Этрейтион: Маска для Артиста

— Это хорошо, что вы такие понятливые. Тогда топайте за мной, руками ничего не трогать, живот не опорожнять, при виде заготовок в ступор не впадать, слушать меня внимательно.

Похоже, за сегодня на меня УЖЕ свалилось столько впечатлений, что у меня попросту закончился некий лимит, и мозг пошел погулять, на прощание помахав мне белым платочком. Я просто кивал и шел. Изю, кстати, тоже отпустили, точнее уронили головой вниз. Так мы и пошли, только Хальт, похоже, не торопился уходить и продолжил сидеть возле клумбы.

Первая комната была полна различных банок и инструментов. Инструменты были самыми разными: от мелких и больших пил, ножей, крюков и всего-всего прямо как в пыточной у маньяка — что в принципе было узнаваемо, до каких-то странных приспособлений, назначение которых я сходу определить не мог. А вот в банках, заполненных жидкостями, плавали самые различные органы и части тел, глаза, руки, ноги, мозги, кишки и органы. Даже банки с кровью были. А дальше… Дальше была куча тел, причем на самых разных уровнях разобранности. Или уже собранности? Волки без шкур и органов, зато с шестью лапами и огромными когтями; медведь, почти собранный — без глаз, только уже с восемью лапами и четырьмя щупальцами на спине; разобранный на части конь со вскрытой грудной и при этом еще живой. Человек или то, что им было, покрытый шерстью, с огромными когтями, звериными глазами, огромной пастью и кучей шипов на теле, его грудина еще была открыта и там бились три сердца. От всего этого ужас смешался с восхищением и одновременно отвращением. Ужас от того, что я мог стать одним из них — человек точно был игроком, а что будет с витером? Может, я стану такой тварью и должен буду слушаться команд, пока не смогу вырваться или умереть. Или после смерти я тоже не верну свой вид, как сказал этот «добрый» дедушка. Или же я умру, а у него останется тело? Это я и спросил, на что получил ответ, что, к сожалению, при больших измененияих и превращении в материал, а потом в химеру, приходящие и пришедшие умирают и оставляют лишь «материал». Веселая, однако, игрушка, не зря тут ограничение по возрасту в 21 год, да и то, думаю, многие были бы против. Интересно, как они от судебных исков отбиваются? Ах да, там же часть акций у государства. Да и вроде все в условиях пользования игры указано в предупреждениях. Ладно, хорошо, что я такой образиной не стану. А вот мелкие изменения, особенно если будут восприняты системой как положительные улучшения, особенно если их делать не сразу, а постепенно, после смерти остаются. М-да, надеюсь пересадка рук на заднее место не является положительным улучшением… только вот задница подсказывала, что старик не врет и в случае нужды сможет доказать системе, что операция является исключительно положительным явлением. А ты потом ищи химеролога или крутись как знаешь, возвращая себе первозданный вид. Хотя мастерство «дедушки», да, вызывало неслабое восхищение. Стало понятно, почему даже Древнейший с таким уважением к нему обращался. От осознания возможностей, которые открывались при таком уровне мастерства — голова шла кругом. При этом сама грязь и жестокость вызывали отвращение, хотя Мастер сказал, что «первичный материал» не чувствует боли, ибо это губит заготовку. Существуют ритуалы и зелья, с помощью которых, перед созданием заготовки, существо погружается в специальное состояние, иначе после активации готовой химеры — она может сойти с ума от болевого шока. Хоть какое-то облегчение, иначе, возможно, я вообще не смог бы работать, а тогда кто знает какое бы наказание меня ждало. Но, наверное, я еще долго не смогу к этому относится без эмоций.

Дальше экскурсия приняла вид введения в нашу будущую профессию. Если коротко, то было четыре основных подхода к улучшению существ:

Первый — Совмещение: одно живое существо превращалось в основу, удалялось все лишнее или вообще все и потом заново собиралось, прямо как конструктор. При этом можно было добавить или убрать все, что нужно.

Вторым вариантом похода было Конструирование: существо полностью разбирается на составные части и потом сшивается, собирается в единое целое без основы. Такой подход был хорош для создания по-настоящему страшных, как внешне так и в действии существ, хотя больше использовался в некромантии.

Был третий подход на стыке первых двух. Сшивание: из двух и более основ создается единая основа при добавлении улучшений. Именно так, например, были созданы твари наподобие мантикоры и гидры. Одна из сложнейших возможностей работы, популярная в мире среди самых разных химерологов в том числе и некромантов.

Последний четвертый подход — Замещение. Считается самым простым и при этом сложным вариантом. Он заключается в том, что существо не превращается в, так сказать, основу. У существа не изменяется психика, не происходит влияния на мозг. Тем более такого радикального, как у основ, когда мозг, чаще всего, просто удаляется. При Замещении работа заключается в постепенном изменении или добавлении частей тела. В основном эта возможность как раз для создания постоянного положительного улучшения, которое не будет потеряно после смерти. Сложность работы в том, что любая ошибка может наложить негативные дебаффы и тогда вся работа насмарку. Или же подсаженные, измененные или добавленные органы могут начать отторгаться организмом, что опять же вызовет осложнения, а то и смерть.

