Европейский вектор внешней политики современной России

В-четвертых, на протяжении всего кризиса вокруг Украины и особенно на его последних стадиях возникло много острых споров по базовым вопросам международного права. Что такое «легитимное правительство»? Как понимать термин «несостоявшееся государство»? При каких условиях следует признать право на самоопределение? Все эти и многие не менее существенные вопросы возникали и в ходе предыдущих кризисов – в бывшей Югославии, в Ираке, на Южном Кавказе, в Ливии, Сирии и т. д. Но именно украинский кризис выявил фундаментальную проблему мировой политики – стремительную эрозию системы международного права, показал неспособность даже основных игроков договориться о единых для всех «правилах игры» в международной системе. Четвертый урок: мы сможем восстановить управляемость мировой политики только в том случае, если нам удастся восстановить универсальное понимание и применение базовых международно-правовых норм, регулирующих сферу безопасности. Их выборочное применение – путь к хаосу и анархии.

В-пятых, украинский кризис стал яркой иллюстрацией того, что в теории международных отношений называют непреднамеренной эскалацией. На протяжении длительного времени проблема ассоциативного статуса Украины при Европейском союзе рассматривалась как преимущественно технический вопрос. Но уже осенью прошлого года проблема разрослась до вопроса о выборе экономической стратегии развития украинского государства. На следующем витке дело дошло до вооруженных столкновений и в итоге до силового захвата власти оппозицией. А весной текущего года ситуация на Украине вылилась в самый острый европейский кризис со времени окончания холодной войны. Пятый урок для нас всех: нельзя допускать раскручивание спирали кризиса, постоянно повышая ставки в надежде на быструю победу; на ранних стадиях развития кризисной ситуации гораздо легче достичь компромисса, учитывая интересы партнеров и при этом не жертвуя собственными.

В-шестых, особенностью украинского кризиса стала стремительная радикализация политических сил, раскручивавших этот кризис. Мы привыкли считать, что в современной Европе крайне правые, ультранационалистические группировки составляют незначительное меньшинство и не способны стать центральной движущей силой политического процесса. Но это как раз то, что случилось на Украине. Если начальный период кризисной ситуации имел форму мирных демонстраций, то к моменту государственного переворота радикалы полностью диктовали свою волю – как в определении политической повестки дня оппозиции, так и в выборе инструментов борьбы с режимом Януковича. Более того, политическая радикализация на Украине повлекла за собой беспрецедентный подъем радикального национализма в России, Европе и даже в Соединенных Штатах. Подъем политического радикализма, как выяснилось, – реальная угроза не только для модернизирующегося Арабского Востока, но и для зрелых демократий Запада. Отсюда шестой урок: ни в коем случае нельзя недооценивать потенциал политического радикализма, существующего в развитых странах; перспектива политической мобилизации на базе радикальных идей и принципов остается вызовом для всех нас.

В-седьмых, кризис на Украине показал слабость институтов гражданского общества, и не только на Украине, но и в России, в Европе и даже в США. Институты гражданского общества – НКО, профессиональные сообщества, независимые аналитические центры – не были активно вовлечены в процесс урегулирования кризиса; главными игроками оказались чиновники и дипломаты.

Не подлежит сомнению, что действия «третьего сектора» – мониторинг ситуации на Украине, выдвижение альтернативных вариантов урегулирования, профилактика политической радикализации, создание атмосферы доверия между конфликтующими сторонами – все это могло бы предотвратить эскалацию кризиса и не допустить его наиболее острых проявлений. Поэтому седьмой урок: нельзя рассматривать взаимодействие по линии гражданского общества как что-то второстепенное, малозначащее, что можно отложить до лучших времен. Напротив, использование институтов гражданского общества во время кризиса – важный ресурс дипломатии, которым ни в коем случае нельзя пренебрегать. А это значит, что такой ресурс нужно готовить заранее, целенаправленно инвестируя в развитие диалога и сотрудничества институтов «третьего сектора».

И последнее соображение. История международных кризисов учит нас, что самым плохим вариантом реакции на кризис является сворачивание налаженных контактов, замораживание привычных связей и отказ от диалога. Напротив, именно в кризисных ситуациях диалог важен как ни в каких других обстоятельствах. Вспомним, что один из самых опасных кризисов холодной войны – Карибский кризис 1962 г. – имел своим результатом резкую активизацию советско-американского взаимодействия по ядерным вопросам, что в конечном итоге привело к созданию современного режима контроля над ядерными вооружениями. Этот урок не стоит забывать всем тем, кто сегодня призывает к замораживанию политических контактов между Россией и Западом, к новым и новым санкциям, к отказу от попыток найти взаимоприемлемые решения общих проблем, стоящих перед всеми нами.

