Ездовой гном. Росланд Хай-Тэк

Я подпираю стенку у входа, чтобы напомнить подвыпившим, что вовсе не обязательно самому брести домой вопя песни, рискуя свалиться в канаву. Можно заплатить монетку и вас мигом довезет домой ездовой гном. Ездовой гном. Ветер в ушах! Тьфу!

Скрипку хоббита начали прерывать недовольные вопли. Так всегда бывает. Посетители хотят веселья, а не этих стонов о прошлом, пусть они трижды мелодичны и приятны слуху. Но пока скрипач самозабвенно играет, забыв о том, где именно он играет. И музыку в шуме наполняющейся таверны слышно все слабее и слабее.

По стенам висят светильники из выскобленных коровьих рогов. Внутри маленькая свечка, заставляет сиять весь рог ровным пламенем и не коптит. От этих светильников нет пугающих теней, которые наполняют дома от света открытого пламени. И от светильников ничего не загорится. Что-то люди все-таки умеют мастерить.

Стол рядом со входом – самое неуютное место. И похоже сидеть спиной к двери тощему человеку в засаленном камзоле очень неприятно. Он шевелит плечами, то и дело ёжится и с трудом сдерживается, чтоб не оглядываться на открывающуюся дверь. Его собеседник, огромный орк, тряхнул длинным оселедцем. Его ладонь прижала перевернутый шлем, стоящий на трёх зубцах. Обычно они грозно торчат в небо, но сейчас образуют удобную подставку. Через трещину старой зарубки, потихоньку сочится вино, на столе вытягивается лужица. Указательный палец второй руки с длинным когтем покачивается в такт словам.

– Чем темнее, тем всегда народу в таверне больше. Чуешь-нет?

Человек вновь передернулся. Орк задает этот вопрос на все лады десятый раз. И когда человек медлит, желтые глаза урода с иссеченной рожей, начинают наливаться оранжевым.

– Чую, конечно чую!

– Гарашо! Ур-ргала! – рявкнул здоровяк, воздел кружку и кадык заходил по мощной шее как поршень… Эх, поршень,.. – механизмы тоже запрещены демонами. Запрещены…

– Когда наступает темнота, в таверну входит все больше и больше народу. Слышь-нет?

– Да слышу. Слышу.

– Гарашо! Ур-ргала! Глыть-глыть-глыть…

Орки тоже не участвовали в той великой войне. Они тогда не были единым народом да и сейчас тоже. Похоже это речной орк. Уродливый наёмник, бугрящийся мышцами. За спиной ятаган и зубчатая секира, покрашенные в черный. Оружие закалено в крови живого врага, как требует их свирепый бог Ур-р. Даже самое плохое железо пьет кровь на его алтаре и становится крепче мифрила. И поэтому орки теперь легендарные воины империи.

– Темнота зовет в таверну больше…

– Слушай, Ургала. Я тебя нанял или ты меня? Какого беса я слушаю твои бредни? – крикнул человек.

Он вцепился в край стола так что пальцы побелели. Но орк смотрел мимо него, в сторону открытого окна. В широкую щель, заполошно маша крыльями, влетел крупный мотылек и с размаха ударился мохнатым брюхом о светильник, раз и еще и еще. Орк прищурился и медленно потянул из-за плеча ятаган. Человек побледнел, цапнул рукоять меча, но орк одним молниеносным выпадом прижал мотылька кончиком шипа к столу. Тот судорожно сокращался сгибая брюшко, но поделать ничего не мог. Ничуть не обращая внимания на человека обнажившего меч наполовину, орк цапнул ночное существо кончиками когтей и швырнул в светильник. Оттуда пахнуло палёным, сквозь полупрозрачную стенку замелькало извивающееся тельце со сгорающими лапками.

– Га-га-га-га-га, – захохотал орк. – Ур-р! Какой смешной! – он звонко ударил себя кулаком в грудь, прерывая хохот. Морда перекошенная весельем, разом перекосилась иначе. Ноздри раздулись, а на безбровом лбу собрались складки.

