Эвермит: Остров Эльфов

Протестовали и те, кто изучал древние предания, ибо им не давали покоя рассказы, которые их предки передавали из века в век. Историю о потерянном Тинтажере, разрушенном заклинанием такой силы, что его след мог поглотить могучий остров, рассказывали как предостережение в каждой деревне. Но большинство эльфов считали это не более чем легендой. И даже если бы это было правдой, какое отношение это имело к ним? Они были полностью уверены в своей магии и в видениях старейшин, которые считали островную родину истинным предназначением Эльфов.

Наконец настал день, когда заклинание было произнесено. В тихие предрассветные часы волхвы молча пришли в башню и заняли назначенные места, ожидая прибытия эльфа, который будет направлять и формировать заклинание.

Давным-давно жребий был брошен под молитвенным руководством подобного собрания эльфийских жрецов. Они выбрали эльфа в качестве центра - мага, который соберет нити магии со всех частей круга и направит их к единой цели.

Как ни странно, выбранный для этой задачи человек в то время был вовсе не магом, а просто девчонкой, дикой эльфийской девой, известной лишь под именем Звездолистая. Она приняла свою судьбу достаточно охотно, и хотя ей было грустно покидать лес, она была прилежной ученицей и хорошо переносила обучение у магов. Среди собравшихся не было ни одного эльфа, который не признал бы, пусть и с неохотой, что Звездолистая - лучший и самый могущественный Центр, который они когда-либо знали.

Лесная эльфийка заняла свое место в центре пола башни и начала долгую, медленную медитацию, которая позволила ей дотянуться до того места в Плетении, которое принадлежало каждому из магов Башни. Закрыв глаза, она медленно поворачивалась, собирая каждую нить магии и позволяя ей течь через нее в единое место силы. В своем сознании она видела мерцающее плетение так же ясно, как если бы оно было выгравировано в ночном небе. Когда все эльфы полностью настроились, Звездолистая начала великое песнопение.

Подобно волнам могучего океана, каденция песнопения поднималась и опускалась, когда эльфы собирали силу Плетения и формировали ее по своей воле. Так они пели весь день и всю долгую ночь. Когда наступил День Рождения, заклинание достигло своего апогея. Сама Башня содрогнулась, когда сила магии, почерпнутая из самого Плетения, потекла через собравшихся магов. Увлеченные заклинанием, маги не сразу заметили, что поток силы обретает собственную динамику.

Звездолистая почувствовала это первой. Эльфы не просто использовали Плетение, они были его частью - и она почувствовала, как души Высших Магов начали опасно вырываться из ткани жизни.

В этот момент заклинание было завершено. Но поток магической силы все продолжался и продолжался, и эльфы не могли освободиться от него.

Башня сотрясалась, словно ее подбрасывали, как игрушку, два титанических бога, а рев и вопли высвободившегося заклинания сливались с какофонией за пределами Башни. Обострившимися чувствами Звездолистая ощущала агонию земли, которую сотрясали толчки за толчками. Она видела, как раскололась единая земля Фаэруна, как огромные ее части уносились прочь, разрываясь снова и снова, оставляя после себя россыпи островов в некогда чистом океане. Она видела разрушение великих городов, обрушение горных хребтов в море, приливы и отливы, которые сметали напуганных Людей и существ на сотне новорожденных берегов. Все это она видела, ибо в этот момент Звездолистая была полностью едина с Плетением.

И все же она стояла одна. Смертные формы магов были поглощены магией, и их жизненная сущность оказалась в ней, подливая масла в огонь катаклизма, который они вызвали.

Но Звездолистая все еще могла видеть слабые светящиеся линии магической паутины, которую они создали. Она сложила руки перед собой, призывая силу, которой когда-то обладали Высшие Маги Фаэруна. Она взывала к ним, умоляла, просила и требовала, используя все Искусство, которому посвятила свою жизнь. Она цеплялась за них, пока они неумолимо исчезали.

Но когда последний отблеск их коллективного света угас в ее сознании, когда тьма скрыла даже яркий узор Плетения, последней мыслью Звездолистой была мысль о древнем лесе, о родине, которую она оставила, выполняя свой долг создать другую.

* * * * *

Когда Звездолистая проснулась, она лежала на холодном полу темной и тихой Башни. Она приподнялась, тщетно пытаясь пробиться сквозь дымку боли и полного изнеможения, охватившего ее. Первая мысль, которая пришла ей в голову, была о том, что Сбор провалился.

Когда тупой рев стих в голове, она уловила звук, который не могло услышать ни одно ухо - тихое гудение рядом с ней.

Звездолистая отмахнулась от кружащихся перед глазами огоньков и сосредоточилась на предмете.

В неглубокой чаше, которая выглядела так, словно была вырезана из одного сине-зеленого драгоценного камня, было посажено маленькое деревце - крошечный зрелый дуб, совершенный в миниатюре и сверкающий маленькими зелеными и золотыми листочками. Заинтересовавшись, Звездолистая прикоснулась пальцем к серебристой коре и почувствовала почти непреодолимый прилив любви и узнавания. Она инстинктивно знала, что в этом дереве обитают души Высших Магов, и они довольны.

"Но как это может быть?" - пробормотала она. "Довольство, когда мы потерпели неудачу?"

"Не так", - сказал мягкий голос позади нее. "По крайней мере, не совсем".

Звездолистая повернулась, и ее глаза расширились от ужаса и благоговения. Перед ней стояли два золотоволосых эльфа, слишком красивые, чтобы быть смертными существами. Мужчина был облачен в доспехи, и в дивном мече, висевшем у него на боку, огни кружились, как головокружительные звезды. Его женщина, великолепно одетая и сверкающая драгоценными камнями цвета звездного света, шагнула вперед и подняла ошеломленного лесного эльфа на ноги.

Звездолистая без сомнения знала, что перед ней самый могущественный из эльфийских богов, и погрузилась в глубокое благоговение.

"Встань и послушай, что мы пришли сказать. Ты была избрана для этой задачи под нашим руководством", - сказала ей богиня Ангаррадх. "Однажды в стране, посвященной моему поклонению, жрец и маги произнесли заклинание, которое едва не уничтожило их всех. Есть вещи, которые боги не могут предотвратить, ибо сделать это означало бы лишить их смертных детей права выбора. Но в этот раз мы сделали все, что могли. С твоей помощью".

Эльф посмотрела на крошечное деревце. "Что это?"

"Древо душ", - трезво ответил ей Кореллон Ларетиан. "Храни его, ибо оно сыграет важную роль в том, чтобы у Людей был дом в этом мире. Храни его в безопасности на Эвермите, в укромном месте".

В глазах Звездолистой зажглась надежда. "Эвермит? Он существует? Где он?"

Кореллон прикоснулся пальцем ко лбу эльфийки. Мгновенно она увидела в своем сознании вращающийся мир, в котором узнала разорванные и разбросанные остатки того, что когда-то было Фаэруном, единой землей. В море, словно изумруд, сиял небольшой остров, отделенный от суши по обе стороны огромными водными просторами. И даже когда она наблюдала за ним, разорванное Плетение начало восстанавливаться - тусклое на большей части мира, правда, яркое и светлое на острове.