Ездовой гном. Росланд Хай-Тэк

Главный стражник поперхнулся руганью и недоверчиво посмотрел сверху вниз. Кулаки у меня сжались до скрипа, черная борода поднялась вместе с выпяченным подбородком. Да, роста гномы не высокого. Да, бог-прародитель Гефест делал упор на прочность, а не, тьфу ты, подземный червь… изящество. Но как же неприятно, когда вот так нагло пялятся с высоты! Я сказал пусть думает и пусть я буду проклят, если выдавлю из себя еще хоть что-нибудь такое.

– Ездовой? А ты осилишь их дотащить?

Слова не требующие ответа. Я молча взял ездовое седло. Два рычага сдвинулись вниз, и спинка сровнялась с сиденьем. Орк прочнее, его положим первым. Ухватил за поясной ремень и одним движением бросил на сиденье. В брюхе у того хлюпнуло, шея пошла морщинами. Я присмотрелся, но тот уже закрыл глаза и причмокнул губами. Похоже, вино покидать его не собирается. Человека бросил накрест сверху, шагнул вприсядку под седло и одним движением выпрямился, подняв груз головой.

– Пойдём, что ли?

Стражники заметно повеселели, сержант кивнул, и дверь таверны захлопнулась за спиной. Солнце скрылось за горами и улицы накрыла густая тень. Воины достали факелы и на ходу запалили. Однако, сразу словно стало темнее – огонь освещает только вблизи, убивая ночное зрение. Тупые людишки. Похоже у колдуна то же мнение, я уловил как на мигу него скривились губы, но он тоже промолчал.

Лозадель – город Адель увитый виноградной лозой. Молодой рыцарь, прекрасная Адель и их союз под виноградной лозой. Милая легенда, о строительстве города для любимой на горе. Её пропоёт вам любой уличный певец. Действительность же не интересует даже молодых гномов, что уж говорить о всех остальных обитателях.

 И да, виноградной лозой здесь увит каждый дом. Лоза с цепкостью плюща хватается за выщерблины камня, накрывает листьями половину зданий города, держится за жизнь со всей страстью дикого винограда. Ее вьющиеся лианы пробиваются из трещин стен домов проплывающих мимо. Брусчатка то здесь, то там поднимается ступеньками, из под нее выпирают горбики корней не поделивших с булыжниками земли.

Жилища сложены из кривых камней. Кладка сделана как попало – строители даже крупные лепешки раствора не удосужились смахнуть мастерком, что уж говорить о кантике, штриховке, узоре… Люди вообще редко заботятся о красоте и гармонии строений. В этом их нельзя винить – из-за краткости жизни у них попросту нет времени на созидание. Да, их нельзя винить, но только за это. Остальному нет прощенья!

Крутые улочки ведут вверх к огромному замку. Что преступников отправляют в казематы лорда обитающего на вершине горы, и курице понятно, вот и приходится карабкаться. Замок барона неприступен, но зато в Лозадель мало дорог по которым можно ехать на лошади, тем более тащить повозку. Это поправили своеобычно – для серьезных грузов есть гномы, со своим умением легко ходить по крутым скалам. Опять же, гномы живут в пустых шахтах и не занимают место на поверхности. В этой гористой стране это очень важно. Может поэтому нас и не истребили всех.

Чем ближе к замку, тем подъем круче. Стража топала по задней улочке к «Решетчатому бастиону». Так ближе, чем через величественный парадный вход с разводными мостами и высоченными арками, подпирающими махину главной дороги.

Воины лезут пыхтя и чертыхаясь, им приходится то и дело опираться руками. Все перевесили щиты за спину и громыхают плохо подогнанными доспехами словно кастрюли с гвоздями. Я же ловлю баланс, наблюдая за склоном сквозь свисающие с сиденья сапоги человека и когтистые ступни орка.

