Евангелие ведьм. Шабаши и костры

Далее стоит сказать несколько слов о делении, по Никифоровскому, на ведьм и колдуний.

Он говорит, что эти «демоноподобники» (колдуньи) отличаются от ведьм тем, что стоят дальше от бесов и более приближены к людям. Они могут жить среди них, не выдавая себя. Также колдуньи менее негативно относятся к христианству и могут посещать службу и окружать себя христианской атрибутикой. Конечно же, делают они это неискренне и для отвода глаз.

Черти к колдуньям относятся менее доверительно, чем к ведьмам. Но хотя бесы и не уважают колдуний, однако им верны. Они даже могут использовать свою силу во благо, если так прикажет колдунья. Например, полечить кого-то травами, заговорами, привернуть любовь, прибавить удачи. Делают они все это в обмен на душу колдуньи.

Черти являются колдуньям только в своей «облегченной» версии. Во всей полноте колдуньи могут их лицезреть лишь после своей смерти (в аду). Сокрыты им и другие колдуны, которых они не могут узнать по одному взгляду, как это делают ведьмы. Из-за этого колдуньи чаще воюют между собой, а бесы вынуждены им помогать – но только до тех пор, пока «целям бесовства не приносится ущерб».

Колдуньи умирают только своей смертью. Дожив до предельного своего возраста на земле, они ослабевают умом и телом. Бесы уже меньше следят за своими подопечными и просто охраняют их душу или помогают в передаче колдовских знаний другому лицу. Умереть, пока не передаст силу, колдунья не может, а сделать это очень нелегко. Слишком велики их предсмертные муки – желающих себе подобной участи найти сложно. Колдуний мучают бесы, но мучаются они и сами от угрызений совести из-за всего содеянного ими зла. В предсмертных муках колдунья может попросить кипяток для удаления жажды, а в холодную погоду – воды из проруби.

Никифоровский описывает, как белорусы помогают своим колдуньям. Они кладут их посреди избы и на их грудь помещают веревку, которая тянется на двор, чтобы душе было легче выбираться из тела. По всему дому проделывают дыры, открывают все окна и двери, чтобы черти могли забрать обещанное им. На печь кладут хомут, чтобы бесы могли вытащить душу, – считается, что душа у колдуньи рогата и может не пролезать в отверстия. Чтобы черти не унесли вместе с душей и тело, его осыпают освященным маком или солью. После смерти колдуньи начинается плохая погода, от которой люди спасаются, положив в ее могилу крест.

К колдунам было более уважительное отношение. Ни одно празднество не обходилось без колдуна, которого усаживали на почетное место и ухаживали за ним, обращаясь за помощью и советом. Колдуны могли снимать порчу и лечить людей и скотину, зарабатывая себе приличное состояние.

Колдуньи, хотя и обладали меньшей силой, чем ведьмы, но все-таки могли одним своим словом покарать целые семьи или даже деревни. Особо сильными были заклинания на еду, которую должен был съесть недоброжелатель.

Люди, которые хотели получать необходимые лекарства или другую помощь, наблюдали за колдуньями исподтишка и замечали, какие травы они используют, из чего варят свои зелья. Никифоровский приходит к выводу, что многие из используемых веществ имели наркотический характер. Закономерно, что такие «наблюдатели» попадали под влияние наркотика, и в своих видениях летали на палках и посещали шабаши. На следующий день после таких развлечений человек испытывал стыд и физическую немощь. У «вернувшихся» часто начинались проблемы со здоровьем – припадки, глухота, забывчивость.

Белорусские мифы примечательны тем, что в них ведьма – это существо, закрытое от мира, и именно потому воспринимающееся как существо вредное. Тут можно вспомнить теорию английских антропологов о появлении ведьм во время распада сельской общины, которая подходит сюда как нельзя кстати. Такие воззрения вскрывают коллективистскую сущность белорусских крестьян. Само разделение на ведьм и колдуний, где к последней относятся лучше именно из-за ее большей общительности, говорит об этом факте. Для сравнения, у русских, украинцев и европейцев моральный «окрас» ведьмы (добрая – злая) не связан с ее социальностью. И те и другие жили в общине и нормально общались с односельчанами. У Никифоровского же ведьмы даже редких социальных контактов не переносили, не говоря уже о регулярном общении с односельчанами.

Однако из структуры текста можно предположить, что Никифоровский вполне мог как обобщить все полученные им сведения, так и выдать представления только одного села за общенародные. В отличие от исследований Левкиевской, у него слишком мало «или». Также у него чувствуется большее влияние христианства. Это проявляется, например, в тех моментах, где он говорит, что ведьмами становятся, а не рождаются (в основе – христианская идея, что каждый имеет право на спасение и никто не может просто взять и родиться плохим). Хотя во введении в свой труд он признает, что, «стоя отдельно от библейских и вообще религиозных сказаний, предлагаемая повесть сложена из сводных сказаний простонародья», все же сомнительно, что христианство могло так глубоко проникнуть в белорусский фольклор.

