Это я удачно попала!

К слову, сам Рок, хоть в наших разговорах и не участвовал, но внимательно слушал. Мы поначалу опасались, что он, как староста, о наших разговорах доложит - но он молчал. К этому выводу мы пришли, поскольку никто не пытался применять к нам какие-либо наказания и запреты. Следовательно, староста нас не выдал. Думаю, ему и самому не особо хотелось торчать тут из года в год. 

С Гордоном мы часто разговаривали о наших земных жизнях. Я рассказала ему всё: и про своё детство, и про нашу недолгую жизнь с мужем, и про маму, и про работу. Он мне тоже рассказывал о том, что родился в Лондоне, что его отец - англичанин, а мать, как он считал - русская. Лишь после своего попаданчество он узнал, что не русская, а из местных аизовцев, и русский язык - не её родной. Рассказал о том, как его родители познакомились в России на выставке новейших достижений науки. Его отец тогда активно инвестировал в различные разработки, вот и оказался в России. Ну а мать, понятное дело, интересовалась земным прогрессом. Короткий, но бурный роман закончился беременностью девушки. Пара поженилась и уехала в Лондон, где у них родился сын, которого счастливый отец назвал Гордоном. 

А потом... Потом у Зимены закончилась стажировка и ей отказали в работе, отправив домой. Её пришлось оставить мужа и сына здесь, поскольку было нельзя, чтобы кто-то узнал о них. Она думала, что вернётся за ними и заберёт их при первой возможности, но такая представилась лишь спустя почти тридцать лет... Всё-таки порталы на Землю тщательно охранялись, а все перемещения отслеживались. Отец Гордона нанял мальчику учителя русского языка - он верил, что однажды его жена вернётся, и хотел, чтобы мать и сын могли свободно общаться, так как Зимена английский знала плохо. Русский язык пригодился Гордону, когда он решил развивать своё дело в России. Отец, понятное дело, не возражал, втайне надеясь, что его сын сможет там встретить свою мать.

Я слушала и искренне сопереживала девушке, которой на тот момент не было еще и тридцати (восемнадцати, по-нашему). Совсем молоденькая, она так надолго оказалась разлучена с мужем и сыном. И я была рада, что семья в итоге воссоединилась. Конечно, им следовало во всё посвятить Гордона, и спросить его, хочет ли он уйти с ними или остаться... Но Гордон сам теперь уже защищал своих родителей: они ведь честно пытались ему всё рассказать, но он не желал ничего слушать. Тогда родители и решили, что проще показать - это его наверняка убедит. Чего они не предвидели, так это того, что Гордон помолодеет не на десять лет, как должен был, а на двадцать пять. 

И это возвращало нас к вопросу о том, кто из его родителей был драконом. Ну или почти драконом, учитывая, что Гордон дракон лишь на треть, а не на половину. Логичнее было предположить, что драконья кровь течёт в его матери, так как в нашем мире драконов нет. Вот только оба моих родителя - земляне на сто процентов. Отец умер, когда я была маленькой, но бабушку с дедушкой по папиной линии я прекрасно помню. Так что мой отец - советского производства, как и мама. И вот еще загвоздка: отец Гордона при перемещении помолодел почти вдвое - как и положено, а не так, как мы с Гордоном. Выходит, всё-таки мать?

В итоге решили не гадать, а просто спросить. Мне спрашивать не у кого, а у Гордона живы оба родителя - и оба в этом мире. Так что после экзамена он отправляется домой, поговорит с родителями, а потом приедет ко мне с новостями. 

Обсудили мы с Гором и мою теорию, что в каждом из адептов течёт кровь представителей магических народов. Но пока в эту теорию вписывался только Лим с его умением управлять камнем. Его способности были почти идентичны тем, которыми обладали каменные эльфы. Остальные ребята просто владели уникальными способностями, не присущими ни одному из известных видов разумных магических существ - и неразумных тоже. 

