Это ты во всем виновата!

— Нет.

— Нет?

— Извини, это было грубо. Я хотела сказать: «Нет! Вали к черту!»

Хеллер села на деревянное кресло и закинула ногу на ногу.

— Сейчас я тебе все разжую. Не странновато ли выходит, долгое время я не получаю ни от тебя, ни от твоей семейки ни единой весточки¹⁰. А сейчас — бум! — откуда ни возьмись, прямо перед моей премьерой в величайшем фильме всех времен, появляется малышка Кейтлин Недотрога Сингломультик, стучится в мой дом и заявляется на мою крышу. Я не говорю, что ты чего-то от меня хочешь и что неожиданно — сим-салабим! — захотела снова стать моим лучшим другом, и я никогда, упаси боже, не использую слова «Синглберри» и «звездотрах» в одном предложении, но не кажется ли тебе это все немного подозрительным? Самую капельку? Прямо одну-единственную?

Хеллер откинулась на спинку кресла и довольно затянулась. Затем, засунув руку в глубокий вырез футболки, почесалась. Хеллер бросила мне вызов, наговорив всяких гадостей, совершенно не соответствующих действительности, с этой своей ухмылочкой на лице. Надругалась над всем священным. Всем, что касалось Синглберри. Да как она ПОСМЕЛА?!

— Хеллер, — произнесла я, расправляя плечи и выпрямляясь, потому что хорошая осанка может победить обман, — ты права: друзьями мы были сто лет назад. И не связывалась я с тобой по причинам, которые тебе очень хорошо известны. Но я здесь не из-за твоей славы, денег, ЧЕТЫРЕХ ДОМОВ и ШЕСТИ АССИСТЕНТОВ. Я пришла к тебе как христианка, ведь ты нуждаешься в помощи. Ты совершала преступления, была под арестом, злоупотребляла всякими наркотиками и… вела себя излишне сексуально.

Чтобы проиллюстрировать последний названный грех, я вызывающе повиляла бедрами. Это было грешно, но мне хотелось устыдить Хеллер.

— Я здесь, — продолжила я свою речь, — чтобы привести тебя к свету истины, благопристойности и, возможно, нормальным штанам.

Хеллер фыркнула и снова затянулась. Настало время говорить начистоту. Я понизила голос:

— Я здесь, чтобы помочь тебе вести себя достойно, ведь если ты облажаешься еще раз, то твоей карьере, как и всей твоей жизни, придет конец, и ты это знаешь, глупое, безрассудное, испорченное маленькое порождение Сатаны!

Глаза Хеллер округлились. Теперь мы были наравне. Нет, я даже несколько вырвалась вперед.

Хеллер загасила сигарету о подлокотник и призадумалась. Она явно восприняла мои слова всерьез.

— Хорошо, Кей-Боп…

Я затряслась от ярости.

— Не называй меня Кей-Боп!

— Ну, Кей-сучка, вот что я скажу тебе, огромной страшной студии и каждому на этой планете, кто так, блин, волнуется, что Хеллер Харриган подорвет свою жизнь и потянет всех за собой…

Хеллер ехидно ухмыляется, и я неосознанно отступаю на шаг, потому что именно эта ее ухмылка втянула нас в большинство неприятностей. Когда Хеллер ухмылялась, она выглядела как маленькая девочка, которая хочет прыгнуть в сугроб, кучу листьев или собственный праздничный торт.

— Идем тусить! — воскликнула она и исчезла, сбежав по скрытой лестнице, пока я пыталась за ней угнаться и кричала так же, как после самой первой встречи с ней, когда мы еще были детьми:

— ХЕЕЕЕЕЕЕЕЛЛЕР!!!

Глава 12

Кто все эти люди???

Мы отправились на вечеринку в четырех черных минивэнах с тонированными стеклами, будто собирались ограбить банк или свергнуть правительство. Один вэн заняли телохранители и работники студии, следующий — ассистенты Хеллер, последний — она сама, Уайатт, я и Эйприл, которая сидела за рулем. Когда я забралась в машину, Хеллер не отрывая взгляда от телефона в руках обратилась ко мне:

— Ты что здесь до сих пор делаешь?

— Ты знаешь, зачем я здесь. Кому звонишь? — спросила я, ведь мне нужно было отслеживать ее социальные связи.

