Есть время жить

– Это каком?

– Помнится, тебя спасли, когда ты уже умер…

– Имеете в виду Древних? Логика есть. Вот только кто их просить будет? Я – даже и не собираюсь. И так должен им столько, что не знаю, чем расплачиваться буду.

– Прим договорится, у них, вроде бы хорошие отношения. Или я. На худой конец – Джу попросим…

– Забудьте, Учитель. Я вам девочку в эту грязь втравливать не дам. Хватит, навоевалась.

– Все равно придется – без нее портал к ее родственникам не открыть.

– И кто вам такую чушь сказал? Я и сам открою запросто, координаты мне известны, доступ у меня свободный. Только вот сомневаюсь я… Ладно, не попробовав, все равно ничего не узнаем. Завтра с утра двинем, посмотрим.

– Сам пойдешь?

– Разумеется. И едрен-батон прихвачу – если что, сразу с ними и покончим. Без меня Прима куры заклюют, и мальчики мои достойной защиты ему не обеспечат. Да и потом, если договариваться на высшем уровне – значит король с королем, иначе это грозит осложнениями в будущем.

– Хорошо. А я…

– А вы, Учитель, остаетесь за старшего. Вы же канцлер теперь, не забыли? И нечего мне тут лицо кривить, будто лимонов объелись. Работайте, работайте, отрабатывайте свое семейное счастье. А пока позовите мне этого… который уникум. Надо узнать, как он сумел пробиться сквозь те возмущения, которые творятся в районе взрыва. Без этого знания я туда даже и не сунусь.

– Гм… Кори, мальчик мой, а может, нам начать действовать немедленно? Неизвестно, сколько проживет твой коллега по короне, можем и опоздать.

– Не опоздаем. Что я, не знаю, какие осторожные прогнозы дают целители? Скажут – до обеда точно проживет, значит, до вечера как минимум протянет. Да и вообще, если человек хочет жить, медицина бессильна.

Корнелиус задумался, а Корбин, воспользовавшись невольной паузой, подошел к двери, рывком распахнул створки и гаркнул:

– Эй, кто там! Ведите сюда этого чудика! Буду казнить и миловать. Хотя, наверное, только казнить…

Привычные к шуткам командира дружинники подтолкнули посланника древками копий. Тот, малость сбледнув, затравленно оглянулся, но позади него, ухмыляясь, замерла четверка боевых магов, и посланник, вздохнув, расправил плечи и шагнул вперед. Похоже, путь к королевскому кабинету казался ему дорогой на эшафот.

Корбин, с усмешкой глядя на него, вернулся, плюхнулся в свое кресло, Прим последовал его примеру, а Корнелиус и так уже сидел, закинув ногу на ногу и потягивая вино из бокала. Руалийцу стул никто не предложил, и он остался стоять, внимательно глядя на собравшихся. Без сомнения, он был из тех, кто готов дорого продать свою жизнь, и, несмотря на то, что среди собравшихся был явно слабейшим, без боя, случись что, сдаваться явно не собирался. Видимо, он настолько уже настроился на драку, что слова Корбина застали его врасплох:

– Ну-с, молодой человек, мы решили принять ваше предложение…

Вы когда-нибудь видели быка, которому врезали кувалдой между глаз? Примерно такой же ошарашенный вид был у посланника. Корбин усмехнулся, однако руалиец справился с замешательством до того, как король-маг успел вставить очередную шпильку и, склонившись в глубоком поклоне, вежливо сказал:

– Благодарю вас, Ваше Величество. Могу я поинтересоваться, как зовут вашего посланника?

– А нас не зовут – мы сами приходим, – ухмыльнулся Корбин. – Завтра утром мы сами, лично отправимся к вашему недотепе-королю, дабы обсудить условия его капитуляции и, если придем к единому мнению по этому вопросу, попытаться ему помочь. Так и передайте вашим хозяевам. Однако прежде, чем вы отправитесь в обратный путь, я бы хотел знать, как вы смогли открыть портал? Магические возмущения в районе вашего лагеря столь велики, что даже я не могу открыть портал ни оттуда, ни туда, а нам ведь надо каким-то образом попасть в ваш лагерь.

– Ваше Величество, я готов сопроводить вас…

– Не нуждаюсь, – резко оборвал его Корбин. – Предпочитаю все делать сам. Рассказывайте.

Руалиец поломался, видимо, не желая открывать секрет, но потом все же сдался и объяснил причину того, с какой скоростью он сумел добраться до столицы. Как и все гениальное, это оказалось просто. Могучая волна магических возмущений, образовавшаяся при взрыве, пошла в одном направлении, именно в том, по которому отступал Корбин. Почему так – непонятно, хотя, как полагал Корбин, это могло быть связано с холмом, частично рассеявшим, частично отклонившим удар с противоположной стороны. Получалось, что маг уходил несколько дней в то время, как мог пройти несколько миль и воспользоваться порталом. Вопрос везения, не более. А вот руалийский маг обнаружил это, и, естественно, воспользовался.