В общем, учебный год подошёл к концу как-то незаметно. К сожалению или к счастью, но ни я, ни Гордон за это время так и не превратились в драконов. Методы Кристаль мне нравились больше, но толку от них было столько же, сколько и от методов Каракаса. Мы с драконицей часто летали над Драконьими Горами, и я полюбила этот красивый край, но вот крыльев у меня как не было, так и нет. На последнем нашем занятии Кристаль прослезилась и просила меня передавать Сирену привет, поскольку была уверена, что я увижу её дорогого мальчика гораздо раньше, чем она сама. Я обещала, про себя решив, что устрою Сирену взбучку за то, что тот так редко видится с матерью. Ни разу за время нашего обучения не прилетел! 

Экзаменационный показ прошёл по той же схеме, что и в прошлом году, с той лишь разницей, что в этом году никого из нас не выпустили. Я-то и не рвалась, а вот за Лима и Сол было обидно, не говоря уже о Роке. Все трое уже владели магией на высоком уровне, и совершенно точно не представляли опасности для окружающих. Однако лично меня ждал на экзамене неприятный сюрприз: вместо Вадима в комиссии от АИЗ присутствовал мой второй давний знакомый - Алексей Иванович. И, глядя в его внимательные серо-голубые глаза, я понимала, что он, в отличие от своего брата, меня узнал. В подтверждении этого, прозвучал его знакомый, хоть и давно позабытый голос:

– Адептка Ли, задержитесь, пожалуйста. Остальные могут быть свободны.

Глава 55

"Штирлиц, а вас я попрошу остаться" - пробурчала я себе под нос крылатую фразу из советского фильма "Семнадцать мгновений весны", задержавшись в нашем спортивном зале, где проходил экзаменационный показ и куда нас вызвали для оглашения результатов. Гордон попытался остаться вместе со мной, но его вывели другие наши экзаменаторы, которые, видимо, не хотели мешать коллеге вербовать кадры. Именно так наверняка расценили происходящее все присутствующие, но я была далеко не так уверена в намерениях старого знакомого. 

Минуту спустя в зале остались только мы - я и Алексей Иванович, не знаю уж, как его настоящее имя. На Бутоне отчеств не существовало, только фамилия и имя. 

Мужчина тут же создал вокруг нас знакомую мне звукоизолирующую сферу, очевидно, не доверяя хлипким дверям и находящимся по ту их сторону людям. Однако даже после этого мужчина продолжал молчать, изучая меня. Сомневается в своих выводах? Не уверен, что это я? Или пытается "прощупать" потенциального противника? 

Я тоже не стремилась нарушать молчание - это же он меня попросил задержаться. Наконец, удовлетворившись осмотром, мужчина произнес на русском:

– Адептка Ли или Элиза Ладкас, как вас называют за пределами академии. Или вы предпочитаете, чтобы я обращался к вам по имени-отчеству, Елизавета Михайловна?

Если мужчина рассчитывал меня таким образом смутить или напугать, то напрасно: я уже поняла, что он меня узнал, а потому, когда он назвал моё имя, даже не вздрогнула. 

– Можно просто Лиза, Алексей Иванович, - ответила я, - простите, не знаю вашего настоящего имени.

Как-то не представлялись нам члены экзаменационной комиссии. 

– Всё-таки, вы намного старше меня, - добавила я ехидно, припоминая, что в нашу первую встречу мужчина выглядел лет на десять меня моложе, а теперь... - так что вам простительно называть меня просто по имени.

Алексей Иванович хмыкнул, показывая, что тоже оценил иронию ситуации. 

– Я на самом деле старше вас, Лиза. Мне почти семьдесят. 

Я присмотрелась к мужчине. Семьдесят - это примерно сорок лет по нашим меркам. Но Алексей Иванович выглядел не старше тридцати пяти, словно и не постарев за те десять лет, что мы не виделись. Что же, некоторые мужчины и в шестьдесят выглядят не старше сорока. Впрочем, женщины тоже.