Человек медленно задвинул меч в ножны и присел обратно.

– Ур-ргала! Ешь! Пей! Веселись! – пролаял орк, оскалившись. Когда эти твари скалятся, челюсть у них выпячивается вперед, а клыки закусывают верхнюю губу. Зрелище устрашающее. Струя вина из кувшина вновь полилась в шлем на столе.

Дверь таверны из мореного дуба. Она как ворота замка, открывается наружу, тяжело и неторопливо. Петли сопротивляются и натужно скрипят. Изделия прочные, но низкокачественные, сделаны без души. Человеческие изделия. Но вот петли взвизгнули, словно кошка, которой на хвост наступил буйвол. Обычно, потасовки вышибал и слишком резких посетителей меня не касаются. Но сейчас дохнуло чувство опасности, как в седые времена. Я одним прыжком отскочил в угол, и все равно захлестнуло понимание, что оказался не в том месте и не в то время.

В таверну ворвалась лязгающая сталь. Четыре стражника мигом вытолкнули посетителей из проходов огромными щитами. На человека и орка направились короткие мечи.

– Джастин Дуглас Реджинальд! Ты арестован! – прозвучал мощный хорошо поставленный голос. Стражник в толстой таблитчатой броне встал между мечей. Бляха сержанта переливается цветами правящего дома. Шум в таверне стих, все навострили уши. За дальними столами даже привстали, чтобы рассмотреть.

Из угла мне видно, как тонкие губы человека растянулись в ухмылке. Он медленно обернулся:

– Сержант Меднодуб? Чем обязан?

– Ты знаешь чем, бучье семя!

Меднодуб? Этот человек вовсе не похож на гнома. Похоже, тощий человек с повадками мерзавца использует имена родов гномов как ругательство. Чтобы это понять, не нужно быть семи пядей во лбу – щеки сержанта налились краской, прожилки на носу стали яркими, как на красном мраморе.

– Ты говоришь со мной без должного уважения, стражник, – добавил Дуглас, и подмигнул орку.

– Ур-р! – взревел тот. Его тело молнией метнулось через стол. Когти ног царапнули крышку, стол кувыркнулся к стене. Шлем загремел по полу, вино расплескалось. Одно могучее движение двух вспоровших воздух лезвий и на пол посыпались куски железа. Стражники отшатнулись, с открытых лиц под шишаками хоть пиши картину «удивление». Два и так коротких меча укоротились наполовину, а два остались без острия, и это одним движением орка.

Воины разом отшатнулись. Да кто угодно бы отшатнулся – когда даже оружие рубится как слепленное из масла что уж говорить о доспехах. Орк взвился в воздух, еще миг и сержант останется без рук, но за спиной у него сверкнуло. Фигура в балахоне подняла костлявую руку. Я понял что видел мага изначально, но как и все не обратил внимания. С ладони свисает амулет, из него прянула магическая мощь.

Сила маревом исказила пространство. Прозрачная волна ударила орка и он повис в воздухе как муха с размаха влетевшая в паутину. Глаза остекленели, а секира и ятаган выскользнули из ладоней. Два тупых удара и они вонзились в доски пола на. Зеваки разом ахнули, открыв рты – шум в таверне стих. Но через мгновение сержант шагнул мимо висящего орка и как-то совершенно обыденно взмахнул рукой. Ребро ладони сочно чавкнуло о шею Джастина, который еще и Дуглас Реджинальд и тот кулем рухнул под стол. Наемник медленно сполз по магической сфере и раскинулся рядом.

Стражники напали на лежачие тела и сноровисто увязали веревками мотки которых носили по своему обыкновению с внутренней стороны полицейских щитов. Быстро разобрали скарб и оружие пленников, но от самих пленников глаза отводили. Похоже класть на щиты и тащить по крутым улицам города желания не изъявляли.

Сержант сдвинул брови и уже набрал полную грудь воздуха, чтоб взреветь на нерадивых подчиненных. Но тут ноги у меня словно сами собой шагнули вперед:

– Я могу отнести их куда нужно.