Еврейская мудрость. Этические, духовные и исторические уроки по трудам великих мудрецов
Шрифт:
Мысль, похожую на идеи Черчилля, хотя в более недоброжелательном варианте, можно найти у Эрнеста Ренана (1823–1892), французского историка.
Удивительный народ, по правде говоря, и словно сотканный из противоречий! Они дали миру Бога, а сами почти в него не верят.
Они создали религию, и при этом являются самым неверующим народом. Они дали человечеству надежду на Царство Небесное, а их мудрецы бесконечно повторяют, что мы должны заниматься только земными делами.
Список
1920-е годы. Еврей едет из своего маленького польского местечка в Варшаву. Возвращается и рассказывает другу об увиденных чудесах:
«Я видел еврея, который вырос в йешиве и знал наизусть огромные куски Талмуда. Я встретил еврея-атеиста, я встретил еврея – хозяина огромного магазина с сотнями работников, и еврея, который был ярым коммунистом».
«Что же тут странного? В Варшаве, наверное, миллион евреев!» «Ты не понимаешь. Это был один и тот же человек».
Последняя мысль: ограниченные возможности
Я знаю, что все, что я написал, все должности, которые я занимал в тридцатых, не помогли мне спасти ни одного еврея из Освенцима.
68. Ассимиляция и смешанные браки
Как иудаизм относится к ассимилированным евреям?
(Еврей), даже грешник, остается евреем.
Согласно Талмуду, еврей не может перестать быть евреем. Поэтому еврей, обратившийся в другую религию, и желающий вернуться в лоно иудаизма, не должен проводить гиюр. Однако все время, пока этот человек исповедует другую религию, он считается грешником, даже если не нарушает еврейских законов.
Несмотря на этот принцип, многие евреи в нашей истории покинули общину и полностью ассимилировались.
Сторонники ассимиляции
Многие евреи считают себя таковыми исключительно благодаря антисемитизму. Хотя они и не верят в Бога евреев, они считают нечестным покидать свой народ, пока он подвергается нападкам. Конечно, это чисто эмоциональный подход. На основе логики можно легко прийти к обратному: если человек не исповедует иудаизм, то зачем ему подвергать себя и своих потомков гонениям и дискриминации? Так считает Миша Гордон, герой романа нобелевского лауреата Бориса Пастернака «Доктор Живаго»:
Кому выгодно это добровольное мученичество? Кому нужно, чтобы веками подвергалось осмеянию и истекало кровью столько ни в чем не повинных стариков, женщин и детей, таких тонких и способных к добру и сердечному общению?… Почему властители дум этого народа… не распустили этого, неизвестно за что борющегося и за что избиваемого отряда? Отчего не сказали: «Опомнитесь. Довольно. Больше не надо. Не называйтесь, как раньше. Не сбивайтесь в кучу. Разойдитесь. Будьте со всеми».
Даже те, кто обладает сильной еврейской идентификацией, периодически высказывают такие взгляды, как редактор самого престижного еврейского журнала Америки – «Комментарий»:
Когда я думаю о евреях, я часто сомневаюсь, стоило ли наше выживание как группы единого волоска на голове одного
ребенка. Неужели евреи должны были выжить, чтобы шесть миллионов невинных людей однажды сгорели в печах Освенцима?(Кстати, из последнего замечания Подгореца видно, что Освенцим стал символом всего Холокоста. Шесть миллионов евреев погибли во всех лагерях Польши и в массовых расстрелах в России. Освенцим был самым большим лагерем, в котором погибло около полутора миллионов евреев.)
Почему в демократических странах так сильна ассимиляция?
Поразительно, но евреи меньше ассимилировались в обществах, где страдали от жестокой дискриминации, чем во Франции, Германии и США, гдеони пользуются равными правами. Вот что пишет об этом активист сионистского движения и философ Хаим Гринберг:
Послы и консулы, представляющие свою страну в других государствах не являются меньшинствами и не ассимилируются. Классический еврей галута (диаспоры) чувствовал себя послом или консулом королевства свой религии.
Смешанные браки
И не роднись с ними: дочери твоей не отдавай за сына его, и дочери его не бери за сына твоего. Ибо отвратят сына твоего от Меня, и они будут служить иным божествам.
Строго говоря, Тора запрещала евреям вступать в брак только с представителями семи ханаанских народов, населявших тогда Израиль (Дварим 7:1). Многие из выдающихся героев Танаха женились на неевреях: жена Шимшона была филистимлянкой (Шофтим 14:2–3), а царь Шломо имел целый гарем нееврейских жен. К сожалению предупреждение «и они будут служить иным божествам» сбылось не только для потомков Шломо, но и для него самого. О царе, построившем Бейт-hа-Микдаш (Великий Храм в Иерусалиме), в Танахе написано, что «в пору старости Шломо, жены его склонили сердце его к другим богам. И не было сердце его предано полностью Господу, Богу своему, как сердце Давида, отца его. И последовал Шломо за Ашторет, божеством Цидонским, и за Милкомом, мерзостью Аммонитян». Это отдаление от монотеизма началось, когда Шломо построил святилища для своих жен-язычниц (I Млахим 11:3-10).
В самом начале еврейской истории закон запретил евреям вступать в брак с неевреями любых национальностей. Этот запрет остается в силе до сих пор. Естественно, в случае, когда партнер-нееврей был готов обратиться в иудаизм (см. гл. 54), брак не считался смешанным.
Во все времена евреи, вступавшие в смешанные браки, были потеряны для общины. Даже когда еврейский партнер оставался верен иудаизму, дети обычно идентифицировались с религией, доминировавшей в обществе, например, с христианством. Поэтому в США, где процент смешанных браков достигает 50, еврейские общины обречены на вымирание, если нееврейские партнеры не будут обращаться в иудаизм или, в случае, если еврей женится на нееврейке, позволять детям пройти гиюр. (По Галахе, сын (или дочь) еврейки автоматически считается евреем, а нееврейки – должен проходить гиюр. Реформистский иудаизм признает евреями также детей еврея и нееврейки, если они сами считают себя частью нашего народа.) Однако статистика заставляет признать, что при смешанном браке гораздо труднее создать в доме еврейскую атмосферу, чем при браке, где оба партнера – евреи.