Эволюционирующая бездна

«Я узнал город, — ответил Небесный Властитель. — Его сородичи едва не уничтожили эту Вселенную. После того как они сбрасывали планеты жизни на звезды, вокруг которых те вращались, мы больше не ощущали присутствия мыслей. Здесь никто не появлялся, пока не прибыли вы».

— То время прошло. Ты же знаешь, что сюда прибыли и другие представители моей расы. И здесь снова появились мысли.

«И та, другая,- которая убивает».

— Поэтому я и должен попасть к Ядру. Я донесу предостережение. Я верю, что я достиг самореализации. Верю, что Ядро примет меня. Я прав?

Небесный Властитель долго не отвечал.

«Ты достиг самореализации, — наконец ответил он. — Я провожу твою сущность к Ядру».

— Проводи меня таким, какой я есть. Этот корабль донесет меня. Мы последуем за тобой.

«Мой род провожает сущность разумов».

— Проводи меня к Ядру. Оно решит, принимать ли меня таким, а если нет, я покину тело и стану чистым разумом.

«Я провожу тебя».

— Спасибо.

Звезды за хрустальным куполом превратились в короткие штрихи, и Маккатран помчался вслед за Небесным Властителем. Потом опять последовало ускорение, вызвавшее у Эдеарда долгий приступ головокружения. Когда он снова посмотрел наверх, то увидел прямо над верхушкой купола небольшую группу бело–голубых звезд. Вся остальная Вселенная вокруг них погрузилась в темноту.

— Это недостаточно быстро, — сказал Гор. — У Иланты преимущество в целую неделю. Бог знает, насколько близко она успела подобраться к Ядру.

— Нам известно, что Небесные Властители передвигаются только с такой скоростью, — заметила Джастина.

— Да, но у них не самый высокий коэффициент интеллекта, согласна? Спросите Маккатран. У него был миллион лет, чтобы разобраться, что происходит в Бездне с пространством–временем.

Джастина вопросительно посмотрела на Эдеарда.

— Я спрошу, — согласился он.

«Быстрее? — переспросил Маккатран. В его мыслях отразилась озадаченность. — Мы были созданы для функционирования в любых квантовых состояниях, кроме, конечно, этого. Здесь господствует разум, подавляющий множество ниже стоящих интеллектов. Когда–то давно я проследил основные связи между рациональностью и трансмерной решеткой, определяющей функционирование этой Вселенной. Скорость представляет собой аспект временного потока, который, в свою очередь, задается мыслью. Весь вопрос заключается в способе применения, но это довольно просто».

За пределами купола пустота взорвалась яркой вспышкой. Звезды понеслись мимо застывшими молниями. Мерцающие облака туманностей сплелись в причудливые узоры и, закручиваясь по спирали, стали уплывать назад в невероятном смешении цветов.

По поднятому вверх лицу Оскара побежали разноцветные блики.

— Я думаю, он справился, — ошеломленно пробормотал он.

— Мы стали двигаться быстрее или время в Бездне замедлилось? — нерешительно спросила Корри–Лин.

— В данной Вселенной это не так уж и важно, — сказал Иниго. — Решающее значение имеет лишь конечный результат.

Параллельно с разговором с Экспедитором Гор усваивал информацию, тайно собираемую пакетом внедрения. По мере проникновения волокон вглубь структуры механизм вознесения начал внутреннее сканирование. Гор запустил первый комплект программ, низкоуровневый торрент, который мгновенно проник в программу интерпретации сканирования, чтобы фальсифицировать результаты и не позволить механизму вознесения обнаружить никаких изменений на молекулярном уровне.

Сон — Маккатран в красочном цветовом вихре перешел на сверхсветовую скорость.

Визуальное наблюдение — Тизак пробирается через площадь, стараясь не наступить на негромко гудящие черные блестящие нити.

«Это все, что мне нужно», — пронеслось в высшем вторичном сегменте разума Гора.

В ячейке памяти активировалась программа перевода аномийского наречия.

— Пришли другие, — сказал Тизак.

— Из твоей деревни? — выдал ответную трель Гор.

— Нет. Другие. Путешественники среди звезд, похожие на вас, но совсем другие. Я не знаю их историй.

— Покажи мне, пожалуйста.

Тизак повторил свой путь через площадь в обратном направлении. Одна из его конечностей показала на широкую улицу.

Их было восемь, стоящих поперек дороги в ста метрах от площади. Мягкий свет из зданий с обеих сторон сверкал на необычных одеяниях, щедро украшенных драгоценными камнями. Один из чужаков поднял длинное белое копье и слегка поклонился.

— Сильфены, — вздохнув, буркнул Гор. Он с трудом удержался, чтобы не показать в ответ поднятый средний палец, но затем вежливо наклонил голову. — Не обращай на них внимания. Это самые рьяные соглядатаи в нашей галактике.

— Зачем они пришли?

— Чтобы подсматривать за мной.

Пакет внедрения сообщил о проблеме с аналитической программой, которую он пытался модифицировать. Похоже, дело было в скрытой охране, поскольку программа анализа отказывалась отозвать эти факторы. С тревожной поспешностью началось переформатирование сегмента анализа. А охрана загружала в сканер все более сложные программы распознавания. Это могло привести к тревоге в базовом сознании механизма вознесения.

Гор плотно сжал золотые губы.

— Вот дерьмо, похоже, приехали.

В двух миллионах километров над звездой аномийского мира Марий, оставаясь в трансмерном погружении, направил информацию с корабельных сенсоров на обработку группе вторичных полуавтономных программ. Корабль Экспедитора, хоть и совершил практически невозможное, погрузившись в конвекционный слой, не был главным поводом для беспокойства. Марий не понимал сна Джастины.

Усилия Гора, добившегося появления в Бездне Иниго и Араминты–два. привлекли его внимание, но не надолго. Объяснение с Ядром, о котором говорил Гор, явно было отвлекающим маневром. В этом он не сомневался.

Затем произошло возрождение Идущего–по–Воде.

— Поразительно, — признал Марий.

Но и это было мелочью по сравнению с пробуждением Маккатрана и его взлетом из гигантского, наполненного лавой кратера, образовавшегося при падении корабля во время вторжения армады райелей.

А потом Гор заявил, что они должны обогнать Иланту на пути к Ядру. Маккатран совершил невозможное: в Бездне он вышел на сверхсветовую скорость.

— Нет, — воскликнул Марий.

Какими бы ни были намерения Гора при достижении Ядра, он не имел права этого допустить. Риск, пусть и неизмеримо малый, все же существовал.