Это любовь

– Олег, держись к ним поближе.

– Альбина Ринатовна…

– Делай, что говорю, – огрызнулась Альбина. – А я, пожалуй, выпью кофе, – кивнула на вывеску кофейни, расположенной на цокольном этаже жилого дома.

И кофе, и Наполеон, который Альбина выбрала, чтобы подсластить свою жизнь, были на удивление вкусными. Сидя за небольшим столиком с видом на детскую площадку и прогулочную зону вдоль реки, Аля представляла себя обычной среднестатистической женщиной, у которой есть время вот так посидеть, пока ее ребенок играет с друзьями неподалеку. Так странно… Любая из этих самых женщин наверняка бы многое отдала, чтобы поменяться с Альбиной местами. Но кто из них на самом деле понимал, что их там ждет? Никто. Иначе желающих сильно бы поубавилось.

Телефон зазвонил, когда она пригубила кофе.

– И что означает этот демарш? – поинтересовалась трубка голосом Аркаши.

– Это не демарш, любимый. Это небольшая передышка. Я же могу ее себе позволить?

– Ты можешь все, Аля. Я просто… – Аркадий глубоко вздохнул. – Ладно. Дома поговорим. Ты все-таки сильно не задерживайся.

– Не буду.

Вроде бы нормально поговорили, да? Альбина растерла виски. Не спеша доела свой торт, встала…

– Егор! Пора домой.

К чести сына, тот не стал ныть, выпрашивая «ну еще немножко». Понимал, что и так максимально злоупотребил. Попрощался с подружкой и поплелся с матерью к машине.

– Почему мы не живем в квартире?

– Потому что в доме просторнее. И безопаснее. Расскажешь, как ты сбежал?

– Нет.

– Ну как знаешь. В любом случае это ничего не изменит.

Они устроились на заднем диване. Пристегнулись. Альбина скинула надоевшие туфли, отмечая, что ноги слегка отекли. Возраст, что ли?

– Что значит – не изменит?

– То и значит. Из-за твоей проделки десять человек из охраны потеряют работу.

– Нет… – охнул Егор, округлив глаза.

– Ну, а ты как думал?

– Мама!

– Егор. – Альбина прищурилась. – Чему мы тебя с папой учим?

– Ответственности! – выплюнул мальчик.

– Вот именно. Прежде чем что-то сделать, тебе нужно было подумать, какие последствия будут у этого поступка.

– Я просто хотел жить как все!

– Ты не все. Так уж вышло, что нам дано гораздо больше других. Некоторые ограничения, которые мы в связи с этим заимели – не такая уж великая плата. Я думала, что ты это понимаешь.

– Я пригласил Настю в кино до того, как вы посадили нас с Акуленышем под замок.

– Это было решаемо, Егор. Ты мог бы объяснить ситуацию нам с папой, и мы бы что-то придумали. Но вместо этого ты решил нарушить правила. Тем самым чуть не доведя отца до инфаркта. – Альбина поджала губы. – Я знаю, что, возможно, требую слишком многого от ребенка, но, Егор, иначе никак, пойми. Ты у нас очень смышленый мальчик…

– Ненавижу это все!

– О, поверь, от некоторых моментов я тоже далеко не в восторге, – усмехнулась Альбина, потрепав сопротивляющегося сына по волосам.

Остаток пути они молчали. А когда вошли в дом, Альбина вздернула бровь, безмолвно интересуясь, дескать, и что ты будешь делать дальше? Егор сглотнул, решительно вздернул подбородок и отправился на поиски отца. Аля пошла за ним. Долго Мудрого искать не пришлось. Он сидел у себя в кабинете. Завидев их, оторвался от просмотра бумаг. Отложил очки, уставившись на сына въедливым немигающим взглядом.

Егор ждал приговора. А Аркаша, наверное, извинений.

– Не увольняй ребят, – попросил мальчик.

– По какой причине я должен их оставить? Они плохо выполнили свою работу.

– Ну, это же я виноват! Моя хитрость.

– Если их перехитрил десятилетний пацан, значит, они полностью профнепригодны! – рявкнул Аркаша.

– Я виноват – меня и наказывай!

– Одно другому не мешает. С этой минуты ты под домашним арестом. Ни телефона, ни компа, ни приставки…

Это было слишком жестоко. Аля опустила ладонь на подрагивающие от возмущения плечи сына, умоляя того не спорить, дабы не усугубить. Он мог… Потому что от осинки не родятся апельсинки. Егор же истинный сын своего отца! Такой же упрямый.

– Ясно?

– Да.

– Можешь идти. Спасибо, что подал сестре пример максимально безалаберного поведения.

Егор сжался под гнетом вины. Альбина едва удержалась, чтобы не броситься к нему, чтобы пожалеть. Вдавила пятки в пол, а когда сын ушел, повернулась к мужу:

– Это было очень жестоко.

– Это было необходимо.

– Ты его чуть не ударил.

Аркаша кивнул. Провел ладонью по блестящей лысине.

– Спасибо, что не двинула меня в ответ. Я уж боялся…

– Тебе смешно?

– Нет, Алька. Мне ни хуя не смешно. Просто нервы сдают. Иди сюда, а? Хватит уже нам собачиться.

Альбина всхлипнула и побежала к мужу со всех ног – так ее шокировало его признание.

– Безумный день, – прошептала она, покрывая хаотичными поцелуями колючее лицо мужа.

– Удалось перевести дух?

– Немного. А ты как?

– А я в который раз убеждаюсь, что вы – мое главное богатство.

– Я тебя разочаровала? – спросила Аля, жмурясь от его слов.

– Нет, девочка. Это невозможно. Кто угодно, но не ты.

– Егор?

– Егор – мальчишка. Тут ты права. Я порой забываю, что ему по возрасту положено быть беспечным. С чего я вообще решил, что могу себе позволить детей?

– Постой, – задохнулась Аля. – Ты что… Ты жалеешь?

– Нет, конечно. Но я-то опасался плодиться, думая, что меня догонит прошлое, а в итоге все наши проблемы родом из настоящего.

– Рождение ребенка – это всегда большая ответственность. Даже в обычных семьях. Ты сегодня плавал?

– Нет. И, наверное, уже не буду. Устал.

– Эй! Аркаш, есть понятие «надо». Хотя бы недолго, ну?

– Лады. Беги переодеваться. Я скоро к тебе присоединюсь.

Альбина смыла макияж, приняла на скорую руку душ и, натянув сдельный купальник, поплелась к бассейну. Что там кто-то есть, стало понятно еще на подходе. Акула визжала так, что почти срывалась на ультразвук. С кем это она так резвится? – подумала Альбина, ускоряя шаг.

– Еще, Савва. Один разок!

– Если ты наберешь воды в ухо, и оно заболит, твои родители открутят мне голову.