Эспер-один

– Ты что-то хотел?

Спросил торопливо, быстро, будто ему либо не терпелось поскорее обслужить очередного клиента и после заняться какими-то своими делами, либо он планировал отлучиться, а ему самым бесцеремонным образом не дали этого сделать.

Тимофей не очень любил, когда к нему с разными вопросами начинают обращаться продавцы, но сейчас деваться было некуда, поэтому он тотчас же назвал модель мобильного телефона и сказал, что ему для него нужно защитное стекло, а лучше на всякий случай сразу два. Парень в очках кивнул, нагнулся и, покопавшись на полках, протянул Тимофею плоскую картонную коробочку со словами:

– Вот, набор из трёх штук. Триста пятьдесят рублей.

– Беру, – сказал Тимофей, решив, что цена вполне приемлема, и одновременно надеялся, что из-за такой смехотворной суммы мама не будет ему в очередной раз названивать, вызнавая, чего он опять купил. В тот момент, когда подносил карту к платёжному терминалу, он почувствовал, что на него кто-то смотрит. Этот взгляд, буквально пронзающий насквозь, ощущался не только нутром, но и всем телом. Тимофей повернул голову так сильно, что у него даже громко щёлкнуло в шее, и заметил возле лестницы Анфису, которая пристально смотрела на него. Это длилось всего долю секунды, а затем девушка резко сменила выражение лица, буквально говорившее: не надо на меня обращать внимание, я просто иду по своим делам. Она даже не подумала, что со стороны это выглядит до удивления нелепо, наверное, ей было наплевать на то, какое о ней составят мнение – главное, поскорее уйти с глаз долой.

– Она меня совсем за идиота держит? – буркнул Тимофей.

– Что, прости? – произнёс продавец, подумав, что обращаются к нему.

– Нет, ничего, всего лишь мысли вслух.

– А-а, вот твой чек, держи.

– Спасибо.

Закинув коробочку с защитными стёклами в пакет с книгой, Тимофей отошёл в сторону и принялся высматривать Анфису. Но той уже и след простыл, словно её здесь никогда не было. Она исчезла, испарилась, казалось, что освоила невероятное мастерство, позволявшее свободно перемещаться в пространстве на какие угодно расстояния. Парень был недоволен, что за ним наблюдали издалека, а потом, когда он это заметил, сделали вид, будто ничего не происходит. Такое поведение вызывало лишь раздражение, однако оно быстро сошло на нет, едва Тимофей вспомнил, что сам занимался буквально тем же самым, поэтому никаких претензий высказывать не имел права.

– Пора с этим заканчивать, – пробормотал Тимофей. – Пока всё не зашло слишком далеко.

Он постарался выбросить из головы события последнего часа, большая часть которых вызывала исключительно чувство стыда. Следовало вообще до конца весенних каникул начисто забыть про Анфису Игнатьеву, представить, что она просто наваждение или дурной сон. Только Тимофей принял такое судьбоносное решение, как перед глазами возникла картинка, от которой вроде бы удалось наконец-то избавиться, картинка, где одна русоволосая девушка с розовой прядью пристально разглядывает красный автомобиль. Сразу же возник целый ряд закономерных вопросов, ответить на которые было некому. Тяжело вздохнув, Тимофей спустился со второго этажа на первый, а потом вовсе направился к выходу из торгового центра. Туда ему пришлось пробиваться чуть ли не с боем, поскольку количество посетителей значительно выросло. Кое-как оказавшись на свободе, Тимофей поспешил к автомобильной стоянке. Он без труда нашёл ту самую красную машину, которая оставалась на прежнем месте – её хозяин, очевидно, отправился за покупками. Парень не стал подходить к ней слишком близко, чтобы не вызывать необоснованные подозрения, уж они-то не преминут появиться, ибо каждый житель Лесовска был в курсе того, что происходит по ночам с красными машинами. Не хотелось, чтобы кто-нибудь допустил хотя бы мысль, что обычный подросток причастен к актам вандализма, а сейчас просто приглядывает себе новую цель. Странно, что Анфиса этого совсем не боялась, подойдя к машине на расстояние вытянутой руки.

– Может, это её родителей? – вслух предположил Тимофей.

Странно, что он подумал об этом только сейчас. Если это действительно так, то тогда понятен интерес Анфисы. Наверное, девушка беспокоится, что их семейное транспортное средство может тоже в одну прекрасную ночь пострадать. Либо же она вовсе считает, что подобное имеет все шансы произойти прямо среди белого дня.

– Да чёрт! – фыркнул Тимофей. – Какое мне вообще до этого дело?

Тем не менее он решил запомнить номер машины, чтобы при случае выяснить, кому же она всё-таки на самом деле принадлежит. Правда, не вполне было понятно, как это сделать, ведь у обычного школьника нет доступа к базе данных автомобильных номеров. Единственный вариант – обратиться к Егору, умевшему доставать такую информацию, которую простой смертный в обычной жизни достать не в состоянии. Пораскинув мозгами, Тимофей вынул из кармана мобильник и украдкой сделал фотографию красной машины, в очередной раз испытав стыд и смущение. После чего он развернулся и зашагал в сторону дома, несмотря на то, что, уходя утром, не планировал возвращаться раньше девяти вечера. Однако появилось желание скинуть балласт в виде увесистой книги и двух упаковок с защитными стёклами, дабы не таскать их с собой до конца дня.

