Эйнала

Справа и правда была кухня. Типичная такая для средневекового города. Со всем необходимым. Даже печурка имелась, вроде нашей голландки. Я хотел, было, пройти мимо, но что-то меня все же подвигло свернуть туда.

— Ты куда? — шепотом поинтересовалась подруга, каким-то образом ощутившая, что я от нее отдалился.

— Хочу посмотреть чем тут бандиты питаются, — так же тихо ответил я.

— С ума сошел?

— Не шипи на меня. Глянем, что да как. Засаду, может, устроим.

Я понимал, что несу откровенную чушь, но что-то меня туда тянуло. Шестое чувство? Чуйка? Называйте, как хотите. Да и не было ничего страшного в нашей небольшой задержке. А если верить поговорке, что человек — это то, что он ест, то будет не лишним узнать чем питаются наши будущие противники.

— Да уж, — тихо заметила все же последовавшая за мной подруга, — бедновато у них с едой.

Точно! Вот что меня сюда тянуло. Вот какую странность я подметил — на столике рядом с печкой лежало целое лукошко брюквы. Причем, не самого хорошего качества.

И тут, наверное, стоит пояснить мою странную реакцию на данный корнеплод и почему я удивился его наличию на чьей-то кухне. Все дело в том, что брюкву в Хольтриге ели в основном бедняки. Как правило — низшие их слои, вроде рабов и сервов. Не зря же у этого корнеплода вторым названием было «рабский овощ». Нет, и крестьяне и некоторые горожане тоже ею не брезговали, но на показ это не выставляли. Да и имелась у них и другая пища, способная разнообразить рацион. И они, если была такая возможность, старались есть именно ее, дабы не уподобляться рабам.

Да, как бы это странно не звучало, но даже самый бедный из местных свободных считал себя намного выше любого, даже самого ухоженного, раба. И старался не опускаться до поедания «рабской» пищи. А вы говорите айфоны в кредит и брендовые сумки «Луи Витон» на Авито.

Проще говоря, брюкве в городе, да еще и в стоящем на реке просто нечего было делать (тут в основном питались рыбой и разнообразными кашами). Не говоря уже о том, что город этот является столицей, а находимся мы не в самом бедном районе. Не по чину подобная еда столь уважаемым людям. Это-то меня и смутило.

Надолго мы все же задерживаться не стали, так как больше ничего интересного на кухне не оказалось. Да и времени оставалось не так уж и много. Поэтому, закончив с осмотром, мы двинулись вперед по коридору.

— Старайся их только ранить. Можешь даже смертельно, — остановившись неподалеку от двери, за которой находилось скопление точек, тихо напомнил я Ирвоне план действий, — убить мы всегда успеем. Нам нужен живой язык.

— Я помню.

— Готова?

— Да.

— Тогда по моей команде.

Ломиться внутрь я не стал — это значило бы привлечь к себе лишнее внимание. Тем более, что рядом никого не было и во внезапном врыве не было необходимости. Аккуратно, стараясь чтобы та не скрипнула, я приоткрыл дверь и прошел в следующую комнату и пораженно замер.

Это была не комната. Это было погрузочно-разгрузочное помещение, вроде тех, что имеются в каждом более-менее крупном магазине на Земле. И сейчас тут полным ходом как раз шла разгрузка крупного крытого фургона, сильно смахивающего на те, что использовались некогда на Диком Западе. Стала понятна и странная, однообразная суета, с которой перемещались точки на моем радаре. И то, почему некоторые из них были совершенно неподвижны — коней и прочую крупную живность мое заклинание не различало.

Но хуже всего было то, что люди, работающие сейчас в поте лица, ничуть не походили не то, что на теневиков, но даже до бандитов не дотягивали. Это были самые обычные рабы. О чем свидетельствовали ошейники из дешевой кожи на их шеях, и простенькая одежда из небеленой мешковины.