И отдельной ветвью шли ритуалы. Они были направлены на улучшение основы, поддержание основы, на помощь в работе, даже на помощь при приживлении улучшения. Иногда с помощью ритуалов добавлялась магия или заклятия на конечности. С помощью ритуалов можно было даже объединить несколько частей тела или органов в один материал, тем самым получив нечто новое. Да и сшивание было невозможно без ритуалов. Ритуалы давали возможность даже без владения некромантией поднимать и создавать немертвых или мертвых слуг, например костяных гончих при достаточных жертвах, при правильном вливании маны и правильном конструкте.

После продолжительное лекции, я, наконец, стал свободен и вышел из огромного здания, глубоко вдохнув чистый воздух. Хоть внутри он был свеж, но, казалось, там навсегда в воздухе поселился запах крови. Даже не крови, а чего-то эфирного, потустороннего, оно не давало расслабиться, оно было чуждое. Запах химерологии. А тут пели птицы, было хорошо и спокойно. Там же суета и холод голоса Мастера, для которого все живые существа — только основы различной степени редкости и интереса, он уже давно относится к этому как к интересной работе. А для меня это было… страшно? Наверное, так и есть, я часто ловил себя на мысли, что представляю себя на месте этой основы. Изя вышел следом за мной и тоже стоял какой-то рассеянно-потерянный. Непривычно было видеть этого прохвоста в таком виде. Похоже, не на меня одного так подействовала вся эта атмосфера. Даже не представляю что чувствует Хальт, ведь ему куда глубже это изучать. А что несет в себе МАГИЯ этих друидов, если показанное нам — только азы… Я не хочу знать. Надеюсь, Хальт не спустит всех собак на меня за то, что я уговорил его остаться. Но все спокойно обдумать и позаниматься самокопанием мне не дали. Древнейший появился неожиданно из-за поворота, в своей привычной маске и балахоне с капюшоном. Создавалось впечатление, что он не идет, а плывет по траве. И хотя все его движения были размеренны и как будто даже неторопливы, шел он довольно быстро.

Причём Изю он даже, как будто, и не заметил, небрежно кивнув исключительно мне.

— Ну что, ученик, готов? Мастер вас уже, вижу, отпустил. За мной. — и Древнейший отправился прямо в переплетение лиан на границе поляны. Нет, я уже видел, что трава под ним не приминается, но расступающиеся при его приближении лианы все же повергли меня в изумление. Нет, это не была магия, Древнейший не заклинал, ничего не делал. Как? Лианы сами почувствовали его и раскрыли проход, в который я поспешил шмыгнуть вслед за учителем. Не успел — пара сучков зацепили кольчугу и мне пришлось рывком вырываться из их хватки, а лес в ответ угрожающе зашелестел.

Поляна была пуста, тут не было ни одной живой души, только шелест листвы и звуки моих шагов разрывали оглушающую тишину. Я думал, что уже научился ходить бесшумно по лесу, но глядя на то, как плывет по траве Древнейший… как же я заблуждался. По сравнению с Древнейшим, я был примерно на том же уровне, что коротышка Боргор по сравнению со мной. Можно сказать, теперь уже я был бешеным стадом кабанов на нетронутой девственно-чистой поляне. Пройдя к центру которой, Древнейший, наконец, остановился и оглядел меня с головы до ног

— Что же, сейчас ты, как истинный сын леса и мой ученик, должен познать главное! Ты должен познать лес, познать природу и единство с ней! Запомни — нет ничего выше леса! Он тебе расскажет все секреты, если ты научишься жить вместе с ним, если ты будешь готов внимать ему! Поэтому ты остаешься тут и познаешь уединение, познаешь суть леса и будешь слушать то, что он будет тебе рассказывать. — Вещал он возвышенным тоном, а я все гадал — это как же я буду познавать лес? Когда Древнейший закончил задвигать свою возвышенную речь, мне пришло уведомление о появлении навыка «Язык Леса».

— Древнейший, учитель, а как мне лес-то понимать? Я ведь учусь не так быстро, как остальные приходящие, я не ловлю знания на лету. Что мне делать-то?

Я был в панике. Хотя это мягко сказано. Скорее, я был в ПАНИКЕ. Что мне делать? Это навык, а значит никаких подсказок и помощи системы мне ожидать не приходится. А каким образом я без автоматического переводчика буду понимать что мне там лес лопочет? Вот же хрень.

— Ученик, ты невнимателен! — внезапно выросшая позади меня травинка щелкнула мне подзатыльник, а Древнейший продолжил, будто вообще не при чем — Познай себя и лес, прими единение с ним и внимай его мудрости! Ведь местные жители как-то познают его, становясь с ним одним целым! Так что действуй, ученик!

Древнейший развернулся и быстрым шагом ушел опять через зеленое ограждение.

Я же сидел в ступоре. Оговорка? Местные? Значит он не относит себя к неписям? Местным жителям? Кто же ты тогда, Древнейший? Уж больно не характерно твое поведение для старца и мудреца местных сектантов. И что это значило, познавать себя? Что вообще делать?

Мысли метались в голове, сталкивались, разлетались и снова неслись в беспорядке, чтобы опять столкнуться друг с другом или попасть в очередной тупик логического размышления.