Это ЦТК!
Шрифт:
Хлопин, не обращая внимания на лаборантку, изучал содержимое пакета. Молодец, Наталья! Схватывает на лету. А он ещё считал старшую лаборантку заторможенной. Хлопин, укоряя себя, покачал головой.
– Что-то не так, Александр Юрьевич?
– Всё замечательно! – Хлопин улыбнулся. – У меня тут необычный пациент. Наталья, помнится, вы подрабатывали медицинской сестрой?
– По уходу за больными.
Руки Хлопина опустились. Он-то рассчитывал на Наталью.
– Какие-то трудности?
– Небывалые проблемы, Наталья! Нужно взять анализ крови из вены.
– У вашего необычного пациента? –
– Да у меня вен-то никаких нет! – раздался голос из туалета.
– Сидор! Ты учил детей, что неприлично разговаривать через закрытую дверь?
– А я уже открываюсь.
– Знакомься, Наташа! Это мой «братец» Сидор!
– Наталья. Позвольте вас спросить, это настоящее имя?
– Теперь – да.
– Вам нужно взять кровь?
– Мне нужно сдать кровь, – поправил Сидор.
– На алкоголь?
– Можно и так сказать, – Сидор не договорил, Хлопин легонько подтолкнул его в сторону кухни.
– Берите, что делать?
– Дело в том, – прошипел ему на ухо Хлопин, – что никто не умеет.
– Так и я, извини, не наркоман.
– А что если вызвать диспетчера «скорой»?
– Наталья! Не стыдно будет? Два научных сотрудника вызывают рядового фельдшера для забора крови!
– Я отожмусь от пола, раз пять, вены всплывут! – подал голос Сидор.
– Спасибо, утешил.
– Ой-ой-ой!!! – Сидор аж подпрыгнул.
– Что там ещё?
– Сам смотри!
Наталья подошла ближе. Рука Сидора была похожа на иссушенный, а затем закачанный формалином муляж анатомички. Отчётливо видно каждую мышцу, а их, штук десять локтевых, как помнила Наталья. Вены, как шнурки в ботинках, где под кожей идут, где ныряют чуточку глубже, затем уходят под бицепс.
– В такую и младенец не промажет! – Хлопин прикоснулся к плечу сотрудницы. Старшая лаборантка замерла.
– Так колите живее, выпить надо!
Хлопин подмигнул Наталье.
– Александр Юрьевич, я ведь не взяла спирт!
– Ничего, обработаем сорокаградусным раствором, – успокоил доцент.
Наталья попала в вену безо всякого труда. Несмотря на дрожащие руки, она чётко ощутила первый прокол кожи, затем вены. В шприц пошла самотёком багрово-красная кровь.
Хлопин набрал крови в пробирку. Затем наполнил вторую.
Сидор, раскрыв рот, наблюдал за действиями Хлопина. Когда тот набрал третий пузырёк, Сидор чуть не заплакал.
– Не жалей дурной крови!
– А сколько у нормального человека крови?
– У нормального – литра три, – сказал Хлопин, сливая содержимое трёх пробирок в реторту с плотно притёртой пробкой.
– А у алкоголика?
– У тебя что ли?
– Ну.
– Восемьсот грамм, – пояснил Хлопин.
Брови Сидора взлетели кверху.
– Остальное – водка и ацетальдегиды!
– Какой только хрени внутри организма не бывает! – Сидор налил полкружки водки, залил себе в глотку.
Наталья заворожено следила за его кадыком, который двигался как-то непрерывно, без пауз между глотками. В результате чего, водка протекла в желудок как вода из крана.
Сидор взял кусок неочищенной колбасы, зажевал.
– Поражена? – спросил Хлопин, глядя на широко раскрытые глаза Натальи.
– Завидую вашему аппетиту! –
сказала Наталья Сидору.Он ничего не ответил. Разговаривать с переполненным ртом неприлично.
Наталья собрала пробы анализов в термостат.
– Как я понимаю, Александр Юрьевич, всё это нужно доставить в лабораторию?
– Наташа! Вы просто чудо! – Хлопин раздвинул руки для объятий. Наташа посмотрела на непрестанно жующего Сидора, затем на носки своих туфель. Хлопин неловко опустил руки на бёдра, затем пихнул ладони в карманы.
Оказавшись в подъезде, Наталья поёжилась. К вечеру в летнем платье в начале мая – не по климату. Подсчитав остатки наличности, Наталья едва не разревелась. Ей хватало только на трамвай! Наталья пошла в сторону дороги, к ближайшей остановке. В доме Хлопина старшая лаборантка была впервые, поэтому плохо ориентировалась в сумерках. Наталья вспоминала, как к подъезду подъезжал таксист, по какой дороге. Кажется, он проезжал в тёмной арке.
Наталья зацокала шпильками по асфальту. В подворотне её кто-то взял за локоток. Сердце старшей лаборантки ёкнуло.
Глава 6
Сява страдал от головной боли. Ещё бы! Думать о незнакомых вещах тяжко даже образованному человеку. Сяву озадачивал старый компаньон, его бывший подельник: Межа, а ныне – Палыч. То хвастался о грандиозной сделке, то опустил нос и нажрался горькой.
– Нет, без бабы тут не обошлось! – завершил Сява мысли вслух.
– Баба нужна, Сява?
– Окстись, Леший! Исчезни!
Браток с телосложением шкафа, пожал плечами, отвернулся к окну. Выходить из комнаты он не мог. Оставлять Сяву одного не имел права. Давать волю чувствам, когда карман худеет – последнее дело. Телохранитель должен быть рядом с вверенным телом – это Леший уяснил ещё год назад. Тогда Сяве взбрендило в голову выйти в ночь. То ли молодость вспомнил, то ли нюх потерял. Леший только-только докурил дорогую сигару до половины, пришлось бычковать и выскакивать из машины: он услышал какую-то возню. Оказавшись во дворе, Леший двумя ударами отрубил какого-то типа, пытающегося утащить Сяву, держа его под мышки. Кто это был, разобрались после.
Оказывается, Сява споткнулся и упал. В это время какой-то тип «помог» ему, пристукнув по голове. Незнакомец пожелал оттащить Сяву в кусты и ошмонать в спокойной обстановке. Отморозка наказали по понятиям. Желание обирать пьяненьких клиентов отбили навсегда, вместе с почками.
– Леший, а ведь это идея! Брякни-ка Палычу, намекни, мол, тёлок новых знаешь.
– Без базара! – браток тотчас вызвал Палыча по мобильному.
– Сява! – вместо приветствия недовольно выкрикнул Межуев.
– Это я, Леший! Гы-гы! Тут, тема такая…
– Дай трубу! – протянул руку Сява.
– Сява, что шестёркам даёшь аппарат? Натыкают кнопочками, потом ищи-свищи адреса!
– Так и что? У меня, Палыч, дубликаты на «железе»!
Услышав из уст Сявы столь умные слова, Межуев отрезвел граммов на двести.
– Что за тема, что за тёлки? – спросил он, полагая, что Сява не станет мести пургу.
– Баньку соорудим, покалякаем. В том числе, насчёт клиента твоего. Ну, этого, ботаника! – дожимал Сява. Нужно было привести начальника в порядок. Откуда взяться яичкам золотым, если курица нетоптана?