У меня перед глазами все аж поплыло от понимания как просто меня обвели вокруг пальца и насколько сильно я поспешил с убийством тех бандитов. Ладно, не время сейчас предаваться унынию и самокопанию. Нужно действовать. Не все еще потеряно — вон, кроме невольников, тут имеется еще и пара надсмотрщиков. Расспрошу их.

Я подошел к двум бандитам, стоящим в углу комнаты и внимательно наблюдающих оттуда за работой своих подчиненных и, не выходя из невидимости быстро нанес два сильных удара рукоятями стилета и кинжала так, как меня в свое время учил Гральф. Получилось — оба надсмотрщика, так и не успев ничего понять без сознания повалились на пол. Я же, не мешкая, тут же сбросил с себя заклинание маскировки.

И вовремя — рабы, услышав странный шум, обернулись в мою сторону.

— Никому не двигаться, — приказал я. — Сейчас оставляете все дела и идете к главному входу. Без глупостей.

— Господин? — неуверенно спросил один из рабов — средних лет мужик с пустым и безразличным взглядом и глазами бассета.

— Я что-то не понятно сказал?

— Кто вы, господин? — не унимался мужик.

— Я от Ходока. По его приказу этот склад переходит ко мне. А значит и вы все. Так что хватит болтать, пока я не приказал кого-нибудь из вас вздернуть!

Они меня послушались. Не смогли совладать со своей рабской сущностью и вбитой в них привычкой подчиняться тому, кто приказывает. Нет, будь это чьи-нибудь личные рабы, то без приказа хозяина они бы и пальцем о палец не ударили. Только вот это были рабы бандитские. А у тех, что ни день — разборки, что ни неделя — смена руководства. Уверен, что я не первый «новый хозяин» на их памяти. Так что не было ничего удивительного в том, что они меня послушались. Тем более, что и выглядел я сейчас, как человек, который имеет право отдавать приказы.

— Там на улице, перед дверью трупы лежат. — Крикнул я рабам в спину. — Перетаскайте их в здание. В какую-нибудь из комнат. Потом ждите меня на кухне.

— Думаешь сделают все? — поинтересовалась моя подруга, все еще находящаяся под заклинанием маскировки. Молодец, сообразила, что ей светиться не стоит.

— А ты проверишь, — хмыкнул я. — Думаю, говорить, что делать, если рабы попытаются выкинуть какую-то глупость, не нужно?

— Сделаю, — донесся короткий ответ.

Дождавшись, когда дверь, ведущая из склада, откроется и закроется, выпуская мою подругу я, на всякий случай, еще раз активировал заклинание поиска. И не зря. Оказывается, у нас тут кое-кто грел уши.

— Вылазь, — приказал я, постучав по борту фургона, в глубине которого виднелась еще одна точка. — Только не вздумай делать глупостей.

Мужик, прятавшийся там оказался или храбрецом, или дураком. Он, поняв, что раскрыт, не придумал ничего умнее, чем с диким криком ломануться на меня, размахивая ножом. Не знаю на что он надеялся, может думал, что я не успею среагировать или хотел своим криком меня напугать. Но у него ничего не получилось. Причем, как это ни печально признавать — в случившемся моей вины не было. Просто этот идиот обо что-то споткнулся внутри фургона, не сумел удержать равновесие и полетел башкой вперед. Раздался неприятный хруст и даже мое заклинание лечения не сумело вернуть к жизни недоумка.

— Однако, — задумчиво посмотрел я на труп неудачника, валявшегося у меня под ногами.

Жаль, конечно, что у меня на одного языка стало меньше, ну да ладно. Нужно двумя другими заняться, пока время еще есть. Надеюсь, трупы никого не успели смутить. А то будет неприятно.

Следующие пятнадцать минут ушли на допрос пленников. К сожалению, ничего мне не давший. Мужики знали Ходока, даже могли его описать, так как виделись с ним пару раз. Но вот как его найти — тут был полный облом. И тех, кто может показать тоже не знали, так как с эмиссарами теневого барона встречался только главный в их банде и его помощник. Надо ли говорить, что обоих мы с Ирвоной кончили на площади перед этим самым зданием?