Этюды о моде

В середине XIX века широким спросом пользовались старопавлов­ские /павлово-посадские/ платки: по цветному тонкому кашемиру наби­ты крупные слегка стилизованные цветы. Уже в 1885 году эти платки получали медали на международных выставках.

Самым лёгким и тёплым головным платком считается оренбургская "паутинка". Пуховый платок размером 2X2 метра весит всего 70 граммов и свободно протягивается сквозь обручальное кольцо.

Почти единственным традиционным местом, где сосредоточено вяза­ние "паутинок", остаётся село Жёлтое Саракташского района Оренбург­ской области. Для вязания берётся пух губерлинских коз, отличающийся самым лёгким, шелковистым, тёплым, мягким и длинным волокном. Основателем промысла узорного пуховязания в среде уральских казаков был географ и историк Пётр Иванович Рычков. В 1770 году за первые плат­ки - "паутинки" его жена была награждена золотой медалью Вольного экономического общества.

Наряду с платками в моде были и шали, которые представляли собой квадратную или прямоугольную полоску материи, которая служила для защиты от холода предплечий и шеи. /Шаль происходит от персидского слова "шаш" - большой/. Изготавливались шали главным образом из ка­шемира - прекрасной шерстяной ткани, лёгкой, эластичной и несминаемой, которая вырабатывалась в Кашмире, расположенном в северной части Индии. Шерсть местных коз - длинная, гибкая, с шёлковым блеском - пере­рабатывалась на пряжу и ткани более двух тысяч лет назад.

Издавна вручную сотканные кашмирские шали украшались мотивами сосновой шишки - символа плодородия. Из Индии такие шали попали в Персию и Китай, а примерно в 1375 году появились на Руси.

Благодаря красоте, почти шёлковому блеску, исключительно приятно­му ощущению при носке кашемировой ткани стали необычайно популяр­ными в Европе. В 1790 году в парижских журналах мод появилось пред­ложение носить шали античного стиля.

Одной из самых больших сенсаций стала длинная шаль, мода на ко­торую пришла из Индии в ХVIII веке. Сегодня никто не может себе представить, какой фурор произвела индийская шаль в европейском дамском высшем свете того времени. Никто сегодня не поверит, что самые дорогие экземпляры стоили несколько тысяч франков.

Во времена Директории, после египетской кампании Наполеона Бона­парта, кашемировые шали распространились во всей Франции, и с лёгкой руки Жозефины Богарне, супруги "великого корсиканца", которая была тогда законодательницей французских мод, кашемировая шаль постепен­но вошла во всеобщее употребление во всей Европе. Шали дополняли одежду, имитирующую античный образец - присборенную, без рукавов и с глубоким декольте. Дорогостоящие настоящие кашемировые шали очень скоро начинают заменяться более дешёвыми подделками.

Производство таких шалей во Франции появилось около 1805 года. Первым их стал выпускать фабрикант Гийом Луи Терно под покро­вительством Жозефины Богарне, ставшей уже императрицей, которая заку­пила около четырёхсот шалей и использовала их как покрывала и носи­ла их на платьях. Мало того, она из шалей даже делала подушки для своих любимых собачек.

Имитации кашмирских шалей появились и в шотландском городе Пейсли, известном своим ткацким производством. Шотландские шали с мар­кой Пейсли экспортировались во все страны мира. Сосновую шишку из Кашмира стали называть "пейсли". Под этим названием она перешла и в другие текстильные материалы.

В Россию до ХVIII века шали поступали из Индии и Персии и за них платили чистым золотом. Позже стали привозить из Франции и Англии более дешёвую подделку под настоящую кашмирскую шаль.

Однако русские умельцы подумали, что они нисколько не хуже "хранцузских и аглицких мастеров", и в 1806 году в Нижегородской губер­нии, в поместье помещицы Мерлиной занялись изготовлением подобных же шалей. Мерлинские шали вырабатывали из пуха тибетских коз и сай­гаков. Из тринадцати граммов такой пряжи вытягивали нить длиной в четыре с половиной километров.

Мерлинские шали были квадратными и прямоугольными, с белой серединой и широким бортом, затканным красочным "индийским" рисун­ком или букетами цветов и представляли собой одно сплошное полотни­ще, причём не имели изнаночной стороны.

"Журнал мануфактуры и торговли" в 1827 году рассказывал о дру­гой мануфактурной мастерской в имении помещицы Елисеевой в селе Хава Воронежской губернии. Пять лет ушло на поиски специального станка: распускали настоящие кашмирские шали и смотрели, как распо­лагаются нити, пытаясь по плетению определить устройство ткацкой машины. В 1813 году фабрика начала работать.

В зависимости от сложности рисунка каждую шаль мастерица ткала от шести месяцев до двух с половиной лет /!/, соответственно и сто­ила сделанная ею вещь от 500 до 12 тысяч рублей.

Великолепны были знаменитые колокольцевские шали, которые дела­лись в сельце Александровке Саратовской губернии, в имении генерала Дмитрия Колокольцева.

Вот как выглядела одна из таких шалей по описаниям Первой пуб­личной выставки российских мануфактурных изделий 1829 года. Изуми­тельной белизны шалевое поле, обрамлённое каймой из сирени и роз, - каждый цветок составлен из нескольких оттенков, а в цветах и зелё­ных листьях более шестидесяти разных теней; полотно такое тонкое, что если положить под него розовую или голубую материю, она просве­чивает, как кисея.

Слава русских кашмирских шалей началась с первой Всемирной промышленной выставки, которая открылась в Лондоне в 1851 году. "Шали, кроме того, что они придают красоте более грации прелестною драпировкою, - писал в XIX веке автор одной журнальной статьи, - служат ещё защитою от суровости климата, сохраняют теплоту и здоровие".

Шали постепенно стали делать из недорогих тканей, появились, например, шали из красного перкаля / бумажные/ с печатным рисунком и из грубой шерсти скромных расцветок. Носить шали стали мещанки, купчихи, женщины из народа, и этот обычай сохранился на долгие годы, особенно в удалённых от центра сельских районах.

В Москве набивные платки и шали делались на Трёхгорной мануфак­туре. О продукции этой фабрики сохранилось интересное сообщение Департамента мануфактур и внутренней торговли от 16 декабря 1839 года: "Посланы были в Англию образцы российских мануфактурных из­делий и между прочим несколько бумажных платков, ценою от б до 7 рублей ассигнациями, смотря по цветам... Платок сей возбудил удив­ление знатоков Англии по тканям, материалу и краскам. В Глазгове не могли бы сделать такого дешевле 6-8 шиллингов, смотря по цветам, и то с великим трудом".

Набивные платки с красочными узорами носили во всей России. Крестьянский костюм в отличие от городского долго сохраняет черты национальной неповторимости. Если в одежде горожанок платки и шали на некоторые годы были вытеснены другими предметами туалета, то у сельских жительниц до наших дней сохранилась неизменная любовь к платкам и они продолжают носить их зимой и летом независимо от указаний моды. Нашу страну по-прежнему олицетворяет русская красавица в ярком нарядном цветастом платке.

ЭЙ, ЖОРА, ПОДЕРЖИ МОЙ МАКИНТОШ!