3. Амброзия

Сидя в самом дальнем углу небольшого кафе за маленьким столиком, рассчитанном на трёх человек, Тимофей равнодушным взглядом смотрел на входивших и выходивших людей, скользя по их лицам, но без особого энтузиазма и желания запомнить. В этот субботний вечер посетителей было до невероятия много, как, впрочем, и во всём остальном торгово-развлекательном центре. Могло даже показаться, будто сюда полным составом пришёл весь город. Со всех сторон доносились голоса: весёлые, грустные, раздражённые, сердитые. Но весёлых было намного больше, люди радовались долгожданным выходным и намеревались провести их максимально насыщенно. Кафе, в котором находился Тимофей, носило незамысловатое название «Усатый кот» – на вывеске, между двумя словами, красовалась довольная морда серого кота с пышными усами. Казалось, он то ли поймал мышку, поэтому испытывал счастье, то ли неравнодушные люди угостили его какой-нибудь вкусняшкой. Тимофей был прекрасно осведомлён об этом кафе и искренне не понимал, почему Егор настоял на том, чтобы собраться и посидеть именно здесь. Его не просто так называли «женской забегаловкой». Сюда в основном приходили молодые девчонки, собираясь шумными компаниями и ведя за чашкой чая или кофе свои девчачьи разговоры, которые парни обычно слушали с закатанными глазами. Вот и сейчас в «Усатом коте» из двенадцати столиков было занято ровно десять. Одиннадцатый чудом достался Тимофею, а на последнем стояла белая табличка с уведомлением о том, что столик зарезервирован на семь часов вечера.

Перестав рассматривать посетителей, Тимофей сосредоточился на чашке с чаем и двух пирожных, стоявших перед ним. Чая осталось ровно половина, а к пирожным парень так и вовсе до сих пор не прикоснулся. Настала пора исправить это досадное недоразумение, тем более выпечку в «Усатом коте» многие нахваливали, а некоторые приходили сюда с единственной целью – купить большую коробку свежих угощений, чтобы потом с удовольствием съесть их дома, где никто не будет на тебя глазеть. Одного укуса Тимофею хватило, чтобы убедиться, что пирожные здесь и впрямь весьма недурственные: мягкие, аккуратные, сделанные с особой любовью и желанием угодить покупателю, превратив его в итоге в постоянного клиента. Он съел одно, запив его остатками чая, и уставился на второе, думая, как с ним поступить. Либо съесть так, либо заказать ещё чаю или какого-нибудь другого напитка. Но принять судьбоносное решение он так и не успел, потому что в кафе буквально влетел Егор и, заприметив товарища, поспешил к нему. Плюхнувшись на соседний стул, Егор запыхавшимся голосом сказал:

– Привет, братан, давно тут сидишь?

– Минут пятнадцать, – отозвался Тимофей. – Что с тобой? Ты будто кросс пробежал.

– Так я и бежал, боясь опоздать, хотя пришёл даже на минуту раньше условленного времени. У нас там жесть какая-то творится во дворе. Стоял и слушал, гадая, чем же всё в итоге закончится, а потом плюнул и свалил, поняв, что могу опоздать.

– Что за жесть?

– Погоди, сейчас расскажу.

Сняв ветровку, Егор повесил её на спинку стула. К этому моменту к столику как раз подошла официантка, чтобы принять заказ. Почесав затылок, Егор взял себе так называемый «мини-ужин», в который помимо стандартных чая и выпечки входил овощной салат и творожная запеканка. Немного подумав, для себя Тимофей заказал грейпфрутовый лимонад, надеясь, что тот не окажется слишком кислым. Официантка удалилась, сказав, что в течение десяти минут всё будет готово.

– Ну так что у тебя за жесть во дворе творилась? – полюбопытствовал Тимофей, который обрадовался, что к нему наконец кто-то присоединился и не придётся сидеть в «женской забегаловке» в гордом одиночестве.

– Ты не поверишь, но сосед сверху купил себе новенький автомобиль, – сказал Егор, то и дело вертя головой по сторонам и разглядывая находившихся в кафе девушек. – Навороченный такой внедорожник, размером чуть ли не с целый дом!

– Подумаешь, внедорожник, – фыркнул Тимофей. – Нынче этим никого не удивить.

– Цвет выбрал самый что ни на есть подходящий – красный. Причём не тёмно-красный, а светлый, яркий такой. Не мне тебе рассказывать, что у нас в городе происходит с такими автомобилями.

– Их переворачивают. Тем не менее я не вижу тут особой жести, если не считать того, что твой сосед явно недалёкого ума.

– Вот именно – недалёкого! – воскликнул Егор. – Денег куры не клюют, а мозгами природа обделила. Весь прикол заключается в том, что своего железного коня он пристроил на стоянке перед домом. И это крайне возмутило остальных автовладельцев, которые всей толпой высыпали на улицу на разборки.

– Им-то чего переживать? – не понял Тимофей.

– Они боятся, что их тачки тоже могут пострадать, когда ночью придут вандалы, чтобы перевернуть его внедорожник. Мол, он огромный, без сопутствующего ущерба не перевернёшь.

– А хозяин внедорожника как на это ответил?

– Сначала говорил, что беспокоятся зря, ничего страшного не произойдёт, тем более вандалов уже давненько не видно. Его никто не послушал, требовали, чтобы он отогнал свою тачку куда подальше, либо вовсе её перекрасил в более нейтральный цвет.