Украинские мольфары и босорки

Наконец перейдем к украинским ведьмам. Близость народов обусловила схожесть украинских, русских и белорусских ведьм, но постараемся отметить их различия.

Образ украинской ведьмы довольно эффектен. Певец украинской ночи Николай Васильевич Гоголь оставил нам как жутковатую панночку, так и колоритную Солоху. В дальнейшем не он один возвращался к образу чернявой девушки в сорочке с алой вышивкой со сводящими с ума карими очами.

На Украину влияла русская, польская, турецкая и крымская культуры, но вместе с тем сохранились еще и нетронутые уголки Карпат, где народ веками сохранял свои традиции. К сожалению, украинские села вымирают, а вместе с ними уходят и народные представления. Мифы, литература и научные исследования – последние места, где можно наблюдать ведьм. Оттого еще интереснее, что же думали наши предки об этой страшной силе.

Первая же отличительная черта украинской демонологии – то, что в ней существует разделение на ведьм и знахарок. У знахарок, например, отсутствует способность к превращению. Но у ведьм и у знахарок общим является символ пиковой шестерки, которая составляет важный элемент гадания. Кроме того, ведьмы с помощью этой карты могли не только предсказывать будущее, но и совершать превращения. Чтобы обычный кусок бумаги стал магическим артефактом, необходимо было провести специальный ритуал. На Светлый праздник Пасхи ведьма брала с собой в церковь эту карту, положив ее в карман. Когда на богослужении священник выходил из алтаря с крестом в руке и говорил прихожанам «Христос воскресе!», а те ему отвечали «Воистину воскресе!», ведьма шепотом произносила: «У меня в кармане карта есть». Так она делала после каждого «Христос воскресе!». Таким образом с помощью этого кощунства ведьма подзаряжала карту.

«Инициация» в знахари происходила через контакт с ведьмами. Если у человека случалась беда с коровой, то он, по совету старших, садился в засаду на ведьму, надеясь ее изловить. Если ему это удавалось, его начинали считать знахарем, если же нет, говорили: «Не зная броду – не суйся в воду». Считалось, что это не ведьма не явилась, а человек не имеет достаточных знаний и умений, чтобы ее поймать.

Также в представлениях украинцев ведьмаки не воюют с ведьмами, а управляют ими, однако только «учеными» ведьмами, которых называют упырями. Хотя такое название по отношению к ведьмам достаточно редко и чаще относится к блуждающим по ночам душам мертвецов.

Основными отрицательными персонажами ведьмовского фольклора, как это часто бывает, были ведьмы ученые, назначенные народом виновными во всех бедах человечества. Любым событиям жизни, особенно негативным, было необходимо дать оценку, персонифицировав явление в образе ведьмы. В этом отразились представления о добром и злом началах, которые находятся в постоянной борьбе.

Если обученная ведьма заведомо считалась злой, то природная могла быть и доброй. И, к слову, не все неодобряемые крестьянами действия ведьм были обязательно плохими. Например, на шумных гулянках, которые сельская молодежь устраивала на праздники, ведьмы могли напугать юношей, чтобы они своим весельям не нарушали тишину. Здесь есть некоторое противоречие, ведь сами ведьмы на своих шабашах отнюдь не вышивали. Скорее всего, рассказы о ведьмах, которые могут причинить вред гуляющей молодежи, придуманы их родителями, которые таким образом хотели оградить своих детей от распутства.

Интересно, что аморальным поведением тогда считались многие обычные для современного человека вещи. Например, ведьмы могли напугать девушку, которая просто выходила на улицу слишком поздно.

Еще одним странным «грехом» было для молодой девушки пойти одной… на церковную службу. В таких случаях юной бунтарке объясняли, что ведьмы могут превращаться в ее подругу. Лучше понять это можно на одной истории.

Две подруги договорились вместе пойти в церковь на службу. И вот к одной из подруг ночью приходит вторая и зовет ее. Собираясь, первая подруга заметила, что у гостьи на ногах полно шерсти. Когда они выходили, девушка сказала, что забыла дома платочек и, вернувшись за ним, захлопнула за собой дверь. Девушка вместе с родителями помолилась Богу за то, что тот спас ее. На следующий день и сама подружка подтвердила, что не приходила к ней, так как ее не отпустили.

Конец ознакомительного фрагмента.