Факел Новороссии
Шрифт:
Как только банда самостийных политиканов и олигархов своими «реформами» и разрывом связей с Россией уничтожила огромную часть украинского реального сектора, пришли не просто нищета и безработица. Пришел конец цивилизации и вообще человеческой жизни! Без питательной почвы в виде работающих предприятий стали чахнуть, словно растения с оторванными корнями, наука, образование и культура. Начало ветшать коммунальное хозяйство городов и сел. Стала нищей медицина. Казна лишилась доходов, стала безобразно малой для такой большой республики. Образовались миллионы людей с мизерными доходами — не может развиваться малый и средний бизнес, сфера услуг. Миллионы людей стали уезжать в поисках лучшей доли за кордон, лишая государство налоговых поступлений. Украина влезла в неоплатные государственные долги.
Что
Пришедшие новые хозяева-олигархи отобрали себе те средства, что в СССР шли с предприятий на дома отдыха, санатории, детские сады и поликлиники. Ведь у заводов была своя социальная инфраструктура! Так же, как и сельские хозяйства содержали школы, деревенскую медицину, дома культуры. Все это сбросили как «непрофильные активы», чтобы не уменьшать барыши хозяев. К чему это привело? Не просто к катастрофе, а к настоящему вымиранию Украины. Люди слишком нищи, чтобы рожать детей, на одну семью на Украине приходится полтора ребенка. Тогда как для простого воспроизводства (чтобы нация не старела и не вымирала) надо как минимум 2,1 ребенка в среднем. А еще лучше — трое детей, чтобы компенсировать ужасающий спад рождаемости в 90-е годы. Да что там спад рождаемости! Нищета и безнадега тогда выкосили миллионы совсем не старых людей! То был настоящий геноцид.
На момент провозглашения «независимости», в 1991-м, население Украины составляло 52,2 млн человек. Сегодня — 45 млн. Институт демографии и социальных исследований прогнозирует до 2050 года падение численности населения до 36 млн. То есть за годы «свободы от империи» вымерло 7 млн человек! Это какой-то «незалежемор». Наши источники говорят, что фактическое население Украины уже в 2012 году было не более 38 млн — поскольку 7 млн душ уехало из страны на заработки. Хотя на бумаге они и продолжали числиться как живущие в республике.
Вот что принесли с собой «независимость» и деиндустриализация на несчастную Украину. И массовое помешательство, и вымирание, и болезни, и разгул дикого националистического мракобесия…
Когда мы слышим слово «бандеровец», традиционно представляем забитого парня из карпатского хутора, прячущегося в схроне и дурно пахнущего. Этот образ пришел к нам из советского кинематографа, а дальше история обрывалась. И если о русских эмигрантских организациях сняли «Ошибку резидента», «Кортик» и другие советские детективы, то об украинской диаспоре, заселившей в послевоенные годы страны Северной и Южной Америки, Западной Европы и Магриба, мы знали лишь по фамилиям хоккеистов НХЛ. Между тем украинцы, или, как их называют в западных шпионских кругах, «юки», в годы холодной войны играли одну из ключевых ролей в организации глобального ультраправого подполья, действовавшего под зонтиком спецслужб НАТО и призванного противостоять коммунистам в случае опасности прихода последних к власти в Западной Европе и Латинской Америке.
Очевидно, что и после распада СССР эти организации не исчезли и продолжали действовать на территории Украины. Смысла в них вроде и не было, но они присутствовали, и это факт. В подобном положении в свое время оказалась «Аль Каида» — после ухода советских войск из Афганистана смысл в созданном ЦРУ монстре пропал, и американцам пришлось потратить десятилетие, чтобы поменять формат агентурных сетей, зачистить отработанный материал и лишь затем представить миру усовершенствованный проект Исламского Государства.
