Эспфил. Дилогия

– Стой, Бет, не надо! Он свой, свой!
– Выкрикнул я, останавливая девушку, и добавляя уже зеленому другу - Сип, это Бетси, та Бетси, о которой я говорил.

– Подруга?
– оживился ушастый, опуская копье - извинять мне, Бетси, Вася говорить мне о тебе, но я тебя не узнавать - обратился он к девушке - моя Сип-Сен звать.

– Он у тебя пришибленный, или да?
– спросила у меня Бет, слезая с моей спины и помогая подняться.

– Да нет, нормальный, как и все в нашей компашке - буркнул я, отряхиваясь - просто на общем не говорит почти. Учить нужно.

– Хочешь сказать, что он пойдет с нами?
– с каким-то вызовом спросила девушка, поигрывая рапирой.

– Ага. И довольно на долго - я ему обещал его город помочь освободить. Прикинь, он под горой находится, а гора, в свою очередь под ку…

– Так это ты там прохлаждался?
– вновь начала заводиться девушка.

– Не совсем. Если вкратце, то можешь меня поздравить - я теперь точно не атеист.

– Ммм?

– Боги. Точнее - один из них, пятиметровая образина с дурацким именем «Паттир» и манией похищать людей. Как я понял, он в чем-то закусился с нашим Стариком, в чем-то, связанным с порталами и не нашел ничего лучше, чем выдернуть меня из межмирья и всунуть в свой тайник - гору с временной аномалией.

– С чем-чем?

– Аномалией - что-то, отличающееся от нормы. В моем случае - время. Вот ты говоришь, что ждала меня четыре дня, так?

– Ну-у, да - осторожно подтвердила девушка, опершись на ствол растущего рядом дерева.

– А знаешь, сколько времени прошло у меня, а?
– сказал я ровным, но пропитанным раздражением и злобой голосом - Почти два месяца! Два чертовых месяца ушло у меня на то, чтобы пробиться сквозь гребаных големов и открыть не отпираемые врата. И это я еще молчу о том, что мне все советовали забить на всё и оставаться с ними, мол через барьер не пробиться, он не рушим.

Адреналин из моей крови выходил, уступая место злости, страху и другим подавленным эмоциям. Бет стояла у дерева и молчала. Сип давно вышел из зарослей и сев на корягу в метре от меня, проверял содержимое карманов. Взъерошив волосы, я шумно выдохнул.

– Прости, сорвался. Просто последние пару часов вышли несколько напряженными, и я вот только сейчас начал понимать, как я рисковал. Прости, Бет.

– Два месяца?
– глухо переспросила девушка, осторожно подходя ко мне.

– Ага - кивнул я на автомате - плюс-минус. Там нет дней, в привычном понимании. Их заменяют циклы, а эт… - прерваться на полуслове меня заставила девушка, с кошачьей грацией преодолевшая разделяющие нас метры и заключившая меня в крепкие объятья.

– Я скучала… - глубоко выдохнула она, зарываясь носом в мою грудь.

– Бет…

– Молчи. Просто молчи. Не нужно ничего говорить. Обними меня покрепче и не отпускай. Никогда.

Словно одурманенный, я выполнил просьбу девушки. Такую простую по своей натуре, но такую неожиданную и, такую желанную. Да-да. Не раз и не два я представлял, как буду обнимать ее, крепко прижимая к себе. Гладить ее волосы, запуская руку в пряди, легонько тянуть за них, вызывая возмущение, граничащие с удовольствием.

И вот теперь все это происходит наяву. Со мной. Ей богу, если бы не саднившая рука и боли по всему телу, то я был бы уверен, что сплю, но так…так я легонько отстраняю ее от себя, нежно прикоснувшись ладонями к ее лицу, и смотря прямо в глаза шепчу - Никогда.

Из небесно-голубых глаз девушки стекают тоненькие ручейки слез. Губы подрагивают, силясь мне что-то сказать, но слов не слышно. Да и нужны ли они, когда вместо них говорит сама душа?

Смахиваю непослушную слезинку большим пальцем руки. Опьяненный моментом, я улыбаюсь, и не отпуская Бетси, наклоняюсь к ней. Осторожно, словно делаю это впервые в жизни, я касаюсь ее губ своими.

Тук.

Тук.

Сердце успевает отбить два такта, прежде чем на поцелуй ответят. Жарко. Страстно. Жадно. В этом недолгом поцелуе мы говорим друг другу больше, чем могли бы сказать словами за многие годы разговоров. Часто слова не передают и малой толики того, что ты чувствуешь.

Мягко отстранившись, девушка вновь прижимается к моей груди, нежась в моих объятьях, вместе со мной проваливаясь в глубину переживаемого нами момента. Сейчас мы одни. В этот миг мы существуем лишь друг для друга, игнорируя весь оставшийся мир разом, и даже шорох пробирающегося сквозь заросли ушастого друга не может привлечь наше внимание. Не сейчас. Не в наш миг.

***

Гоблин появился только под утро, беззвучно вынырнув из-за ветвистого дерева. К моему удивлению и стыду, что подумал о друге плохо, Сип-Сен обладал достаточным чувством такта, чтобы не задавать вопросов. Не глядя в нашу сторону, он скользнул по краю поляны, огибая костер и присаживаясь на оставленное нами бревнышко.

Нанизанные на длинные тросточки тушки птиц поджаривались на огне. Стекающий с них сок капал на угли, заставляя их протяжно шипеть. Высвободившись из объятий Бетси, осторожно, чтобы не потревожить ее сон, я прошел к Сипу и сел возле него, прихватив по пути тушку позажаристей. Молча протянув ее гоблину и получив скомканный кивок, я уставился на костер, любуясь танцем огня. Так мы просидели около часа, в тишине, нарушаемой звуками леса, треском костра и не громким чавканьем ушастого гоблина.

– Спасибо - тихо поблагодарил я Сипа, на что тот только отмахнулся. Хлопнув его по плечу, я принялся вычерчивать палочкой фигуры на земле, подбирая слова.
– Сип, не знаю, помнишь ли ты и поймешь правильно, но прямо сейчас, немедленно, я не смогу отправиться к твоей горе и освободить гоблинов.

На задумчивом лице Сип-Сена, смотрящего на пламя костра, не дрогнул ни один мускул. О том, что гоблин меня слышит я мог судить только по подёргиванию ушей, контролировать которые он, видимо, не мог.

– Вскоре Паттир узнает, что мы сбежали из его потайного места и ради сохранения своей тайны точно постарается нас убрать, и я очень надеюсь, что делать он это будет руками своих приспешников, потому что ни мне, ни моим друзьям нечего противопоставить Богу. Пока.
– Сип впервые подал вид, что слушает, бросив на меня заинтересованный взгляд.

– Думаешь, сможешь бросить вызов Богу?

– Мы его уже бросили - усмехнулся я - сбежав из-под «нерушимого» и «непреодолимого» барьера - осталось только подготовиться к встрече с Паттиром, когда он явиться по нас самолично.

– Думаешь ему есть дело до насекомых, вроде нас?

– Еще нет - пожал я плечами - но станет, когда один за другим умрут отправленные по наши головы убийцы. Сип, лезть самим в логово льва - самоубийство, тем более, что у меня есть ряд незавершенных дел. Я… обещал.

– Руана?
– понимающе спросил Сип.

– Ее жертва не должна быть напрасной. Не знаю, что за судьба свела всех нас вместе, но я верю, что не просто так оказался здесь, на Эспфиле. То, что происходит, напоминает мне одну из сказок, которые я читал в детстве, об отважных героях, спасающих мир.