Это так просто… и прочая ложь

Джош и Иветт клялись, что, черт возьми, Иветт завязала с кокаином, что ни за что на свете она не стала бы употреблять, пока носит ребенка. И все же подозрения не стерлись до конца.

Однажды Джош и Иветт приехали погостить ко мне на выходные – в домик на озере Эрроухед в горах к востоку от Лос-Анджелеса. Конечно, Джош привез с собой наркотики, и я предоставил им с Иветт одну из спален на первом этаже. Уже на тот момент казалось, что Иветт под кайфом. Чтобы удостовериться в своей правоте, я тихо прокрался в их спальню и застал тот момент, когда она, наклонившись, захюхивала дорожку кокаина. Узрев такое, я понял, что пал ниже некуда. Точнее, ниже падать было уже невозможно. Я выгнал эту парочку и сказал, что больше не хочу их видеть. Я был страшно зол на них, на себя самого. В тот день я бросил кокаин, впал в серьезнейшую депрессию – и ушел в запой на две недели.

Хотя абстинентный синдром куда ярче проявляется без кокаина, мне было очень трудно ограничить употребление алкоголя, не говоря уж о том, чтобы отказаться от него вовсе. Это сейчас я знаю, что это такое на самом деле – белая горячка. Клинически она определяется как тяжелое психотическое состояние, возникающее у некоторых людей с хроническим алкоголизмом, характеризующееся неконтролируемой дрожью, яркими галлюцинациями, чрезвычайной тревогой, потливостью и внезапными приливами ужаса. Все, что я тогда знал о белой горячке, – что происходящее со мной чрезвычайно некруто и что я по-настоящему болен. Тело рассыпалось на части, а сам я выглядел так, словно проходил курс лучевой терапии.

На протяжении всего тура в честь выхода «Use Your Illusion» я, оказываясь на студии, записывал собственные песни. В значительной степени это помогало убить время, иначе я бы взялся за бутылку – так что в конечном итоге я сам не понимал, для чего сохраняю эти демо. Впрочем, моя версия «You Can’t Put Your Arms Around A Memory» жонни Тандерса [6] вошла в кавер-альбом Guns N’ Roses «Spaghetti Incident?», выпущенный сразу по окончании турне.

Во время тех студийных сессий я играл понемногу на всем: на барабанах, на гитаре, на басу, а еще пел – но если послушать, то станет ясно, что порой я не мог даже дышать носом. Как-то во время тура приставленный к нам представитель фирмы Geffen Records спросил, где это я постоянно пропадаю в свободное время. Я рассказал ему о своих студийных экспериментах. Когда Том Зутаут [7] , некогда подписавший Guns N’ Roses на Geffen Records, узнал о существовании моих демо-записей, то спросил, не хочу ли я подписать с фирмой сольный контракт – по его словам, Geffen Records могла бы издать эти песни в рамках сольного проекта. Полагаю, что Томом двигала корысть – Nirvana и Pearl Jam переживали не лучшие времена, и он, вероятно, решил, что мои связи с панк-сценой Сиэтла могут помочь издателям по-новому позиционировать Guns N’ Roses на музыкальном рынке.

6

Johnny Thunders (настоящее имя John Anthony Genzale, 1952–1991) – американский гитарист, певец и композитор, прославившийся прежде всего как музыкант нью-йоркской группы The New York Dolls (1971–1975). Впоследствии работал с собственными группами The Heartbreakers и Gang War, считается одним из крестных отцов американского панк-рока.

7

Tom Zutaut – знаменитый американский A&R-менеджер (менеджер по артистам и репертуару), работавший в 1980-е гг. с фирмами звукозаписи Elektra Records и Geffen Records. Среди артистов, с которыми он подписал издательские контракты, – группы M"otley Cr"ue, Dokken, Metallica и, само собой, Guns N’ Roses.

Но мне было все равно – для меня это был просто шанс осуществить мечту. Я вырос, боготворя Принса [8] , который на дебютном альбоме играл на двадцати с лишним инструментах, и на обложке альбома имелась потрясающая строчка «написано, сочинено, исполнено и записано Принсом». Вот это круть – мой сольник, записанный по рецепту Принса, то есть в основном самостоятельно, разлетается по всему миру.

Фирма Geffen Records поспешила выпустить мой альбом под названием «Believe In Me» летом 1993 года, как раз в тот момент, когда подходил к концу тур «Use Your Illusion». На нескольких финальных концертах Эксл рассказывал о моем альбоме со сцены – да и я занялся продвижением, пока мы еще были в Европе. На автограф-сессию в Испании пришло столько людей, что улицу перед музыкальным магазином пришлось перекрывать силами полицейских при полном обмундировании (которое они обычно надевали для разгона демонстраций).

8

Prince Rogers Nelson (1958–2016) – выдающийся американский чернокожий вокалист, мультиинструменталист, композитор и продюсер, изобретатель «звука Миннеаполиса».

Я запланировал сольное турне, которое должно было начаться сразу после мирового тура Guns N’ Roses, – его завершали два заключительных шоу в Буэнос-Айресе в июле 1993 года. Сперва небольшие, чисто показательные концерты в Сан-Франциско, Лос-Анджелесе и Нью-Йорке, а затем я должен был разогревать публику перед Scorpions в их туре по Европе и Великобритании. Вернувшись в Лос-Анджелес из Аргентины, я присоединился к бэнду, собранному из друзей и знакомых, которые согласились аккомпанировать мне. Они начали репетировать еще до моего приезда, так что мы быстро выстроили программу.

Эксл узнал, что я планирую сольный тур, и позвонил мне:

– Ты что, с ума сошел? Ты не должен сразу же бросаться в новый тур! Даже просто думать об этом – безумие!

