Это не любовь...

Единственное что нас спасало это секс. Наверное, именно поэтому мы словно сошли с ума и через день срывались то ко мне, то к нему. Блокироваться в этом я не позволяла, вытрахивая его уши провокационными фантазиями и, не задумываясь, срывая его отстраненность любой приходящей мне в голову жестью - пощечины работали отлично! Я училась пытать его, через боль и контроль удовольствий, не позволяя получить никакой разрядки, пока он не сорвется на эмоции и не накормит меня своей страстью.

После этого он ненадолго расслаблялся и даже засыпал рядом со мной, не дождавшись пока я вырублюсь первой. Я не касалась его - мне хотелось, чтобы он спал, потому что я догадывалась по появившимся темным кругам под его глазами, что без меня он не спит совсем. Но утром я всегда просыпалась одна…

Наши оргазмы вышли на какой-то новый уровень и тесно сплелись с ментальными переживаниями и болевыми ощущениями.

Иногда его эмоции были абсолютно несъедобными для меня, и следом за ним я загибалась от боли.

Меня до сих пор трясло от иногда обрушивающихся на меня воспоминаний, как во время последней сессии мы немного потеряли тормоза и я, желая чувствовать его, влепила ему пощечину, отбив себе ладонь и разбивая в кровь его губы. Испугавшись, я рванула к нему на шею, прижимаясь своими губами к его разбитым и желая забрать это себе. И его сорвало…

Моментально перевернув меня и впечатав в кровать, он, закрыв глаза, исступленно шептал мне, как безумно любит меня, теряя голос и не давая мне вырваться, удерживая мое уже бьющееся в конвульсиях боли от его эмоций тело. Мне хотелось кричать, но он закрыл мой рот ладонью, не позволяя никак останавливать его.

Как это остановилось я не помню… Надеюсь, меня просто отключило.

Мы до сих пор не могли переварить с ним этот кошмар, и я запретила в итоге поднимать эту тему, потому что то, что он чувствовал теперь от этого своего срыва, было ничуть не легче для меня, чем сама та ситуация.

И теперь между нами стало еще холоднее.

– Анечка… - шепнула Вика, накрывая меня пледом и выдергивая из моего транса.
– Замерзла? Кушать хочешь?

ДА!

Я замерзла и хочу кушать! Желательно, что-нибудь съедобное…

Глава 10. Абстиненция

Решение принял дня за три до этого… Спонтанно…

Состояние было… хоть головой об стену стучи. На работе лажать начал…

(8 февраля)

К тебе приехал в школу, ты выскочила ненадолго… В глаза посмотрела… В руки охапку снега взяла… руками топишь - не тает… Мороз под тридцать… руки малиновые уже, пальцы не гнутся.

Смотришь на меня… Головой покачала - «Не получается…» Всё молча. Шарф поправила на мне, хотел руки перехватить, согреть… Ушла.

Внутри сломалось что-то…

Надо прекратить всё это. А самому даже представить страшно, что это значит.

Но жил же как-то раньше…

Кайфовал от чего-то... Развлекался как-то… Занимался чем-то…

От чего, как, чем?

Ни одной мысли… Всё на себя завязала… Как газ, заполняешь всё пространство предоставленное…

Билеты купил…

С Викой разговариваем:

«Когда вернешься?»

Сказал, как думал - если смогу, то вообще не вернусь.

Думал… расстояние вылечит. Новое место, новые люди, работа… Сотрется образ... Забуду какая ты… Перестану с ума сходить…

Ты с Викой оставалась она позаботится…

(Ты доверял Вике…)

Никому не доверял… Но она любила тебя… и берегла…

(Почему именно тогда?)

Почему тогда? Не знаю… Вымотался, устал… Сломался, наверное. Ощущение было - как будто ребра тисками сжали… не вдохнуть… Щемит, ноет… и так день, неделю, месяц, второй… не отпускает… Пол года тебя… это не год за два… Это год за век… Вредное ты моё производство…

И поговорить не получается...

Ты… прикасаться часто как никогда стала… успокаивала… Когда рядом - спокойнее, но ощущение не пропадало. И так замучился, да и тебя измучил… Молчаливая стала... Не делишься… Не играешь… Заразил тебя. Вот тогда и решил…

(Я думала, случилось что-то… а ты рассказывать не хочешь)

Нечего было рассказывать… Что я мог сказать? Я неадекватен: мне больно, потому что ты есть у меня…

( Да. Так и надо было. Я бы полечила тебя…)

Полечила бы… и ушла. Это мой страх был... И я решил его исследовать, когда он в паранойю превратился. Оценил девиантность ситуации и… Тебя проанализировал - «Хаос и паника»… Чудо моё сумасшедшее со мной загибается… Два плюс два сложил и билеты поехал покупать.

(11 февраля)

Билеты на среду были, сразу после Викиного дня рожденья. Там и решил сказать… Наедине бы не… Не хотел сносить тебя…

Думаю, спокойно скажу. Ты отпустишь… Отвлечешься там… Вика тебя подхватит, закружит…

А я прямо оттуда рвану на самолет…

Не спал сутки, чтобы после разговора вырубиться быстро… Не хотел думать. Решил же всё уже…

Приехал ближе к ночи. А тебя нет… Где? Сбежала куда-то… С кем? Одна… Вика, говорю, зачем отпустила… «Разве ее удержишь?» - отвечает.

Издергался там, пока ты появилась… Но в голове прокручиваю: жила же ты как-то без меня… Ты же умница на самом деле… осторожная девочка… голова светлая… Всё хорошо у тебя будет…

Возвращаешься за полночь…

Снегурочка… Дубленочка твоя расклешенная, ножки длинные… волосы собраны иглами японскими и несколько прядей острых на лицо… Улыбаешься… Мне улыбаешься… а у меня билет в руках.

…

Говорить не мог. Кивнул тебе только и ушел в комнату… Заходишь следом… я тебе билет протягиваю… Почитала…

«На совсем?»

Киваю…

«От меня?»

Да… Устал… Не хочу больше…

А у самого внутри… И сам не знаю, чего хочу на самом деле: чтобы оттолкнула или… тормознула… согрелась об меня…

Не прикоснулась… Отпустила…

Выть хотелось от боли.

И в дверях уже, не поворачиваясь: «Ты самый лучший… Пусть у тебя всё хорошо будет!»

Убила…

Так и простоял там пока Вика не влетела…

Прощаться не стал ни с кем. Мозг выключил, музыку погромче, и вперёд. А песни все одна к одной… «Не кончается пытка…» Как сейчас помню.

В самолете уже куртку снимаю и в карман полез зачем-то… Укололся… достаю иглы твои… Ох, зараза ты моя… Умеешь душу разорвать напоследок. Уколоть побольнее…

(Хотела… кусочек тебе с собой отдать… ощущения «НАС».)

Знаю… Так чувствуешь четко… Спасибо. Это больно было, но и очень… чувственно, красиво, глубоко… Я насладился и оценил…

В Москве пока был суета страшная… курсы, договора, билеты, документы… Двадцать часов в сутки как волчок… первую неделю. Только это и спасало, что с ног валился под конец дня… У меня игра была, когда в гостиницу возвращался: во что сегодня твои иглы воткнуть… находил что-нибудь втыкал и спать падал… Потом, вторая неделя… там уже только документы ждал. Вот это было… Как телефон там у меня не взорвался, не знаю… я на него медитировал… Но обещание же себе дал «Не позвоню…» В итоге сделка с совестью под конец недели - звонок Вике.