Этюды, картины с целины

— Лучше не опаздывать, — буркнул Жак.

— Понятное дело, — сказал я. — Кто там ждать-то будет? С кем условились?

— Исхак с ними отдельно договаривался, не знаю я. Наше дело — груз отбить и доставить, остальное уже не наша забота, — сказал Рябой.

Я вспомнил, что обещал вечером посмотреть рану Эмильена. А раз обещал — надо выполнять, тем более, пока не стемнело окончательно, так что я поднялся на облучке, прошёл прямо по мешкам с порохом и уселся рядом с раненым.

— Ну, ты как? — спросил я. — Рану заголяй.

По-хорошему, нужно было бы смочить её водой, чтобы не отрывать засохшую корку. Но воды не было, так что пришлось полить бинты остатками рома, за что меня тут же захотели побить.

— Терпимо, — ответил Эмильен.

Он выглядел уже чуть лучше, нежели днём, но всё равно была заметна его бледность, даже в сумерках. Я принялся разматывать повязку, аккуратно поливая те места, в которых повязка прилипла к коже особенно крепко.

— Интересно ты лечишь, конечно, — хмыкнул Робер, наблюдающий за моими действиями с соседней телеги. — Я думал, ром надо внутрь лить, ха-ха-ха!

Очень смешно, да. Я осмотрел рану и шов. Выглядела рана не очень, по всей руке растёкся жуткий синяк, она опухла, но хотя бы гноя видно не было. Осмотром я остался удовлетворён, но на всякий случай снова продезинфицировал рану с обеих сторон.

— Заспиртовать меня решил? — слабо хохотнул Эмильен.

— Шутишь, значит, жить будешь, — улыбнулся я. — Давай второй рукав сюда, надо снова забинтовать.

— Такую рубаху мне испортил, — протянул он.

— Выживешь — я тебе две рубахи куплю, — хмыкнул я, отрезая и второй рукав.

Я быстро забинтовал его плечо, завязал, критически осмотрел результат.

— Завтра надо ещё разок посмотреть, — сказал я.

— С тобой так рубах не напасёшься, — опасливо произнёс Эмильен.

— Рубах у тебя много будет, а новой руки — нет, — возразил я.

— Странно ты лечишь, московит, — сказал Робер. — Обычно — раз, деревяшку в зубы, рома внутрь — хлоп, ножовкой — чик, прижгли, замотали, следующий. А ты чего-то мудришь, поливаешь, мотаешь…

— А ты что, против, что ли? — спросил я. — Ты бы к кому лучше пошёл, к мяснику, который бы тебе руку просто так отпластал, или к врачу, который бы тебе рану заштопал и залечил?

— К дохтуру, конечно, так ведь и они больше пилят, — хмыкнул буканьер. — Чтобы заражение не пошло. Бывает и вовсе — с пальцев начинают, а потом раз за разом, до самого плеча. Видал я таких бедолаг.

— Руки надо мыть, прежде чем в раны лезть, — тихо буркнул я.

— О, вроде вот это место, — послышался голос Рябого.

Я обернулся. С дороги к берегу уходила небольшая тропинка, прикрытая низко свисающими ветками, а на самом берегу высились две скалы, надёжно укрывая бухту от ветров. Где-то там, за деревьями, виднелся маленький мерцающий огонёк костра, почти незаметный, если не приглядываться. Все пассажиры, кроме Эмильена, спрыгнули со своих мест.

— Ну да, похоже на то, — хмыкнул я, сошёл с дороги по тропинке и приподнял свисающие ветви, чтобы телеги могли проехать.

Расстояния между деревьями как раз хватало, чтобы телеги прошли одна за одной. Я подождал, пока проедет последняя, а затем мы вошли следом за ними.

Глава 44

Окончательно стемнело как раз в тот момент, когда мы прошли через этот лесок и вышли к небольшому галечному пляжу, на котором вокруг костра сидели несколько человек. На волнах покачивался небольшой кораблик с убранными парусами, на пляже вытащен был небольшой ботик, корму которого раз за разом облизывал прибой. Всего я насчитал на берегу пятнадцать человек, и меня тут же в затылок кольнуло нехорошее предчувствие. Это были пираты, и от них можно было ожидать любой подлости.

Корабль, стоящий в бухте, оказался двухмачтовой шхуной голландской постройки, как мне пояснил Жорж. Исхак не обманул, нас поджидали.

Я машинально проверил пистолеты и поправил палаш в ножнах, проверяя, насколько хорошо он из них выходит.

Нас заметили почти сразу. Пираты начали переглядываться, подниматься со своих мест, улыбаясь и приветствуя нас издалека взмахами рук.

— Слава Богу, дошли, — выдохнул Жак. — Ну, расчёт получим и можно сваливать.

— Ага, — хмыкнул я.

Чем ближе мы подходили к берегу, тем сильнее крепла моя уверенность в том, что никакого расчёта с нами не предполагается. Все пираты были вооружены саблями и пистолетами, несколько из них держали в руках мушкеты. Они переглядывались, улыбались и посмеивались, глядя на наше приближение.

Наконец, от группы пиратов отделился один, настоящий щеголь, высокий и статный, разодетый так пёстро, что если бы его увидели на Уралмаше, то приняли бы за нетрадиционно ориентированного и отпинали бы прямо там. На его боку висела шпага, через плечо была перекинута перевязь с тремя пистолетами. Лицо его показалось мне смутно знакомым. Пират снял шляпу с ярко-красным пером и махнул ей в воздухе.

— Рябой, укуси меня селёдка! Вы где шляетесь? Жид говорил, что вы днём придёте! — произнёс он.

Я с удивлением узнал в нём того самого буканьера, Франсуа де Валя, и тихо чертыхнулся. Плохое предчувствие меня не обмануло. Ну или плохая примета, про которую говорил Шон, всё-таки сработала. В любом случае, дело запахло керосином.

— Мы дрались с испанцами, месье, — почтительно произнёс Рябой.

Было крайне удивительно слышать от него подобный тон. Почти заискивающий.

— Полдня? Там что, весь форт сбежался? Вся королевская рать? — фыркнул де Валь.

Пираты рассмеялись. Нам же было не до смеха, только Рябой тихо хихикнул себе под нос.

— Ладно, неважно. Вы опоздали, Рябой. Заставили меня ждать, — сказал де Валь.

— Простите, месье, нас задержали обстоятельства… — забормотал Жак, и я понял, наконец, в чём было дело.

Простолюдин Жак не мог побороть в себе трепет перед дворянином де Валем, даже несмотря на то, что они оба были буканьерами, разбойниками и пиратами, и для закона было всё равно, насколько благородная кровь у одного или другого. А Франсуа де Валь ясно это понимал и откровенно этим пользовался.

— Ну, знаешь, Рябой, у нас, может быть, тоже обстоятельства. Мы тут сидим в бухте, в опасности быть застуканными патрулём, и ждём вас, а вы даже не поторопились, — развёл руками де Валь. — Нехорошо это, понимаешь?

— Мы спешили, как могли, месье, — сказал Жак. — Вот, здесь две телеги пороха, мушкеты, всё как Исхак говорил. Нам бы…

От группы пиратов отделился один, подошёл к каждой телеге, заглядывая внутрь. Он даже залез внутрь одного мешка, из которого вытащил горсть пороха и растёр в ладонях.