– Это все, что я умею делать, – ответил я Экслу, – я играю музыку.

Я отлично понимал, что если останусь дома, то, чего доброго, снова скачусь в наркотический угар. Я не питал никаких иллюзий по поводу собственной способности завязать с алкоголем и веществами, но подумал, что у меня имеется некоторый шанс сбавить градус и отказаться от кокаина. По крайней мере, компанию в туре мне составят старые друзья по панк-сцене Сиэтла. Останься я в Лос-Анджелесе, соблазн кокаина был бы слишком велик, чтобы я смог устоять. Менеджмент Guns N’ Roses отправил моего личного телохранителя Рика «Трака» Бимана (он откатал со мной весь тур «Use Your Illusion») и в это турне. Его беспокойство обо мне выходило за рамки профессиональных обязанностей – он с глубокой симпатией, даже по-дружески старался как-то ограничивать тот ущерб, что я наносил себе. Наконец-то наши цели совпали – по крайней мере, в том, что касалось кокаина.

Но Эксл оказался прав. Перед первым же концертом в Сан-Франциско моя тогдашняя жена Линда подралась за кулисами с другой девушкой: Линде выбили зуб, все кругом было в крови. А на выступление в нью-йоркском зале Webster Hall пришли парни из мотоклуба Hell’s Angels, и в зале тут и там вспыхивали драки. Я кричал на публику, чтобы успокоились, думая, что могу как-то повлиять на ситуацию. После концерта часть зрителей пытались прорваться за кулисы, но мне хотелось побыть в одиночестве.

– Я слишком устал, – сказал я телохранителю, – и больше так не выдержу.

В голове набатом били сточки из «Just Not There» – одного из номеров с альбома «Believe In Me», который входил в концертную программу:

Ты знаешь, я смотрю, но просто не могу найти причинВстретиться лицом к лицу с новым днем.Да, я хочу скрыться внутри себяИ просто исчезнуть, исчезнуть…

Мое сольное турне продлилось, как и было запланировано, до декабря 1993 года – у публики, тем более в Европе, все еще сохранялся интерес ко всему, что связано с именем Guns N’ Roses. Но кроме клавишника Тедди Андреадиса, который с нами откатал весь «Use Your Illusion» (едва выйдя из подросткового возраста, он уже гастролировал с артистами уровня Кэрол Кинг [9] ), ни у кого из музыкантов не было нужного опыта. Группу собрали быстро, нам не хватало сплоченности: возникали серьезные проблемы, в числе которых – драка между музыкантами в каком-то европейском аэропорту.

9

Carole King Klein (настоящее имя Carol Joan Klein, р. 1942) – американская певица и автор песен. Ее сольная и актерская карьера продолжалась с перерывами с 1958 по 2018 гг.

По большей части я держался подальше от кокаина, хотя ни в коем случае не завязывал – случались и срывы. Кроме того, я перешел с водки на вино. Поначалу это радовало, но я стал пить все больше и больше, и в какой-то момент вливал в себя по десять бутылок вина в день. Из-за вина меня мучила сильнейшая изжога, приходилось все время принимать таблетки. Я почти не ел, но меня сильно разнесло, и чувствовал я себя ужасно.

В Англии, когда европейская часть тура подходила к концу, соло-гитарист пырнул ножом водителя нашего автобусе. Пришлось уволить гитариста – к счастью, и тур был уже на исходе. Вернувшись в Лос-Анджелес, я позвонил старому другу Полу Сольджеру, с которым играл еще подростком, в Сиэтле, и попросил его занять место гитариста на следующем этапе тура. Сольджер за те десять лет, что мы не играли вместе, превратился в трезвенника – не стоит и говорить, что я-то трезвенником не был. И все же он согласился.

В начале 1994 года мы с бэндом рванули в Японию, и там пересеклись с сиэтлскими ветеранами звонкого пауэр-попа – The Posies. Они пришли на наш концерт и сказали, что мою группу ценят как крутой состав из всех звезд панк-рока Сиэтла. Приятно было чувствовать, что я все еще имею отношение к Сиэтлу… После выступлений в Японии у нас случился перерыв в концертной деятельности, и я отправился в Лос-Анджелес – следующий этап тура должен был пройти в Австралии.

Когда я вернулся домой, то понял, что так плохо я еще никогда себя не чувствовал. На руках и ногах не заживали кровоточащие язвы, как и в носу, – да и в сортире я то и дело видел кровь. Лос-анджелесский дом был пропитан зловонными испарениями моего разлагающегося тела. В какой-то момент я обнаружил, что беру телефон, чтобы сообщить менеджерам и группе, что мы не едем ни в какую Австралию.

Как раз тогда я прикупил жилье в Сиэтле: это был дом мечты, прямо на озере Вашингтон – и меня тянуло туда. Я тайно приобрел его несколькими годами ранее – именно в том районе, где в юности воровал машины и лодки. Однако пожить там я так и не успел, потому что тур в поддержку «Use Your Illusion» растянулся на годы. И вот я решил, что этот дом будет подходящим местом, чтобы восстановиться, расслабиться и подзарядиться энергией.

31 марта 1994 года я отправился в аэропорт Лос-Анджелеса, чтобы успеть на рейс в Сиэтл. В зале ожидания находился Курт Кобейн – он ждал посадки на тот же рейс. Мы разговорились, оказалось, что Курт только что удрал из рехаба. Мы оказались в одинаковой жизненной ситуации, так что в самолете сели рядом, проговорили весь полет, но особо в суть вещей не вникали: у меня был свой ад, у него – свой, и мы оба, кажется, это понимали.