— Киллеру. У меня есть один знакомый, который за две штуки может застрелить тебя и закопать в безымянной могиле.

— Хеллер шутит, — заверил меня Уайатт, — она просто тебя испытывает.

— Я сейчас на «Крейглисте»¹¹, — сообщила Хеллер, все так же не отрывая взгляда от телефона, — мне удалось сбить цену до трех сотен и картошки фри, и они представят все как несчастный случай.

Когда машина тронулась с места, все по-прежнему оставались на телефонах. Даже у Эйприл был наушник.

— Ребята, знаете, что было бы действительно здорово? — произнесла я. — Что, если мы все просто отложим телефоны и поговорим?

Никто не ответил, все по-прежнему не отлипали от сотовых, но я услышала, как Хеллер пробормотала в трубку:

— Нет, не беспокойся, никто по ней скучать не будет. Если бы ты видел, во что она одета, ты бы понял.

Продолжая нажимать кнопки на телефоне, Хеллер открыла прозрачный пластиковый чемоданчик, лежащий у нее на коленях. Он был разделен на несколько отсеков, в каждом из которых хранились различные сладости, всего по чуть-чуть: M&M’s, кукурузные конфетки, леденцы «Лайф Сэйверс» и миниатюрные шоколадные батончики. У моей бабушки был похожий чемоданчик, но она в нем держала аккуратно подписанные лекарства. Хеллер выбрала три кукурузных конфетки, но затем вернула одну обратно.

— Хеллер? — в недоумении позвала ее я. Та драматично вздохнула и наконец посмотрела на меня, причем так, будто я была маленьким и не особо умным ребенком.

— Ты знаешь, сколько калорий в одной только такой конфетке? — спросила Хеллер. — Странно, ведь на упаковке написано, что кукурузные конфеты не содержат жиров, но это неправда, это чистый сахар. И я постоянно задаюсь вопросом, не является ли желтая полоска калорийнее белой. Но сегодня важный вечер, мне нужна энергия, так что я могу взять целых две конфетки.

— Хеллер, — вмешался Уайатт, — ты можешь себе позволить и три.

— Нет, — отрезала Хеллер и снова повернулась ко мне: — Хватит так на меня пялиться, Кей-Боп. Ты хоть представляешь, сколько фотографов, готовых на все, чтобы сделать фото моих жировых складок, целлюлита или обвисшей задницы, будет там в этот уик-энд? Может, ты даже сделаешь подобное фото сама. Такие снимки стоят много, ведь их можно поместить на обложку таблоида с заголовком типа «Вес Хеллер зашкаливает!», «Хеллер-толстуха, жирное брюхо» или «Это Хеллерпотамус!»

— Но, Хеллер, — удивилась я, — тебе же нужно правильное питание, включающее продукты из четырех основных пищевых групп¹²…

— А в Голливуде это сигареты, водка, бутилированная вода и воздух. Дизайнеры дают мне бесплатно кучу платьев, и все они скроены с точностью до сантиметра. Так что мне совсем не нужно, чтобы кто-то заметил мой выпирающий живот от съеденной кукурузной конфетки.

Хеллер замолчала и с вызовом взглянула на меня, будто провоцируя усомниться в логике своих рассуждений. Она успела переодеться в облегающий черный бархатный топ без рукавов и черную мини-юбку с блестками. Я видела тысячи фотографий Хеллер в шикарных платьях, на которых она выглядела просто потрясающе, но я никогда не догадывалась о приложенных ею усилиях, диетах и отказах. Интересно, нет ли у нее пищевого расстройства или, хуже того, не хочет ли она этого сама?

— Хеллер, — произнесла я, — может, тебе стоит одеваться во что-то менее откровенное?

— Говорит мне девушка в каучуковом пиджаке размера плюс-сайз.

— Это не плюс-сайз!

— Да, это шторка для душа.

— Ты должна поесть!

— Заткнись. Пошла на фиг. Добро пожаловать в мой мир, — буркнула она и вновь уткнулась в телефон.

***

Клуб находился в здании склада в даунтауне, и сотни людей толпились снаружи. Мы подождали, пока из машины вылезут телохранители Хеллер и окружат нас. Затем все вместе двинулись в клуб, как будто пронося контрабанду через границу штата. Внутри царила темнота и вовсю грохотала музыка, а народу было под завязку. Мне стало трудно дышать.