои сиськи. Не такая уж это диковина по нынешним-то временам.
— Ну, извини. Я вообще-то здесь работаю. И тебя не звал.
— Ты? Работаешь? В этакой дыре?
— Проверяю гостиничную систему охраны.
Она пренебрежительно помахала рукой.
— Подумать только, до чего может опуститься человек. И с каких же это пор наш Декстер не брезгует черной работой?
— Видишь ли, Джинджи, после того как ты от меня сбежала, очень многое изменилось.
Она сделала обиженное лицо — нижняя губа оттопырена, глаза слегка округлены. В старые добрые времена на меня это действовало безотказно, а сейчас показалось наивным… Впрочем, в ней всегда было что-то детское.
— Ах, миленький, — проворковала Джинджи, — уж не горечь ли я слышу в твоем голосе? Надеюсь, это пройдет, ведь время — лучший пекарь.