Если ты со мной

– Поедем ко мне, – я начинаю возражать, – Кристина на даче, Аня уехала домой, а Инна ты сама знаешь. К тому же я уже получил выговор от доктора. Больше не хочу, – Макс заводит машину.

– Хорошо, – хриплю я. Квартира Макса звучит лучше, чем больница.

Заходим в квартиру. Макс ставит на пол пакет с лекарствами и наши сумки. Помогает мне снять куртку. Я обнимаю себя за плечи от холода.

– Тебе нужно лечь, пойдем в комнату, – наверно в комнате для секса, никогда еще не спала девушка с ангиной.

Макс резким движением срывает, с кровати покрыло, и вместе с ним одеяло. За ними на пол летит простынь. Выходит из комнаты.

На ходу бросает мне:

– Полежи на диване, – в зале плюхаюсь на диван.

– София? – медленно открываю глаза, – вставай. Твоя сумка на полу. Переодевайся, а я схожу за лекарствами, – Макс стоит в дверях комнаты.

Когда раздается стук в дверь я уже в кровати. Одеяло на уровне подбородка.

– Держи, – выпиваю лекарство, и сразу откидываюсь на подушки, – если что-то понадобится, позвони мне.

– Телефон в сумочке, – я не в силах открыть глаза.

– Телефон и вода - на стуле, – слышу я через несколько минут. Киваю, – я оставлю дверь открытой, – киваю.

Время – десять. Вопрос в том, какой сегодня день? Я не знаю, сколько спала. Поднимаюсь на локтях. Одеяло скатывается к животу. Холодно. Мою пижаму можно выжимать. Переодеваюсь в халат. Пью воду и плетусь в туалет. Ни сон, ни лекарства не улучшили мое самочувствие. Когда выхожу из ванны, Макс топчется в коридоре.

– Ты в порядке? – спрашивает Макс. Иду в комнату.

– Еще жива, - в таком виде меня без кастинга утвердили бы на роль зомби.

– Тебе надо поесть.

– Не хочу, – прыскаю аэрозоль.

– Ладно, спи, - Макс поправляет одеяло.

Сворачиваюсь в позе эмбриона. Сон обволакивает меня.

Глава 24

28 сентября, 2014 год

Новый день не дарит ничего хорошего. Просыпаюсь в поту, горло першит, голос хрипит, слабость во всем теле. Собираю всю силу воли в кулак и встаю. После ванны иду на кухню. Судя по шуму Макс там. Он накрывает на стол.

– Привет, – хриплю я. Бросаю взгляд на часы. Девять.

– Привет! Куда собралась? - ставит передо мной ярко-зеленую пузатую кружку с бульоном. Придвигает вазу с сухарями. Такое ощущение, что я дома. Только бабушка куда-то вышла.

– Потею, как беговая лошадка, – смущенно улыбаюсь. Халат и пижама мокрые от пота лежат в сумке, но вслух говорю другое, – это все что осталось из чистой одежды.

– Значит, устроим стирку, - Макс ставит тарелку с яичницей и садится напротив.

– С первого дня знакомства я приношу тебе только хлопоты, – отпиваю бульон.

Внимательно смотрит на меня.

– Если я не хочу что-то делать, я не делаю, – тон у него серьезный, я чувствую неловкость.

– Понятно, – единственное, что приходит на ум.

Некоторое время мы едим молча. Я макаю сухари в бульон и запиваю им же.

– Как тебе? – Макс кивает в сторону кружки. Я рада, что он прерывает неловкое молчание.

– Очень вкусно, такое ощущение, что я дома, – без того красные щеки заливаются румянцем.

– Благодаря тебе, мой холодильник забит продуктами, и я готовлю кушать, – наливает мне вишневый сок.

– Хоть какой-то прок от меня, – Макс протягивает мне стакан и улыбается.

– С тех пор, как умерла бабушка, я ни о ком не заботился, – я поднимаю глаза от кружки, удивленная его откровенностью.

– Мне очень жаль, – я вижу грусть в его глазах, – как давно ты живешь один? – может, не стоило спрашивать об этом? Макс не любит говорить о себе.

– Больше двух лет. Я уже привык, что один. Первое время было тяжело, но это скорее от чувства вины, чем от потери, – Макс опускает, и поднимают ложку в кружку с кофе, - я не всегда был хорошим внуком. Поздно понял, – бросает ложку в кружку, - яблоко? – он так быстро меняет тему разговора, что я киваю несколько раз.

Макс аккуратно очищает яблоко от кожуры. Я наблюдаю за ним. Как обычно вытягивает губы, когда делает какую-то работу. Впервые обращаю внимание на его пальцы. Длинные, изящные, с идеальной формой ногтей. Такие обычно у пианистов. Светло-каштановые волосы лежат в беспорядке на макушке. Но эта небрежность только делает прическу идеальной. Вся его внешняя красота так не вяжется ни с его мнением, ни с мнением Инны о нем, как о плохом человеке.

– Держи! – протягивает яблоко. Сам налегает на виноград.

– Спасибо.

Жаль, что он не хочет жениться. Он стал бы заботливым мужем и отцом. Надеюсь, со временем он поменяет свои взгляды и осчастливит многих людей.

– Как ты себя чувствуешь? – Макс собирает грязную посуду.

– Уже лучше, – иду к раковине.

Макс кладет посуду в раковину и отодвигает меня.

– Градусник на стуле. Иди, я сам уберу. Только сначала выпей лекарство. – открывает один из шкафчиков и протягивает мне антибиотик. Затем аэрозоль для горла. После всех процедур выпроваживает из кухни.

Пока измеряю температуру, оглядываюсь по сторонам. До чего же безликая комната. Надо ехать в общежитие. Но из-за слабости я даже не хочу шевелиться.

– Ну, обрадуешь меня или как? – Макс заходит в комнату.

– 38,3.

– Тебе нужно больше спать. Давай пока постираем твои вещи, - Макс оглядывается в поисках грязной одежды.

– Нет, спасибо, думаю, сегодня я могу вернуться в общежитие. – смотрю на свои руки.

– Если возникнут проблемы с машинкой – позови, – Макс делает вид, что не слышит меня.

Минут десять после ухода Макса я сижу в раздумьях. С одной стороны я не хочу надоедать ему, с другой – мне так хорошо в его квартире. Рядом с ним я чувствую себя в безопасности. И самое главное: я прихожу в ужас, только от одной мысли выйти на улицу.

– Я все понимаю, мы привыкли к техническому прогрессу, но твои вещи сами не дойдут до машинки, - я быстро открываю глаза и сажусь на кровать, – я тебя разбудил? – тон Макса с насмешливого меняется на виноватый.

– Нет- нет.

– Я могу сам закинуть вещи в машинку.