 Голова всегда неподвижна, как бы ни раскачивалось тело, поэтому, если крепка шея, носить грузы на голове легче всего. Люди этого не понимают, даже легенды рассказывают о некоем даре гномов. Головном даре Камней. Однако правда в том, что нет у гномов больше никаких даров, так… остатки умений. Как нет и божества, погибшего в великой войне вместе с большинством гномьих родов. И никогда уже, никогда…

Горло перехватило, по щекам побежали непрошенные слёзы. Хорошо что через сиденье свисают края кафтана человека и шаровары орка. Иначе в свете факелов стражники сразу заметили бы их отблески. Нельзя думать о прошлом. Многие гномы не смогли смириться: кто шагнул в пропасть, кто безрассудно бросался на воинов с кулаками, кто тихо повесился в шахте. Но этого нельзя делать, ибо кто поддержит молодых, кто научит их быть гномами? И так растут уже без рода, без племени. Ездовые гномы… ветер в ушах.

Люди конечно тоже таскают грузы по городу, вот прямо сейчас навстречу спускается замковая прислуга. Как гномы, они спокойно и ровно идти по скале не могут и медленно сползают на карачках, спиной вперед.

– Именем закона. Влево принять!

Носильщики, конечно еще раньше заметили, свет факелов и звон доспехов, поэтому быстро прижались своими мешками к стене, а двое даже шагнули на плоскую крышу дома, прилепившегося к откосу, и с облегчением скинули груз.

 Наверху дует холодный ветер, факелы потрескивают, искры уносятся в сторону. Отсюда видно еще зарево угасающего заката, над головой же все затянуто тучами. Они громоздятся и спускаются с отрогов высоких гор. Тюремный бастион на фоне туч выделяется особой тяжкой чернотой. Во тьме лязгнуло и звонко застрекотали шестеренки подъемника. Окованные бронзой ворота легко пошли вверх. В глубине двора ухало и плескало – водяные механизмы, древнее изобретение гномов, теперь работает на людей.

– Сюда, ездовой, проходи скорее! Сваливай здесь! – крикнул сержант.

 На деревянном помосте стоит ряд лавок увитые ремнями и цепями. Рядом штабель заостренных кольев, приготовленных для преступников. Поверх них небрежно брошен двуручный деревянный молот, рукоять полирована, но боёк в каких-то ошметках.

Судорожно сглотнул – страшное место. От помоста пахнет кровью, хотя сейчас он чисто выскоблен и поблескивает от воды. Простолюдин кривясь, шурует лопатой под настилом, кучка за кучкой изгаженные опилки шлепаются в тачку.

 Я аккуратно скинул ношу. Человек всхрапнул, а орк шумно почесал живот.

– Принести воды, – прошелестело тихо, но очень внятно, словно каждому сказали в ухо. Возле лежащих склонился колдун из таверны. Он выходил с нами, но сюда попал своими, колдовскими путями. Сержант недовольно хмыкнул, но перечить не стал. Воду принесли и махом окатили лежащих. Человек согнулся и с бессмысленно выпученными глазами начал хватать воздух ртом. Орк же напрягся как пружина, только потом открыл глаза, дернул в воздухе ногами и одним движением встал на ноги. Но руки связаны, оружия нет и стража, весело улюлюкая, погнала его толкая щитами в открытые ворота бастиона.

– Проводи гнома, – приказ мага прозвучал тихо, но властно. Сержант вскинулся, сжав кулаки, на скулах вздулись желваки. Но снова не посмел возразить. Похоже для него колдун выше по званию, хоть у колдунов и нет званий. Не понимая как себя держать, славный вояка гневается.

– Вперёд, гнумм. Да не туда, подземная скотина!

«Славный вояка» вымещая гнев, толкнул в плечо. Пнуть не посмел, всё-таки силу люди уважают, а тащить два бесчувственных тела едва ли кто-то из людей смог бы. И швырять, как слугу ухватив ладонью за шею тоже не стал. Собственно всего лишь раздраженно показал другой выход из башни. Да. Просто показал. И зубы конечно у меня скрежещут совершенно зря.

Парадные ворота в «Решетчатый бастион», не в пример шире. Уголки подпирают малые колеса, что прокатываются по узким канавкам. Древнее изобретение гномов, чтобы снимать часть нагрузки с петель, что могут служить веками без перекосов. Используют люди его топорно, коряво. Канавки заросли травой, ржавчина на втулке!

 Возле входа жаровни полные углей, караульные жарят над ними хлеб наткнув на мечи. Тупицы, нельзя же стальной меч совать в огонь… отпускает крепость! Пахнуло вкусно, сразу вспомнилось, что со вчерашнего дня крошки во рту не было.