Однако вернемся к бандеровцам как одному из ключевых звеньев неонацистского проекта. Так, соучредителями Всемирной антикоммунистической лиги — организации, координируюшей транснациональное ультраправое подполье, стали генерал Чан Кайши и ОУНовец-бандеровец Ярослав Стецько. Учреждение этой организации стало переломным моментом для коллаборационистской миграции, на тот момент запуганной фильтрационными службами. Интеграция в масштабный проект западных спецслужб позволила им не только отбелить свои биографии и начать новую, но позволило укрепить национальные общины, главенствующую роль в которых стали играть представители бандеровских организаций. Таким образом, жизнь
нескольких поколений украинской диаспоры — внеклассное образование, спортивные секции, летние лагеря — прошла под присмотром бандеровских кураторов.Ежегодно Гарвардским университетом в рамках летней программы Центра исследований Украины (Украинские студии) проводится Летняя школа, участниками которой оказываются студенты из США, Канады, Украины и стран бывшего СССР. Очевидно, значительная часть представителей американского континента попадает туда через инфраструктуру бандеровских (диаспорных) программ, а опыт и знания, полученные в Гарварде, в дальнейшем капитализируются для продвижения в сфере политологии, социологии и других «либеральных искусств», как в академии, так и практической сфере — политике, консалтинге, пиаре, СМИ.
Но это в США и Канаде. Украинское диссидентское движение в УССР позднесоветской эпохи не контактировало с бандеровскими кругами, а тема коллаборационизма была жестко табуирована. Поэтому в перестройку, когда джинн украинского национализма вырвался наружу, «Народный Рух», «Украинская Республиканская партия» и другие родоначальники национализма на Украине всячески отмежевывались от Бандеры и бандеровщины. Красно-черное знамя использовалось лишь экстремистами из УНА-УНСО, на тот момент возглавляемой Дмитрием Корчинским. И пока умеренные представители советских научных и творческих элит формировали новый украинский политикум, радикалы создавали субкультуру наемников частных армий, ездили воевать в Приднестровье, Закавказье и на Кавказ, создавали местного масштаба организованные преступные группировки. Позднее, вследствие появления на Украине иностранных фондов, они взяли на себя и львиную долю бюджетов под развитие институтов гражданского общества и новых СМИ.
Ползучая бандеризация полностью устраивала украинские власти, которые, несмотря на партийно-хозяйственное происхождение, видели соперников лишь в конкурирующих олигархических группах и немножко на левом фланге. Поэтому ничего предосудительного в том, что патентованный неонацист Дмитрий Корчинский стал ведущим политических программ, занимаясь бесконечным оправданием всевозможных преступлений против человечности, они не замечали. Как не замечали проблемы русского языка и русскоговорящих регионов правозащитники. Де факто, у националистической и номенклатурно-олигархических элит Украины сформировался негласный консенсус — мы спокойно решаем дела, вам — гуманитарная сфера.
Даже возникновение парамилитаристских структур не пугало власти. Банды они не создавали. Многие пополняли вооруженные силы, работали в охранных фирмах, малом бизнесе. То есть вели вполне добропорядочный образ жизни. Активный отдых, единоборства и страйкбол запрещены не были. Бандеровские организации значительно пополнили ряды украинского офицерства — западные партнеры способствовали их карьерному продвижению, выбирая из числа кандидатов на участие в стажировках и международных миротворческих миссиях. Кстати, украинские военные, во время Майдана заявлявшие об антиконституционности применения армии против сограждан, сегодня бомбят Донбасс из всех имеющихся в наличии видов оружия. Украинская армия поддержала переворот безоговорочно. Не прозвучало ни одного голоса протеста. Ни один генерал не подал в отставку. Это очень важно для понимания глубины проработки Украины иностранными спецслужбами.
В девяностых бандеровцы, как всякая системная и контролируемая извне система, нагуливали мускул, а во главе националистических движений оставались «няшные шевченковеды» и гламурные дипломаты. Переломным моментом стала гибель Вячеслава Черновола, за которой последовал раскол Народного Руха и появление объединяющего националистический лагерь лидера — Виктора Ющенко. В этот момент страна впадает в фазу политической турбулентности — убийства в среде украинских элит и полуэлит начинают носить не экономический, а политический характер, начинаются массовые протестные движения. Изначально протесты социально ориентированы, но быстро перехваченны националистами благодаря почти стопроцентному присутствию в СМИ. Бурно развиваются электронные СМИ. На волне скандалов они начинают теснить традиционные, при этом, согласно украинскому закону о СМИ, они не несут никакой ответственности за достоверность размещаемых материалов.