Если можешь - беги

— Нет, подождите, — сказал Шитов.

Что-то удерживало его в машине. Но — что?

Сквозь заднее стекло он заметил, как подъехала и остановилась метрах в пяти от «жигуленка» темно-синяя «тойота». Странно, но за рулем сидел… кореец. Не тот, покупатель из офиса, и не тот, молодой, в бежевой «Волге». ЭТОТ кореец был гораздо старше, да к тому же еще и в очках. Он как ни в чем ни бывало закурил и взглянул на Шитова равнодушными глазами.

Казалось, глупо чего-то бояться. Ну, кореец, ну, приехал к нотариусу… Мало, что ли, корейцев в Южном живет? Но что-то подсказывало Шитову: «тойота» появилась здесь не случайно. Может, и в самом деле слова Квана не пустая угроза? Получить деньги — полдела, нужно их еще суметь увезти…

— Ну, так что, идем оформлять документы? — повторил полковник, и приоткрыл дверцу.

— Вы знаете, мне здесь что-то не нравится… Да и народу, наверное, много, — Шитов говорил явно невпопад. — Может, к другому нотариусу поедем? Здесь, я знаю, есть недалеко… Ну что мы здесь будем время тратить?

Полковник хмыкнул и покосился на сына. Тот пожал плечами: хозяин — барин… В конце концов, они же, а не мы, квартиру продают!

Миновали ресторан «Куросио», свернули направо, проехали пару кварталов. И остановились у типовой «пятиэтажки».

— Ну, вот еще одна контора, — полковник не скрывал насмешки. — Уж эта, я полагаю, вам подойдет?

Ответить Шитов не успел. Знакомая бежевая «Волга» стояла у подъезда. А в ней сидел… Тот самый молодой кореец!

Стало тоскливо и зябко. Начиналось нечто странное и непонятное, а от того и опасное вдвойне. Если все это — лишь совпадение, случайность, то почему именно сегодня, именно здесь и именно с ним — с Шитовым?

— Ну так будем оформлять документы? — нетерпеливо спросил полковник.

Шитов медлил с ответом.

— Может, поедем еще куда-нибудь? Кажется, в четырнадцатом микрорайоне есть нотариус, — неуверенно предложил он..

— Ну, я не знаю, почему вам то одно, то другое место не нравится, — занервничал покупатель. — В конце концов, давайте же все-таки что-то решать! Время идет, а мы мотаемся по всему городу. Как-то несерьезно все получается!

— Нет, правда, давайте что-то делать, — вмешался и сын полковника. — Если раздумали продавать, так и скажите. Между прочим, нам за такие точно деньги не первый, а второй этаж предлагали. И тоже, замечу, в центре.

— Хорошо, давайте оформлять, — сказала жена, не понимавшая, вместе с остальными, это бесцельное катание по городу. — Нет, правда, Женя, ну чем тебе здесь не нравится? Скоро ведь все конторы на обед закроют.

— Мы идем или не идем? — полковник, видимо, решил во что бы то ни стало расставить все точки над i.

— Идем, — сказал Шитов, и повернулся к жене. — Иди, оформляйся…

Сын полковника вышел из машины, любезно открыл заднюю дверцу и галантно подал Ирине руку.

— Я — к нотариусу, а ты пока пересчитай деньги, — сказала Ирина.

— Правильно, — подмигнул ей полковник. — Деньги — счет любят, — вынул из «бардачка» газетный пакет, подал его Шитову: — Здесь ровно, как уговаривались.

Шитов никогда раньше не видел столько денег сразу, однако никакого волнения сейчас не испытывал. Добросовестно пересчитал пачки новеньких купюр, и пальцы у него, представьте, ни разу не задрожали. Вот разве что — было грустно немного… Вот эта пачка — новенький японский телевизор, которые они оставляют в квартире. А вот эта — недавно купленный холодильник, который они тоже с собой не заберут… И снова деньги, и опять вещи, привычные и родные. И еще, и еще … Шитов считал, а полковник снисходительно поглядывал на него через плечо. За квартиру покупатель был уже спокоен.

— Все правильно? — спросил он, едва лишь Шитов закончил подсчет.

— Все правильно, — отозвался тот. — Ну а оформление, как мы и договаривались, за ваш счет.

— Да, конечно.

Ирина появилась минут через двадцать. Вслед за ней шел сын полковника и торжественно нес документы.

— У нас — все, — сказала Ирина. — А как у тебя, Женя?

— Полный порядок.

Полковник мельком взглянул на документы, передал папку сыну, спросил:

— Уезжать, вы говорили, сегодня будете?

— Да, прямо сейчас. Только вот соберемся… Но это, в принципе, быстро. — Шитов достал из кармана ключ, протянул его полковнику. — Вот, пожалуйста. Часа в четыре можете приходить. Мы уже уедем.

— Нет, я вас, конечно, не тороплю…

— Ничего, не волнуйтесь. Все нормально, — успокоил Шитов. — Мы уже и билеты взяли. На автобус.

— Паромом, значит, решили ехать?

— Ну да…

«Жигуленок» тронулся с места. Сидевший в «Волге» завел двигатель и рванул к «Аэлите». И уже совсем скоро Кван говорил кому-то по телефону:

— Егор? Это я, Кван… Нужно пару ребят попроворней. Нет, мои не смогут… Что за спешка? Проблемы, Егор, проблемы!

…Через час, с двумя сумками и гитарой в чехле, Шитовы уже ехали в Холмск.

А еще через час к ним в квартиру позвонили.

Дверь открыл сын полковника.

— Вам кого?

На пороге стоял какой-то парень с жестким, скуластым лицом. Глаза у незнакомца были холодными и выжидающими.

— Извини, земляк, мне бы Женю…

— Какого Женю?

— Как это — какого? Да который здесь живет!

Сын полковника снисходительно хмыкнул:

— Не живет. Жил! Как раз сегодня и уехал. Совсем. И часа не прошло.

— Да ты что! — Парень вздохнул, словно бы потерял лучшего друга. — В аэропорт поехал?

— Нет, на паром…

Что же ты натворил, сын полковника!

Жена ушла из-за стола первой. В маленькой комнате, где им постелили, вынула из сумки пакет с деньгами, придавила его подушкой. Не раздеваясь, легла поверх покрывала. Уснула мгновенно. А Шитов все сидел на кухне вместе с Сазоновым-старшим, пил водку — и говорил, говорил… Шитов чувствовал, что никогда больше не вернется на Сахалин, никогда больше не будет сидеть с братом погибшего друга за одним столом, и потому напоследок ему хотелось крепко напиться.

— Жаль братишку, — говорил Сазонов, то и дело прищуриваясь и придавливая веками невольные слезы. — Он ведь младше меня был… А вот видишь, что получилось? Он — умер, а я — живу… — Брат опять налил до краев, поднял свой стакан. — Давай. Выпьем. За Юрку.

— За Юрку…

Шитов поелозил глазами по столу, ухватил ломоть кетового балыка, зажевал им очередную порцию водки. Сазонов вышел из кухни и через минуту вернулся, держа в руках тоненькую книжечку Юркиных стихов.

— Мать прямо на тебя молится, Женя, что помог Юркину книжку напечатать, — сказал он. Шитов молча кивнул в ответ. Говорить ему сейчас не хотелось.