Есть такая болезнь - жизнь

– Такое забудешь! Она действительно, случайно, и она совсем ребенком еще была. Мы не ладили с ней в начале, я не понимала ее, а она меня. С мальчишками было легче, мы нашли общие темы сразу, а на Юлю оказывала влияние мать. Я не авторитет для нее, мои дети ее поначалу раздражали. Она ревновала. Сейчас она взрослая, многое поняла. Она стала другая, даже не стала другая, она позволила себе, стать собой. Все наносное ушло. Юля хороший человек, а сейчас ей очень плохо и я хочу ей помочь.

– Как мать?

– Нет, Наталья Петровна, я не мать ей, я старше ее на одиннадцать лет. Какая мать! Подруга, даже не знаю. Но я ей верю, и я ее чувствую.

– Верочка, спасибо. – Валера обнял ее за плечи.

– Я дам координаты Степана. Валерий Александрович, он передал заявление через Лену. Может, сначала поговорить с ней?

– Поехали.

– Сейчас, оденусь. Женщин берем?

– Нет, давай сами.

Лена была жутко удивлена появлением Тараса в обществе незнакомого мужчины, который ей сразу понравился. Красивый, импозантный, обходительный. Они не задержались у Лены, пригласили ее в ресторан. Валерий просто покорил ее. Если бы не крупное обручальное кольцо на пальце, она бы подумала, что у этого знакомства может быть продолжение. Он угадывал все ее желания и опережал их. Лена тонула в его внимании. Она даже не обращала внимания на хитро улыбающегося Тараса рядом. Он просто не имел для нее в данной обстановке никакого значения. Она сама не заметила, как выболтала все, что знала о Тарасе, о своих отношениях с ним, о Степане, о бывшей жене Степана, о разговоре Степана с матерью Юли, сути которого она не знала, но именно он явился причиной его отъезда. Лена собиралась говорить еще о чем-то, но Валерий резко изменился, он стал холодным и чужим. Ему явно надоела их приватная беседа и он засобирался. Ужин был окончен. Валерий взял несколько блюд и десерт с собой. Отвез Лену домой, отдал ей еду и уехал вместе с Тарасом.

– Надеюсь, ты понимаешь, что то, что было сегодня не должно стать достоянием ничьих ушей.

– За кого Вы меня принимаете?

– Я говорю о маме и Кате. Кстати, мне не нравятся голени твоей мамы. У нее скоро откроются трофические язвы. Плохо ухаживаешь.

– Спасибо, что сказали, не заметил.

– Куда тебе! Ты же кроме Надежды никого больше не видишь. Все, забираю супругу и домой, устал я. Если бы ты знал, как я устал. Ты к защите готов?

– Да, хоть завтра.

– Через две недели, сам знаешь. Я тебе няню рекомендую, пусть посидит и с твоей Надеждой день. Мама и Катя должны быть на заседании, а потом и на банкете. Спасибо тебе за все. Степану не звони, я поговорю с Инной, потом решу как быть.

====== Часть 166 ======

Валер, ты встал?

он проснулся от стука и голоса брата. Веры рядом не было, но в окне еще темно.

– Встаю, заходи, Вера где?

– На кухне, я бы иначе не беспокоил. Слушай, поговорил я вчера со Светланой. Я ее уломал. Сегодня помогаю перевезти вещи в общежитие. Квартиру в Долгопрудном она продает и я обещал, что мы поможем с ипотекой. Ты переведешь ее из И.О. в заведующие?

– Да, я обещал тебе, значит переведу. Боря, она тебе действительно нравится? Как женщина?

– А тебе? Она симпатичная, достаточно умная, у нее хорошие руки, она профессионал.

– Я не об этом.

– Слушай, не лезь. Или у тебя на нее виды?

– Нет, я понял, что я верный муж.

– Давно понял?

– Вчера. Я хочу обвенчаться с Верой. Боря, я ее сильно обижаю?

– Бывает, мы все не ценим что имеем. Тебе повезло с Верой. Осознай, что такой подарок Господь делает не зря.

– Обвенчаюсь. Все решил.

– Виолетта, Инну Викторовну пригласите.

– Хорошо, я позвоню. Валерий Александрович, я хотела попросить…

– О чем? Я слушаю.

– Мне не хватает Вас.

– Пустое. Я хочу обвенчаться с женой. Я люблю ее.

