Фактор «Дельта». Десять плюс один

– Согласен. Но если вам спокойнее будет избавиться от нас, пожалуйста, мы с удовольствием уедем.

– Может быть, для вас все же будет лучше остаться. Вы с… э-э-э… супругой можете провести здесь чудесный медовый месяц.

Мой вид заставил майора взяться за револьвер. Я подумал про себя, что его впечатлительность сыграет с ним в один прекрасный день плохую шутку.

– Спрячьте оружие, - сказал я ему.
– А вы, - обратился я к Ортеге, - оставьте свои замечания при себе. Она моя жена, понятно? Мы женаты официально, и если кто-то позволит себе…

В первый раз Ортега позволил себе проявить какие-то чувства. Гримаса, исказившая его лицо, отдаленно напоминала извинение.

– Пожалуйста, мистер Морган, я это знаю. В Джорджии, все подтверждено документально. Я удивляюсь, что вы так рисковали, но не могу не уважать то, что сделано законно.

Мне очень жаль, если я невольно ранил ваши чувства, но в моей профессии…

– Ну ладно.

– Прекрасно. Так как мы сейчас понимаем друг друга, я могу сказать, что в нашей стране у вас есть определенные возможности…

– …превратить краденые деньги в законные за определенный процент, конечно, - докончил я.

– Если быть честным, - он великодушно кивнул, - это стоит сделать.

– Я должен подумать.

Карлос Ортега встал, и я впервые увидел его в полный рост. В кресле он терялся. Сейчас же этот человек излучал грубую, жестокую силу, которая давала представление о том, как этот человек боролся за власть. Он был не из тех, кто доставит своим врагам радость пережить себя. Грубая сила, без оглядки даже на собственную безопасность, человек, действующий по каким-то внутренним законам, которые он сам, по-моему, не понимал до конца, не говоря уже о том, чтобы взять их под контроль.

– Да, мистер Морган, мой сотрудник, сеньор Сабин, доложил, что у вас какие-то неприятности.

– Кто-то хотел меня убить.

– Весьма прискорбно. Я лично прослежу, чтобы дело было расследовано. У вас есть предположения, кто бы это мог быть?

– Ваш сеньор Сабин настаивает на попытке ограбления.

Лицо Ортеги скривилось.

– Но это, же не делается с противоположной стороны улицы!

– Я подумал то же самое.

Он внимательно посмотрел на меня, кивнул майору и пошел к двери. Проходя мимо, поклонился Ким. Я открыл ему дверь и сказал на прощание:

– Вашим людям будет очень неприятно, если я избавлюсь от микрофонов, мистер Ортега? У нас все же медовый месяц.

– Само собой разумеется, мистер Морган. Я приношу свои извинения за топорную работу.

Вроде не рассердился. Тогда я окончательно обнаглел:

– И еще, мистер Ортега. Эти парни, которые перетрясли весь номер, они тоже действовали недостаточно профессионально.

Майор от ярости стал пурпурным. Но Ортега, казалось, забавлялся ситуацией.

– Это трудно, мистер Морган, иметь дело с профессионалом. Спокойной ночи, сеньор, и передайте мои наилучшие пожелания сеньоре.

Я закрыл дверь и посмотрел на Ким:

– События развиваются быстро.

– Ты перегнул палку, Морган.
– Ким внимательно изучала меня.

– Я не выношу замечаний, касающихся моей супружеской жизни, бэби, даже если это говорится в шутку.

– Я не это имела в виду. Микрофоны.

Я подошел к буфету, налил себе пива.

– Ему ничего не оставалось делать, бэби, он мог отреагировать только так. Кроме того, у него есть и другие заботы.

– Какие же?

– Этот выстрел. Он хочет меня доить, а для этого я нужен ему живой. Нет, мы должны опасаться здесь не только режима Ортеги.

– Но кто тогда…

– До этого мне еще нужно докопаться.

Я выпил пиво и сказал Ким, что скоро вернусь.

6

Ночная жизнь в Нуэво Кадисе била ключом, атмосфера еще более накалялась с наступлением ночи. В казино ставки поднимались все выше и выше, на танцплощадках - негде яблоку упасть, взмокших барменов разрывали на части.

Я разыскал «Дельмонико» и заказал виски. Дал бармену пятидолларовую банкноту, добавив, что сдачу он может оставить себе. Он благодарно посмотрел на меня:

– Вы бывали здесь раньше?

– Впервые приехал.

– Из Соединенных Штатов?

– Да.

– Что нового дома?

– А вы давно оттуда?

– Слишком давно.

– Тогда вы ничего не пропустили. Никаких глобальных изменений. Пара новых небоскребов в Манхэттене, всеобщие вопли по поводу наркотиков и, как всегда, непременная паника на биржах.

– Все же лучше, чем здесь.

– Поезжайте домой.

– Не могу. Меня разыскивают за разбойное нападение.

– Виновны?

– Черт побери, да. Как вы думаете, почему я вынужден был слинять? В последний раз они засадили бы меня надолго. Я вас не знаю?

– Я много путешествовал.

– Так. Да, здесь много наших. Может, было бы лучше отсидеть свой срок дома. Если, не дай Бог, угодишь здесь в тюрьму, все - пиши пропало. Вы уже играли?

– Выиграл пару тысяч в кости. И встретил блондинку, восхищенную моей игрой. Лиза Гордо.

Бармен тихонько присвистнул сквозь зубы:

– Тогда у вас должно быть больше двух тысяч. Куколка делает стойку на сумму в три раза больше, чем ваша.

– Да, у меня такое же впечатление. Я прекратил играть, когда мне везло, и она попробовала почти всеми доступными способами заставить меня продолжать игру. Что это с ней?

Он вновь наполнил мой стакан, взял вторую пятидолларовую банкноту. Я чувствовал, как он взвешивал, насколько далеко можно зайти со мной. Наконец решился:

– У меня есть предположение, хотя могут быть и другие объяснения. Девушка на мели. Ей нужны деньги, причем срочно. Вообще это динамит. Нужно быть очень осторожным. Уже два раза у нее появлялась возможность подцепить толстосума и выехать с ним, но местный шеф полиции срывал ее планы. Он считает ее своей собственностью и следит, чтобы она не удрала - ни одна, ни с кем-нибудь.

– Руссо Сабин?

– Для человека, который только что прибыл, вы очень быстро освоились и неплохо осведомлены.

– Что поделаешь, дружище, жизнь заставляет.

– Тогда не просчитайтесь. И подумайте о том, что этому жирному псу ничего не стоит схватить вас. Он и его люди не допустят, чтобы кто-то так или иначе вмешивался в их дела.

Если вы что-нибудь натворили дома, то готов поспорить, что у него уже есть о вас донесение. И за нами обоими, я уверен, следят даже сейчас, в этот момент. Если вас кто-нибудь спросит, о чем мы болтали, скажите - о бейсболе. Я дорожу работой здесь. Все лучше, чем в тюремной мастерской красить номера.