А об Украине подумали?! [25]

Едва ли сегодня найдется хоть один крупный западный политик, который не высказался бы на тему событий на Украине. При всем плюрализме взглядов и суждений, подавляющее большинство комментариев сводятся к двум тезисам. Во-первых, из всех многочисленных аспектов украинского кризиса выбирается лишь один – крымский аспект. Во-вторых, из всех возможных вариантов реакции тоже выбирается только один – санкции против России. Собственно, основная полемика идет по поводу тех или иных мер, призванных «наказать Россию».

25

Ivanov, Igor. Western Sanctions Are a Sign of Weakness. The Moscow Times. 27 May 2014. Впервые опубликовано на английском языке.

Такой подход к украинскому кризису можно объяснить либо отсутствием полной информации, либо очевидной политической ангажированностью. В любом случае, он мало что дает для понимания истоков и динамики кризиса на Украине, и, следовательно – вряд ли может лечь в основу сколько-нибудь реалистической стратегии его преодоления. Более того, игнорирование важнейших особенностей нынешнего положения на Украине способно привести к дальнейшему обострению ситуации, вплоть до распада государства и возникновения хронического очага нестабильности в самом центре европейского континента.

Не буду вдаваться в обсуждение исторических корней кризиса – об этом уже много сказано и написано. Никто не снимает вину за кризис с украинской элиты – политиков и бизнесменов, в том числе и тех из них, кто сегодня претендует на власть в Киеве. Многие из этих новоявленных «патриотов» и «европеистов» более двадцати лет думали исключительно о своих личных выгодах, ничего не сделав для построения современного европейского государства. Но дело, в конце концов, не в том, чтобы искать виновных. Гораздо важнее реалистически оценить текущее положение дел и определить практические шаги по выходу из кризиса.

На мой взгляд, сведение всех проблем Украины к «аннексии» Крыма – глубокое и трагическое заблуждение. Проблема – не в изменении статуса Крыма, которое стало лишь следствием известных событий в Киеве. Проблема – в фактическом разложении украинской государственности, кризисе основных институтов власти, дискредитации старых лидеров и отсутствии приемлемых для всего общества новых фигур. Проблема – в ужасающем состоянии украинской экономики и национальных финансов, поставивших страну на грань национального банкротства. Проблема – во всевластии коррумпированных политиков и олигархов, националистических группировок и стоящих за ними отрядов боевиков, криминальных авторитетов, поделивших страну на зоны влияния. К сожалению, сегодня Украина не может считаться дееспособным государством, и закрывать глаза на это обстоятельство, выдвигая на первый план «проблему Крыма», – как минимум лицемерие, которое вряд ли кому-то пойдет на пользу.

Реальность нынешнего положения такова, что в одиночку Киеву не по силам выбраться из кризиса. Только совместные действия России и Евросоюза, с участием других заинтересованных государств, способны спасти Украину. А это значит, что надо отложить в сторону наши расхождения по «крымскому вопросу», срочно сформировать Контактную группу с участием министров иностранных дел России, ведущих европейских государств и США и совместно решать, как помочь Украине. Такая группа должна начать свою работу незамедлительно и без каких-либо предварительных условий. Требуется план первоочередных шагов – экономических, социальных, политических и иных, реализация которых позволит остановить сползание страны к пропасти. Этот план должен быть предложен всем политическим силам Украины, готовым честно работать на благо страны.

Смогли же мы вместе остановить войну в Боснии и помочь этой стране начать мирную жизнь! Тогда промедление стоило около 100 тысяч погибших и более 2 млн беженцев! Неужели и на Украине надо ждать еще большей трагедии, прежде чем мы осознаем необходимость совместных действий?

Что же касается Крыма и возможных санкций в отношении России, то выдвигать эти вопросы на первый план могут только те, кто не желает реально помогать Украине, или те, кто прикрывает таким образом свои иные геополитических интересы. Судьба Крыма решена окончательно. С этим фактом надо просто согласиться, даже если это кому-то и тяжело. Не Россия спровоцировала кризис на Украине, не Россия привела к власти в Киеве радикальные националистические силы, разрушившие хрупкий политический баланс, составлявший основу украинской государственности и украинского единства. Россия была вынуждена откликнуться на пожелание подавляющего большинства жителей Крыма вернуться в состав России. Иначе Россия поступить и не могла, учитывая ее национальные интересы, углубление украинского кризиса и историческую справедливость.