Этот мир не выдержит меня. Том 4

Взгляд скользил по развалинам, выискивая признаки чужого присутствия. Ничего. Ни движения, ни звуков, ни следов магических аномалий.

— Заходим, — коротко скомандовал я спустя примерно полчаса наблюдений.

Этого времени было вполне достаточно, чтобы противник, если он прятался где-то в здании, хоть как-нибудь проявил себя.

Усач резво подскочил к широкому проёму между колонн. Наш небольшой отряд «ссыпался» с его хитиновой брони и устремился внутрь помещения. Первая, как самая не убиваемая и наименее надёжная, шла Лэйла, за ней — активировавший артефакт невидимости Дру-уг, а в самом конце, в трёх метрах позади остальных, двигался я.

— Отходи, — прежде чем скрыться в тусклом полумраке амфитеатра я шлёпнул ладонью по панцирю Усача.

Тащить краба в тесноту не имело никакого смысла. Лишившись манёвренности, наш живой бронетранспортёр сразу утратит всю свою боевую ценность.

Усач щёлкнул клешнёй, а затем резко, словно отличник строевой подготовки, развернулся и шустро отполз ближе к деревьям. Через мгновение он свернулся «клубочком». Отличная маскировка.

Даже небольшая люлька, которую Дру-уг использовал в качестве багажника, так ловко пряталась в «складках» хитина, что совершенно не бросалась в глаза. Опознать в этом сером валуне живое существо было попросту невозможно.

Мы быстро шли через примыкающие друг к другу комнаты. Пустые помещения встречали нас потрескавшейся кладкой, облупившейся штукатуркой и превратившейся в труху мебелью. Стены — там, где штукатурка всё-таки сохранилась — были украшены многочисленными надписями и рисунками.

Короткие и наверняка неприличные словечки на незнакомом языке соседствовали с картинками, выполненными кривоватыми руками каких-то «выдающихся» мастеров. Неизвестные художники неумело, но зато очень старательно изображали всё то, что издревле интересовало настоящих ценителей живописи: секс, половые органы и, конечно, смертоубийство.

Народное творчество как оно есть — без купюр и запретов.

Впрочем, настенные «комиксы» оказались весьма информативны. Благодаря этим самопальным рисункам, я смог узнать, чем занимались здешние обитатели до того, как в гости к ним наведался Гиблый лес. Когда-то давно амфитеатр был храмом — только вместо скучных обеден и заунывных молитв здесь практиковали оргии и жертвоприношения.

Схематично изображённые человечки сперва с большим интересом занимались друг другом, а затем шли убивать. Среди тех, кому не повезло оказаться на белом песке арены, были и какие-то гигантские, размером со слона, кабаны, и небольшие пушистые зверьки с круглыми глазищами, и ещё сотни, если не тысячи, других существ: от зубастых исполинов до совершенно безобидных на вид малышей.

В общем, в стародавние времена сюда свозили фауну со всего мира, однако главными участниками этих кровавых развлечений, несомненно, выступали коттары. Рисунков, на которых были изображены огромные и чёрные как ночь манулы, оказалось значительно больше любых других.

В том, что происходящее — это именно убийство, а не поединок, я не сомневался. Все жертвы человечков — даже самые крошечные — были в три слоя опутаны толстыми цепями. Похоже, здешние обитатели не любили рисковать и со всей тщательностью подходили к соблюдению требований собственной безопасности.

Интересно, кому они поклонялись? Ответа на этот вопрос среди картинок не оказалось. Но тот, в чью честь пролили столько крови, сумел-таки худо-бедно защитить свой храм от Гиблого леса. Под сводами амфитеатра даже дышалось легче, а на всей немаленькой территории не росло ни одного искрящегося дерева…

Мы дошли до своеобразного «перекрёстка». Впереди находился подъём на зрительские трибуны, а справа — выход ко второй линии помещений, непосредственно примыкавших к арене. Раньше в них, скорее всего, содержали зверей, которым было суждено расстаться с жизнью во славу неизвестного божества.

— Интересненько… — Лэйла посмотрела на очередную похабную фреску. — Такого даже мой покойный папенька не видел, хотя он назло маменьке перепробовал всех шлюх нашего курфюршества…

Девушка с удивлением хмыкнула, а затем перевела взгляд на меня. Выбитый глаз полностью восстановился, и сейчас о страшной ране напоминали только небольшие кровавые потёки на нижнем веке.

— Куда теперь? — спросила она.

Я кивком указал в сторону подъёма на зрительские трибуны.

— Знаешь что, маленький мой? — Лэйла страдальчески закатила глаза. — Я совсем не так представляла себе привал, о котором ты говорил!

— Существоу ничегоу не поунимает, — презрительно сообщил невидимый Дру-уг. Здесь, в полумраке, его силуэт был практически неразличим на фоне жёлто-коричневых стен. — Прежде чем оутдыхать, нужноу всё проуверить…

— Ты-то много чего понимаешь, дылда! — фыркнула Лэйла. — Чуть нас всех не угробил из-за каких-то железяк!

— Боугатая доубыча всегда манит поудземный нароуд…

В голосе морфана слышалось плохо скрываемое смущение. Он явно переживал о произошедшем и не сумел справиться с эмоциями. Очень большая ошибка — нельзя открываться перед такими людьми, как Лэйла. Чувство такта им незнакомо, и они не преминут воспользоваться возможностью побольнее уколоть собеседника.

— Во-о-о-от как… — протянула девушка. Её глаза радостно заблестели.

— Тихо, — негромко, но строго приказал я. — Иди вперёд. Молча.

Подобная перепалка могла завершиться только руганью или дракой, а значит, её нужно было заканчивать. Лишняя суета и шум нам ни к чему — никогда не стоит слишком громко заявлять о своём присутствии. Так больше шансов выжить.

— Но как же… — начала канючить Лэйла, однако быстро заткнулась, когда в нескольких сантиметрах от её лица зависли три острия.

— Почему-то с одним глазом ты была не столь разговорчива, — я слегка качнул трезубцем, который сжимал в руках. — Очень интересная анатомическая особенность, не находишь?

Девушка мигом поняла столь «тонкий» намёк. Она молча сверкнула глазами, а затем послушно развернулась, поднялась по пологому пандусу и вышла к трибунам. Так-то лучше.

— Здесь тысячи лавок, — недовольным шёпотом сообщила Лэйла, когда мы с Дру-угом присоединились к ней. — И ничего больше…

Разумеется, в мои планы не входил осмотр бесконечных каменных скамеек. Это было бы пустой тратой времени.

— Спускайся на арену, — скомандовал я.

Лэйла нарочито тяжело вздохнула, но без споров перелезла через оградку и спрыгнула на белый песок. Судя по движению воздуха, Дру-уг собирался последовать за ней, но я остановил морфана. Пусть наша говорливая «подружка» немного побудет приманкой — с её даром это не слишком опасно.

А вот если здесь есть кто-то ещё, то этот «кто-то» не мог не заметить появления девушки.

— Ай-ай-ай, мальчики! — Лэйла покачала головой с укоризненной издёвкой. Она, разумеется, сразу всё поняла. — Решили воспользоваться мной, да?? И не стыдно вам?!