– Вы первую тоже любили.

– Что ты понимаешь в любви, детка? Похоть и любовь разные, они не похожи друг на друга. Хорошо, напросилась. Моя жена была беременна почти два года подряд. То угроза прерывания, то токсикоз, то капризы, то смена настроений. Я не осуждаю, это атрибуты беременности, не самые приятные, прежде всего для женщины. То есть в течение двух лет, у меня не было качественного секса с женой. Мне продолжать, или мысль понятна? И второе. Твои услуги я покупал. Я не строю планов на любовь за деньги. Надеюсь мы не вернемся к таким разговорам, иначе тебе придется искать работу. Инну Викторовну пригласи и принеси чай. Она любит белый пористый шоколад, так что подготовься. И еще. До тебя тут работала Татьяна. Очень много лет, почти столько, сколько я себя помню. Она была влюблена в предыдущего директора, то есть в моего отца. Но никогда, не смела признаться в своих чувствах, тем более предъявлять ему какие-то претензии. Она была очень порядочным и честным человеком. Жалко состарилась. Все, Ветта, иди работай.

Инна пришла где-то через час. Он приветствовал ее стоя, поцеловал руку и усадил за стол. Виолетта принесла чай с конфетами из белого шоколада и так разломанную плитку пористого.

– Угощайся. Как жизнь? Как Витя?

– Ох и лис же ты. Но хорош. Если бы ты не был моим бывшим мужем, я бы тебе поверила и купилась.

– А ты верь, потому что я не лис, а лев. А ты одна из львиц моего прайда. Царю зверей надо верить безоговорочно.

– Нормально у меня. Вот когда ты мне защититься позволишь?

– Когда хочешь, для тебя совет соберу в любое время.

– А красивую рецензию от отца?

– Ну, это не ко мне. Ты телефон забыла? Так я напомню.

– Хорошо, я Александру Борисовичу сама позвоню, он как здоров?

– Слава Богу не жалуется. Другими членами моей семьи не интересуешься?

Да нет. У Ярослава девушка, я знаю. Даня

одинокий волк. А Юля, извини, но это сплошное разочарование.

– С чего? Зря ты ее списываешь. Она личность.

– Опять в гинекологии лежала?

– Доложили?

– Яр сказал. Опять аборт?

– Спроси у нее сама.

– Мы не общаемся, ты знаешь. Вкусный шоколад, помнишь мои предпочтения.

– Столько лет я был с тобой, что забыть трудно.

– Вернуть их не хочешь?

– Нет, мы давно другие. Дети выросли, у каждого своя жизнь. У меня вон по институту забот полно, кадровый вопрос на первом месте. С акушерством вроде сладилось, а травматолог мне нужен. У тебя нет на примете?

– Нет, а Головин, говорят, ушел?

– Пока в отпуске.

– Пусть уходит. Не нужен он тебе. Прикидывается паинькой, а сам себе кусок загребает.

– Просветишь?

– Да, сказала я ему все, что думаю. Он переживает, видите – ли. Почему наша дочь не отвечает ему взаимностью. Я ему и сказала, что она шлюха с четырнадцати лет, что и от него аборт сделала, что ты ей никакого приданного не дашь, и карьеру он на ней не сделает. Что у нее нарушение психики и она твоему же сыну со зла руку сломала. Что ты мечтаешь ее замуж отдать, чтобы с глаз долой. Он поверил. Может, я где и покривила душой, но главное он от нее отстал. А травматолога ты найдешь, может женщину, замутишь новые отношения. Ты же любишь новеньких. Только я не понимаю, между ног у всех одно и тоже. В чем разница?

– Моя дочь не шлюха. И я ни кому никогда не позволю клеветать на нее и оговаривать. Змея ты Инна. Ох уж и змея. Зря, я мальчишек прошу звонить тебе, такую мать надо избегать, а не общаться. Хотя ты все равно ничего о них не знаешь, живешь своими представлениями.

– А ты знаешь? Когда ты с ними успеваешь разговаривать? Сделал уйму детей и считает себя хорошим отцом? Чем ты хорош? Что они сыты? Что машина у Даньки? Так ему уже двадцать восемь, а он не женат. А куда ему жену вести? У вас же общежитие, а не квартира. Деньги в кубышку складываете, чтобы никому не достались.