Оставалось поздравить коллегу с удачей, что Корбин немедленно и сделал. У не ожидавшего подобной доброжелательности руалийца глаза полезли на лоб, тем более что он видел – Корбин не лицемерил. Великий маг вполне искренне радовался успехам своих коллег, если те не оказывались, конечно, у него на пути. Правда, порадовавшись, Корбин вполне мог и в порошок стереть коллегу, но это уж как повезет. Как говорится, может, съест, а может, и помилует.

В общем, через полчаса руалиец отправился к своему королю, докладывать об успехе миссии. Ученики Корбина проводили его за пределы столицы – туда, где порталы уже можно было открывать без помех. Он, конечно, мог бы и сам дойти, но зачем вводить человека в искушение? Он и так узнал больше, чем надо – к примеру, то, что у Багванны новый король, и вообще у власти совсем другие люди, а значит, условия мира для Руалии будут несколько иными, чем Торк мог рассчитывать изначально. Скажем так, совсем иными и намного более неприятными.

Так что зачем руалийцу гулять по городу и видеть то, что ему не положено? А ведь он еще и диверсию какую по простоте душевной сделать может, или на контакт с кем-нибудь выйти попробует. Придется ему потом головенку откручивать, а он еще послание передать должен. В общем, лучше уж его со всей возможной аккуратностью отведут куда подальше и отправят прочь, это будет для всех самым простым решением вопроса. И крови лишней не будет, что немаловажно.

– Ты ему веришь? – голос Прима вывел Корбина из задумчивости. Подумав секунду, де'Карри встал, подошел к книжному шкафу и достал лежащий между книг кроваво-красный, ярко поблескивающий в свете ламп тысячами граней кристалл. Разглядеть его можно было только с того места, где сидел сам Корбин, и ни руалийский маг, ни Корнелиус с Примом не видели, что в комнате имеется такая вот дорогая, но порой очень необходимая в жизни игрушка. По-птичьи склонив голову, Корбин задумчиво посмотрел на кристалл и щелкнул по нему коротко остриженным ногтем:

– Во всяком случае, эта штука ничего не показывает.

– Амулет правды?

– Именно, мой личный.

– Это хорошо. Во всяком случае, обмануть его, насколько я знаю, еще никому не удавалось.

– Ох, братишка… Все в этом мире бывает в первый раз. Не удастся обмануть – удастся обойти, поверь мне. Ладно, будем надеяться, что он все же сказал правду. Эх, чувствую, ждет меня бессонная ночь.

– Почему?

– Надо подготовиться к… ну, скажем так, жизненным коллизиям и принять меры. А не то у наших врагов может появиться желание переиграть ситуацию, и они решат, что мы лишние на этом празднике жизни. Сам знаешь, на праздниках я люблю подарки, но ненавижу сюрпризы, поэтому приму меры к обеспечению нашей безопасности. А то неохота помирать только потому, что некий неуважаемый мной человек решил переиграть ситуацию.

– Как?

– А очень просто, – Корбин щелкнул пальцами. Незримый магический посыл ушел к адресату, и спустя несколько минут дверь открылась, пропуская Веллера. Одна из привилегий свежеиспеченного герцога как первого и лучшего ученика – заходить когда вызвали вот так, без стука. Корбин кивнул благожелательно – Веллер, в простом, как и у Корбина, черном камзоле, с двумя мечами, выглядящими на коронации несколько неуместно, зато внушительно, напоминал ему себя самого в молодости. А еще парень медленно, но верно прогрессировал, и Корбин все больше убеждался в том, что упадок магии связан не только и, возможно, не столько с тем, что вырождаются маги, а больше потому, что они становятся ленивы и трусливы. Уходя в мирные и притом высокооплачиваемые профессии, маги лишались одного из главных стимулов развития – собственно необходимости самосовершенствования. Зачем повышать свою мощь, если и без того неплохо живется? Веллер же тренируется каждый день – и, хотя вряд ли он станет когда-нибудь высшим, но среди магов первого ранга ему равных скоро не будет. Во всяком случае, в бою – точно. А ведь когда-то считалось, что второй ранг для него – предел… В свете таких наблюдений Корбин все больше задавался вопросом, насколько его собственные успехи – следствие врожденных талантов, и насколько – результат постоянных упражнений. Хотя какая, в принципе, разница? Главное, что при любых раскладах очень скоро придется драться с Ковеном. Корбин отлично понимал, чем кончится для мира уничтожение организации, объединяющей сильнейших магов. Это занятому исключительно семейными проблемами Учителю или кабинетному ученому Приму позволительно было не думать о будущем, а Корбину, королю, полководцу и предельно рациональному человеку необходимо было учитывать очень многое. Поэтому, раз Ковен уничтожать было никак нельзя, но и оставлять в нынешнем виде опасно, то требовалось найти альтернативу. А чего ее, спрашивается, искать? Воспитаем паладинов взамен тех, кого придется сжечь или прирезать во время наведения порядка из своей среды – вот и все, методика уже имеется. Что же касается главы Ковена – тут возможны варианты, но это все уже рабочие моменты. Главное, не допустить катастрофы от собственных непродуманных действий, а уж потом будет легче. Все равно, придется ввязаться в драку, а дальше бой покажет. Идеальные планы рассыпаются куда быстрее, чем черновые наброски, корректируемые на ходу.