Эволюция Генри

«Хотели вернуться позже?»

Я посмотрел наверх, прикидывая расположение той квартиры, где ночевал. Провел воображаемую линию до стены и всерьез засомневался правую или левую стену долбить. Попытаться для начала обстучать?..

Словом, занимался ерундой, вместо того чтобы вновь выглянуть на улицу и посмотреть на собак — сработало, как и в прошлый раз, вырубив все цвета, кроме черного белого и — радость-то какая — фиолетового, источник которого оказался в стене кухни, под кафельной плиткой. Ее отчего-то при поиске не отбили — громили в основном комнату и ванную. Может, опасались повредить газовую трубу, шедшую поверх тайника?.. Мне же лучше — забрал я багор из коридора и сделал первый замах…

Стена поддавалась как-то странно: если бить рядом, кафель, штукатурка и красный кирпич отходили осколками. А над нужным местом багор бил и вяз острой частью на сантиметр-другой. С другой стороны — минут через десять дыра в стене вполне оформилась, чтобы уже не бить по кирпичу, а вытаскивать его загнутой частью железки. Кирпич-то необычный, а раствор так себе — хиленький. Да и не хотелось повредить тайник в виде банальной коробки из-под обуви, уже проглядывающей на свет. Вдруг это самое «фиолетовое» внутри стекла и жидкое…

Помучиться и попотеть пришлось — тайник закладывали «вдолгую». Явно что-то ворованное — причем громко и с оглаской, которому стоит полежать пару лет, пока не забудется — пока махал железом, только такие мысли и пришли. Так что, завершив работу и усевшись на чудом уцелевшей кухонной табуретке с заветной коробкой на коленях, я уже примерно прикидывал содержимое.

Невольно затаив дыхание, скинул картонную крышку, равнодушно скользнул взглядом по трем пачкам с крупными купюрами в банковской упаковке и остановился на плотном мешочке из черного бархата, размером в крупное яблоко. Снял завязку, перевернул и ссыпал внутрь коробки содержимое. Ну да, как и ожидалось… Крупные цветные и прозрачные камни, инкрустированные в золотые кольца, перстни и серьги, ловили гранями утренний свет. Красивые.

Как-то крутовато для нашего района… Ладно шеф, но тут… А может, это и была его захоронка?.. Но если так, то добровольно он бы ее не выдал, а значит… Я с тревогой посмотрел за окно, в направлении, где была контора.

Хотя нет — чудовищное совпадение, что я вообще заночевал в этом доме. Если шефа сюда добавлять, то совсем ерунда выходит. Жив он, конечно, жив. А раз жив, то обязательно оставил мне записку — с легким раздражением сбросил я коробку с колен, встал и сделал пару махов руками, успокаиваясь. Надо в контору идти.

«Что с содержимым коробки-то делать?» — Слегка равнодушно подопнул я ее носком кроссовка.

Пожав плечами, распотрошил одну пачку денег и раскидал сотки по карманам. Вряд ли кто сейчас сможет сверять номера на них по базам… Драгоценности — зачерпнул я и взвесил в ладони увесистую такую охапку. Говорят, драгоценности при любой беде можно поменять на хлеб. Возьму с собой — их, мне кажется, тоже вряд ли кто ищет.

Хотел пересыпать в мешочек обратно, да пара колец взяла и прилипла к коже.

— Твою же… — Дернул я за золотой ободок, который уже прилип к ладони и с трудом оторвал.

Тело деловито поглощало золото. И хлебушек не нужен… Мда…

Похоже, неизбежность нового мира. Хотел было нацепить все на пальцы, чтобы поглощалось, раз так нужно — но как прикинул, что переборщу, и снова рубанет в сон на день, а то и несколько, решил притормозить. Докидал все в мешочек, а его закинул за подкладку куртки, организовав аккуратную дырку вверху рукава. Позже разберусь… Теперь пройтись по соседним квартирам — и к шефу. Кроссовки уже изрядно натерли ноги — надо было что-то делать.

Как на зло, после неожиданной удачи с тайником, ни одной сухой и целой пары носков во всем доме найти не удалось — все, что было, мокрое и в плесени. Честное слово, я уже готов был платить золотом по весу…

В сторону подъезда и мертвых собак выходить я так и не решился — скинув вниз гулко брякнувший об асфальт багор и вновь спустившись из окна первого этажа, сделал изрядный крюк по району и выбрался-таки через очередной завал машин на нужную авеню.

«Только бы зубастую живность какую не встретить», — старался я идти ближе к подъездам, иногда подолгу прислушиваясь.

Пока шел, вновь прозвучало вчерашнее неразборчивое завывание — и снова с северо-востока. Замер, вслушиваясь:

«Точно, как на вокзале, через сломанный динамик».

Характерные хриплые и металлические звуки, неразборчивые до раздражения… И ведь нет вокзала с той стороны, он на западе… Но это люди, точно люди — опасливая надежда поселилась в сердце. Потому что люди это вроде как неплохо — горячая еда и информация. Или очень плохо, если ты им чужой, но в нормальной одежде и с деньгами.

Воротные листы забора, крашеные своей рукой, отодвигались скверно — кустарник валом оплетал железо до верхнего края, заблокировав калитку черного хода в контору. Пробираться поверху бесполезно — за листьями не видно, но там колючая проволока в два ряда. Как-то к нам уже пытались залезть — зрелище проткнутых рук какого-то раззявы до сих пор в памяти. Так что пробирался я в контору слегка по-хамски, во всю гремя багром по железу, пока гнул листы забора, стараясь оторвать крепеж и проделать для себя лаз. Резкие звуки напрягали, но как иначе пробраться — мыслей не было. Пару раз отдыхал, прохаживаясь по улице вокруг здания и пытаясь угадать судьбу шефа — все замки закрыты, следов пожара нет. Либо спокойно уехал, либо его тело сейчас там, внутри…

Тревога сменялась действием — и через какое-то время я выпрямился внутри внутреннего двора, осматриваясь по сторонам. Там, куда задувал ветер — лежал полусгнивший мусор. Трава добралась до бетонных откосов и поднялась на полметра на стену. А вот и приметное деревце за лавочкой — воровато обернувшись, словно кто-то может увидеть, я присел ниже и попытался найти тайник в корнях. Раньше всего-то слой дерна надо было отодвинуть, а сейчас даже багром пришлось чуть покопать, пока не послышался железный звук. Консервная банка, хранившая длинный ключ от черного хода, была на своем месте.

Хорошо смазанный замок прокрутился несколько раз вправо, потом влево. Вытащить — поставить ключ снова, еще пара оборотов. Прикипевшая к косяку железная дверь поддалась неохотно, пусть и беззвучно — петли не скрипели.

Некоторое время я вглядывался в знакомый полумрак, не решаясь зайти.

— Шеф, вы здесь? — Обозначил я себя на всякий случай. Даже в мертвый глазок видеокамеры посмотрел по привычке.

Ответом была тишина.

Дверь на верхний этаж закрыта — этого ключа у меня никогда не было. Я прошел дальше по коридору, в знакомый закуток приемки, совмещенной с ремонтной мастерской.