Этот мир не выдержит меня. Том 4

— Не глупи, — я посмотрел на девушку.

Лэйла кивнула и побледнела. Складывалось впечатление, что она сама боялась того, что может увидеть.

Песчаные барханы расступились. Перед нами появилась ровная гладь воды и висящее над ней огромное жёлтое солнце. На берегу, на самой кромке, стоял небольшой домик, из трубы которого вился едва заметный дымок.

Рядом с домом в живописном беспорядке валялись рыболовные снасти, а на верёвках сохла одежда. Широкие мужские рубахи из белоснежного батиста, изящные женские платья и совсем крохотные, явно детские, штанишки. Ткань развивалась на ветру, словно паруса небольших кораблей.

Казалось, что сейчас в дверном проёме появится счастливая хозяйка с новой порцией белья в руках. А следом за ней — красавец-супруг, на плечах которого непременно будет сидеть крохотный белобрысый ангелочек.

От дома исходило тепло, свет и уют… Почему Лэйле показали именно такую приманку? Я ожидал увидеть реки крови, пыточные подвалы и искалеченные тела — в общем, всё то, что она любила, — а не приторную идиллию.

Незримый «режиссёр», поставивший этот спектакль, будто бы решил ответить на мой вопрос — в голове снова сама собой появилась нужная информация.

Гиблый лес поглотил несколько королевств, но среди них было одно, которое разительно отличалось от остальных. «Земля-у-озера» — держава, где правили дикие маги и где нельзя было встретить ни одного имперского инквизитора.

Чародеи, не имевшие возможности защититься от своих сил печатью, стекались в эти края отовсюду. Большая часть гибла в пути из-за собственного взбунтовавшегося дара или из-за братьев-инквизиторов, которые не зря ели свой хлеб. Однако те, кому удавалось добраться, могли хотя бы какое-то время пожить нормальной жизнью и даже обзавестись потомством…

Краб гнал вперёд, изредка обходя видимые только ему препятствия. Лэйла смотрела прямо перед собой, вцепившись в наросты на панцире. Вот, оказывается, о чём она мечтала: о семье и о спокойной жизни вдали от суеты и опасности.

— Не глупи, — повторил я, а затем добавил: — Всё это лишь наживка.

— Знаю, — хрипло ответила девушка, ещё сильнее сжав пальцы.

Дру-уг тяжело вздохнул и оглянулся, надеясь снова увидеть потерянное «богатство». Домик у воды и радости тихого семейного быта не волновали морфана — его мысли занимала только добыча.

Меня это слащавая «пастораль» тоже не особо привлекла, а Лэйла вполне успешно боролась с собой. Кто бы мог подумать, что контуженная на всю голову психопатка окажется сдержаннее, чем доблестный подземный воин.

Чем дальше Усач уносил нас от домика, тем более блёклым становился окружающий пейзаж. Краски теряли насыщенность, контуры объектов смазывались, а шум воды превращался в медленно затихающий стук сердца.

Я сам не заметил, как стук полностью исчез — вместо него навалилась мёртвая тишина Гиблого леса. Если бы не скрежет хитина, тяжёлое дыхание Лэйлы и недовольное сопение Дру-уга, то я бы решил, что оглох.

От озера, песчаных барханов и уютного домишки не осталось даже следа. Нас снова окружали искрящиеся деревья. Усач уверенно пёр вперёд — места среди гигантских стволов для него было более чем достаточно.

Я быстро осмотрелся, но не заметил никакой опасности. Нет худа без добра — тот, чьё сердечко так задорно билось где-то глубоко под землёй, распугал всю населявшую Гиблый лес нечисть.

Усач сбавил ход, и следующие полчаса мы двигались со скоростью неторопливого пешехода. За это время никто не проронил ни слова: Лэйла так и сидела, вцепившись в крабий панцирь, а Дру-уг изредка бросал на меня виноватые взгляды, но рта не открывал.

И правильно — нам всем нужно было немного отдохнуть и обдумать произошедшее.

Я намотал цепь на руку, сунул чёрный кинжал в ножны и снова сел на самом краю панциря, свесив ноги. Взгляд скользил между деревьев, фиксируя обстановку, а мозг обрабатывал информацию.

Люди Ворона будут ждать нас в точке выхода и, рубль за сто, что нам гарантирован исключительно «тёплый» приём. Каков бы ни был уговор, мой бывший коллега наплюёт на него сразу же, как только представится удобная возможность.

А раз так, то мне тоже нельзя ударить в грязь лицом. Негоже являться на столь важную встречу, не подготовив для принимающей стороны небольшой «сюрприз».

Ворон знает и численность, и состав нашего отряда, а значит, сможет обеспечить подавляющий перевес в живой силе. Вывод? Только один: если противник превосходит тебя числом, то воевать придётся умением. Строго по заветам гениального Суворова.

Когда враг приготовил западню, нужно сделать так, чтобы он сам в неё угодил…

В памяти ярким огоньком вспыхнуло давно позабытое воспоминание. Детский дом, мой друган Лопух, который осмелился не поделиться со «старшаками» компотом, и сами «старшаки», поджидавшие нас на спортплощадке. Их было больше, они были сильнее, но Лопух сумел отвлечь внимание на себя, а я зашёл с фланга, вооружившись обломком кирпича…

По губам скользнула лёгкая усмешка. План дальнейших действий потихоньку обретал свои очертания.

— Смоутри, челоувечек… — негромко произнёс Дру-уг, указав рукой куда-то вдаль.

Я вынырнул из воспоминаний и быстро посмотрел в нужную сторону. Что же, причина нарушить наш негласный обет безмолвия была более чем солидная. Примерно в паре километров от нас, в низине виднелись развалины амфитеатра, как две капли воды похожего на римский Колизей.

— Пройдём мимоу? — спросил Дру-уг.

Ворон упоминал об этой постройке, когда рассказывал про ориентиры. Отсюда оставалось рукой подать до выхода к нужному месту — всего полтора-два часа неспешным шагом. И если верить моему бывшему коллеге, здесь обычно было более или менее безопасно… А значит, лучшего места для отдыха не найти.

— Нет, — я качнул головой. — Устроим там привал.

Времени у нас с запасом. Хватит, чтобы отдохнуть, распределить роли и как следует подготовиться к предстоящей встрече…

Я поправил перекинутую через плечо скатку. Пальцы коснулись обёрнутой в плотную ткань книги.

Похоже, настал момент ознакомиться с монументальным творением гениального историка.

Глава 11

Разумеется, соваться на незнакомую территорию без проверки было слишком рискованно, поэтому мы не стали спешить.

Усач осторожно обошёл амфитеатр по кругу. «Изъеденное» аркадами здание напоминало скелет мифического монстра — левиафана, который почему-то нашёл свою смерть не на дне океана, а среди гигантских искрящихся деревьев.

Сквозь высокие проёмы хорошо просматривались его «внутренности» — анфилады пустых комнат на нижнем этаже, ряды каменных скамеек, воронкой возвышавшиеся над ареной, и белый как снег песок. Когда-то здесь бесновались зрители, жаждавшие зрелищ, а теперь царило обшарпанное запустение.