Если бы не ты
Шрифт:
– Вы меня не поняли!
– возмутилась я.- Я не продаюсь!
– Боюсь, это вы меня не поняли. Вас уже продали.
– Да что вы несете! Я встала, чтобы уйти, а не для того, чтобы вы меня, как какую-то девку, на торги выставляли.
– Девку? Думаешь, я совсем дурак? Тут без лупы видно, кто ты и что здесь делаешь. С молодым и красивым Черниговским номер не прошел. Тот наигрался, но оставил шанс найти вариант побогаче, пригласив сюда. Обычная практика. Я все своими глазами видел. Вот ты и встала, чтобы шанс свой не упустить. А теперь что? Испугалась? Так башкой своей раньше надо
Он резко встал и вышел из кабинета, а я побежала следом. Еще чего! Какой, к черту, выход! Тимур говорил, что все девушки тут были по своей воле, а я против. Значит, имела право уйти. Вот только кабинет был закрыт и уйти дальше него мне не дали.
Я начала громко кричать, звать на помощь. Какие-то бумаги, книги, ручки, линейки - все, что было на столе в этом кабинете, полетело в сторону двери, но все бесполезно. Меня никто не слышал и никто не спешил спасать.
Лицо все в слезах, макияж давно размазался, локоны из прически выбились - я была похожа на жертву, но никак не на куклу для продажи. Мысль об этом опять поселила во мне надежду, что ничего у этих уродов не получится. Никто не захочет покупать оборванку.
Минут через пять дверь в кабинет открылась и пространство вокруг заполнилось огромными здоровяками, которые начали осматривать комнатушку, заглядывая во все щели. То, что это люди Горского, я поняла сразу. Сам же отец зашел последним. Не глядя на меня, он поднял руку и все его богатыри тут же вышли за дверь.
– Здравствуй, дочь!
– спокойно заговорил он.
Во рту давно пересохло, а потому я лишь кивнула в ответ. Наш первый разговор я себе представляла иначе. Но главное, что он пришел! Значит не все для меня было потеряно! Каким бы странным и холодным он мне не казался, он меня не бросил!
– Чего ты добивалась своими действиями?- он поднял на меня свои изумительно голубые глаза. Но кроме льда в них не было ничего.
– Я хотела найти тебя, - срывающимся голосом попыталась объяснить.
– Зачем? Разве мать тебе не объяснила, что видеться со мной не стоит?- он наклонил голову набок, не отрывая от меня пронзительного взгляда. Среди этого бедлама, что я тут устроила, он казался чересчур правильным и строгим.
– Она сейчас мало со мной говорит. Мне была нужна твоя помощь,- отец не знал ничего про маму, а я не готова была с ним сейчас это обсуждать.
– Не думал, что моя дочь окажется настолько глупой и безрассудной. Пытаться найти меня на подобном мероприятии, да еще и в компании Черниговского, чтобы попросить о помощи...- Горский подошел ближе и затронул нить жемчуга на моей шее.- Допустим, но зачем ты выставила себя на продажу?
– Ты не видел меня, тебе было все равно! Я хотела твоего внимания, - неужели он не понимал.
– Ты отдаешь себе отчет, кто все эти люди в зале и что они тут делают?- голос Горского был обманчиво спокойным.
Я отрицательно покачала головой. Уже давно я поняла, что приходить сюда было глупой затеей.
– Давай я тебе объясню. Среди более сотни гостей аукциона вряд ли найдется хотя бы один адекватный. Это больные
ублюдки, которым пресытились обычные развлечения. Это извращенцы, которым необходимы чужие страдания. Это люди, которые с удовольствием воткнут мне нож в спину при удобном случае. А вот сейчас скажи мне, дочь, как я должен был реагировать на тебя в их присутствии? Броситься к тебе в объятия и дать им всем понять, что именно через тебя мной можно манипулировать? Так?Я смотрела ему в глаза и не знала, что ответить. Конечно, он был прав, а я поступила опрометчиво.
– Ты заберешь меня отсюда?
– Нет, Ксения, - отрезал Горский и отпустил мое украшение. Он развернулся и пошел к выходу, но, практически дойдя до двери, остановился и проговорил, не глядя в мою сторону:
– Забрать тебя теперь может только тот, кто больше заплатит. А я, в отличии от Черниговских, никогда и никого не покупаю. И отступать от своих принципов не собираюсь.
Своими словами отец буквально подписал мне приговор, но его голос даже не дрогнул.
– И что мне делать?- я не могла поверить, что он пришел ко мне, но так и не поможет. Ни в чем. Неужели он просто так сейчас хотел уйти?
– Скажи мне, Ксюша, насколько ты уверена в своем спутнике?- все также спиной ко мне спросил отец.
– В Тимуре? А причем здесь он? Твой же человек его куда-то увел. Что с ним?
– во всей этой суматохе я совсем забыла про Тимура.
– Ты не ответила на мой вопрос!- строго напомнил Горский.
– Наверно, уверена, - что он хотел от меня услышать и что зависело от моих слов?
– " Наверно"- это мало. Очень мало, - как-то грустно пробубнил он самому себе.
– Я уверена в нем. Я люблю его!- вырвалось у меня на эмоциях.
– Любишь...- Горский повернулся ко мне и пронзил своим холодным взглядом. Вряд ли мое признание обрадовало его. Скорее наоборот, я разбудила в нем что-то темное, ужасное, злое.
– А давай узнаем, любит ли тебя он? Проверим, есть ли хотя бы в одном из Черниговских сердце!
– доселе спокойный голос отца теперь был пропитан желчью.
– Я не понимаю.
– Я попросил Черниговского подождать тебя внизу, на парковке. Сейчас мои люди его отпустят и позволят вернуться на торги. У него будет возможность выкупить тебя. Интересно, захочет ли он тебе помочь?
– В отличии от тебя он нарушит любые принципы, но сделает все, чтобы вытащить меня отсюда. В этом я не сомневаюсь!
– злость на отца, которая немного притупилась чувством панического страха, вновь начала просыпаться.
Отлично!-резко, с долей сарказма сказал Горский.
– Теперь я могу быть спокоен за свою непутевую дочь.
С этими словами он покинул кабинет, громко хлопнув дверью. А я так и не поняла, зачем он приходил? И зачем мне такой отец?
Но долго думать мне не позволили. Буквально сразу в комнату вернулся ведущий с двумя охранниками и с женщиной необъятных размеров.
– Анжелика, у тебя пять минут, - сказал мужчина.
На вид этой Анжелике было лет 35. Одета она была стильно, даже учитывая размер ее одежды. В руках она держала фен и какой-то чемоданчик, наверно, с косметикой. Тучная Анжелика осмотрела меня с ног до головы и недовольно фыркнула: