Эйгор. В потёмках

— Что же вы так неаккуратны, юноша? У нас запрещено ночевать в комнатах другого пола, не имея на то веских оснований. Или вы мне их предоставите, или я буду вынуждена вычесть пять баллов из вашего личного рейтинга.

Хмуро глянув на неё, буркаю.

— Вычитайте.

После чего направляюсь к выходу из блока общежития. Спустя минуту уже подхожу к столовой, продолжая набрасывать в голове варианты диалога с девушкой.

Глава XI

Вся троица участников вчерашней попойки обнаруживается за столом около стены. Поставив на поднос тарелку с первым попавшимся блюдом, добавляю к этому чашку крепкого бодрящего напитка, направляюсь к ним. По дороге вспоминаю, откуда мне известно ругательство про церарок — его вчера использовал Тонфой. Он же, во время попойки и объяснил значение. Церарки — сухопутные птицы, из южных королевств — гермафродиты, оплодотворяющие себя сами. В переносном значении их употребляют по разному — например желая назвать человека «самососом» или завуалированно озвучить ему что-то ещё оскорбительное. Как я заметил, воспитание аристократов не блещет изысканными манерами. Образование, подготовка и уровень знаний — выше крестьян, но вот манерности, присущей дворянам прошлого из моего родного мира, тут совсем не заметно.

Бухнувшись на стул, рядом с Джойлом, выслушиваю приветствия уже заканчивающей завтрак троицы. Тонфой, как обычно меланхоличен, Джойл чуть смущён, а вот виконтесса лукаво поглядывает на меня. И слегка напрягается, когда понимает, что я не отвечаю её тем же. Сделав глоток морса, напрямую уточняет.

— Что-то не так? Или грозный северянин так испугался записки от нежной беззащитной девушки?

Хмыкаю. Чего-чего, а беззащитной её назвать нельзя.

— Смотря о какой именно записке речь.

На лице Айрин отражается вполне искреннее непонимание.

— Той самой, где я обещала прострелить тебе колено, если станешь от меня бегать.

Спустя секунду хмурится и задаёт вопрос.

— А были какие-то ещё?

Мгновение раздумываю над ответом. Странная ситуация. Непонятная. Если записку оставила не она, то кто? В пользу версии, что это была не девушка, говорит масса факторов — начиная с того, что подбрасывая мне лист бумаги в своей собственной комнате, она сразу же себя раскрывала и заканчивая возможностью пообщаться вербально, если виконтесса не считала нужным скрывать свою личность. Тайные послания обычно оставляют те, кто желает остаться в тени. А не наоборот.

Выдавливаю на лицо улыбку и пытаюсь отшутиться.

— Проверял тебя на стрессоустойчивость и фактор ревности.

Судя по тому, как изменилось положение её руки с вилкой, сейчас она явно готова воткнуть её в чьё-то тело. А справа от меня слышится осторожный голос Джойла.

— Так вы стало быть, теперь вместе? И поженитесь?

Тонфой давится куском блинчика, начиная истерично хохотать, а виконтесса растерянно смотрит на здоровяка, не зная, что ему ответить. Да и меня, неожиданный вопрос ставит в ступор. Повернув голову, понимаю, что Джойл и сам осознал, что немного попал впросак. И теперь не знает, как выйти из положения. Усмехнувшись, бросаю взгляд на виконтессу, озвучивая ответ.

— Даже не знаю. Дочь главы военной разведки и бастард северного графа. Сложный вопрос, Джойл. Как сказал бы Канс — дипломатический.

Сын хёрдиса, у которого меланхолию, как рукой сняло, заходится в новом приступе хохота. А с лица Айрин разом пропадают остатки растерянности и она, прищурившись смотрит на меня.

— Поправка — любимой дочери главы военной разведки, которая за время проведённое в доме канцлера империи, успела завести немало приятелей. Я бы посмотрела, как меня кто-то остановит, реши я вдруг выйти за тебя замуж.

Откинувшись на стуле, делаю глоток кофе.

— Ну… Для начала нужно, чтобы я тебе это предложил, верно?

Глядя на её руку с вилкой, обдумываю, как лучше поступить — уклониться от удара или перехватить и разоружить. Но через секунду, обстановка разряжается — перед каждым из нас появляется маленький синий шарик, который быстро превращается в расписание. На сегодня оно крайне короткое — история магии Норкрума, плюс индивидуальное занятие по освоению айвана у нас с Джойлом.

Закончив с завтраком, отправляемся на лекцию, снова следуя по стрелкам, на этот раз зелёного цвета. Айрин демонстративно вырывается вперёд всей компании, не обращая ни на кого внимания. Когда сворачиваем за угол, успевший снова погрузиться в печальное состояние Канс, придерживает меня за локоть.

— Ты помягче с Айрин. Она с виду прожжёная леди, всегда готовая убивать, но это скорее внешняя броня, появившаяся не от хорошей жизни. За последний год, ты у неё первый, после интрижки с сыном канцлера, который клятвенно звал замуж. Так что…аккуратнее.

Когда выворачиваем из-за угла, вижу, как девушка с подозрением оглядывается на нас. Вслух, правда ничего не говорит. Сразу же отвернувшись, направляется ко входу в аудиторию, до которой мы уже добрались.

Усевшись на стул, рядом с Джойлом, пытаюсь сформировать в голове общую картину. Регент отправил меня в Хёниц. Якобы для моей собственной защиты. В первый же день, меня чуть не прикончили, а на третий во дворе объявилась орда живых мертвяков. Да и в целом система обучения тут, напоминает курс выживания. Возможно Омрия вчера не лгала и это действительно позволяет добиться максимальной эффективности от выпускников. А может быть, в основе лежат и какие-то иные причины. Но факт, остаётся фактом.

Что ещё? Где-то по университету или уже за его пределами разгуливает призрак старого мага. Знай я заранее о всей ситуации — может быть и сдал его сразу. Пока толку от него никакого нет, скорее наоборот — ситуация с его освобождением обеспечивает подозрения со стороны Тескона. Сложно сказать, появится ли Эйкар снова — несмотря на свою просьбу достать ему тело, призрак отсутствует уже довольно долгое время. А рассказывать о ситуации всю правду сейчас, после обмана дознавателя и одного из преподавателей — не слишком умно. И финальный компонент пазла — кто-то в университете подозревает или точно знает о том, кто я на самом деле.

На момент проскальзывает мысль, что в записке могла идти речь не столько о теле принца, сколько о переносе разума из одного мира в другой и внутренности тут же сжимают в комок. Если кто-то раскроет факт обучения в Хёнице якобы мёртвого наследника престола — это одно дело. А вот разум, неизвестным способом попавший сюда из другой вселенной — совсем другое. Меня либо убьют, либо сделают объектом исследований на неопределённый промежуток времени.

Спустя пару минут успеваю прогнать в голове все доводы против этой версии и отчасти успокоиться. Вероятность того, что кто-то в курсе этого — крайне невелика, с какой стороны не посмотри. Так что, в записке скорее всего идёт речь о принце.

Размышления прерывает появление в аудитории преподавателя. Им оказывается полный жизнерадостный бородач. Заняв место за кафедрой, окидывает взглядом притихших студентов.

— Я Барн Корносский — преподаватель истории магии Хёница. По традиции, начнём с вопросов из аудитории. Есть они у кого-то?

Смотрит с таким залихватским видом, как будто спрашивает, кто прямо сейчас отправится кутить. Но студенты реагируют — вверх поднимается несколько рук. Свой выбор, Барн останавливает на Коннерс. Поднявшись, журналистка озвучивает вопрос.

— Откуда берёт свои истоки магия? В научном сообществе за пределами Хёница ломается много копий, но никто так и не дал точного ответа. Почему только часть людей рождается со струнами, а остальные нет? Что это за силы, которыми мы управляем? Откуда они взялись?

Бородач весело улыбается и делает жест рукой, показывая девушке, чтобы она садилась на место.

— Вопрос, который вы задали, уже долгое время занимает многих магов. Когда-то в Хёнице была даже соответствующая дисциплина — «истоки магии и их анализ». К сожалению, сейчас нам недоступна солидная часть фундаментальных исследований прошлого, которые детально раскрывали этот вопрос.