Фактор фуры
Шрифт:
– Майя нашлась, - сказал он тоном, от которого сразу расхотелось шутить.
– Из Москвы звонил… тот пацан, у которого я про нее спрашивал… - Мирский еще раз пригубил из шкалика и бросил его, пустой, через весь номер мне. Я поймал - «Джонни Уокер», красный - и переправил в стоящее в ванной мусорное ведро.
– То есть нашли ее еще несколько дней назад, неделю может, а сейчас идентифицировали… Тесты какие-то проводили, генетические вроде даже… В общем, подтвердилось, что она это - Майя Шатурина.
Почему-то перед глазами у меня в этот момент встала девица, с которой я купался на Санторине, - словно не было сильнейшего
– Зачем тесты? Опознать не могли? И где нашли?
– В Москве. Из какой-то окраинной канавы выловили… - Он потер обеими ладонями толстые щеки.
– А опознать не могли, потому что почти месяц она там пролежала, недели три, говорят, - на момент находки…
В общем, там жуть какая-то была - родственников водили на опознание, лицо еще относительно сохранилось, но так, видимо, не очень… А главное - пограничная служба зафиксировала, что Майя Шатурина выехала месяц назад за пределы России и с тех пор не возвращалась. Вернулась она на Украину - причем уже две недели как. Это стало известно, когда ее в международный розыск объявили - видимо, после находки Антона… На киевской, что ли, таможне зафиксировали пересечение, в аэропорту… В общем, пришлось тесты делать…
– Погоди. Ничего не понимаю. Сколько, ты говоришь, с момента смерти прошло? Три недели, плюс пока опознали - около месяца, так?..
– Значит, ты действительно не ее видел. Не Майю. Не Тохину жену…
Я помотал башкой:
– Слушай, Серега, ты таки развязал? Может, пойдем вниз - там, я видел, бар есть. Выпить надо…
– Что такое «киршвассер»?
– спросил я его внизу, в маленьком отельном кабачке.
– Вишневка. Вишневый бренди местный.
– Съедобный?
– Вполне…
Мы сели друг против друга за столик - я с двойным «вассером», рыжий с двойным вискарем.
– Так, еще раз, - я выложил на столешницу зажигалку и сигареты (здешний Минздрав предупреждал с пачек не так категорично, как у темпераментных итальянцев, - и с истинно немецким педантизмом: Rauchen kann todlich sein: «Курение МОЖЕТ оказаться смертельным»), - когда Майя Шатурина улетела из Москвы?
– Я так понял, месяц назад.
– А когда Майя Шатурина умерла?
– Месяц назад.
Я хлебнул вишневки:
– Отчего она, кстати, умерла?
– А непонятно. Не смогли точно определить… Или почему-то не говорят… Это ж ты вроде на медика учился. Ты помнишь, что с человеком… с трупом через месяц бывает?
– Ничего хорошего. Разложение полным ходом. Вонища дикая.
– Ну а причину смерти еще можно установить?
– Это зависит от причины смерти. Она, сам понимаешь, бывает естественная и неестественная. Соответственно, если убийство - то бывают разные способы, а если болезнь - то разные болезни. Если бы Майю, допустим, застрелили - это, конечно, сразу было бы понятно, через месяц в том числе. Не говоря уже - голову, скажем, пробили. Зарезали, шею свернули… Если отравление - то смотря что за яд: разные вещества разлагаются за разное время… Что касается болезней - то все зависит от состояния внутренних органов. Я, честно говоря, все это уже довольно плохо помню, но грамотный патологоанатом, я думаю, в большинстве случаев смог бы разобраться. Хотя опять же бывают такие смерти, с причиной которых и по целехонькому телу мало что понятно…
– Если
ее не убивали - то какой был смысл в канаве топить?– А ее точно утопили?
– К ней даже груз привязали…
– В таком случае, либо менты в натуре зачем-то темнят, либо убивали так, чтобы сразу не было понятно, что это убийство…
– Никакой логики.
– Тут вообще ни в чем никакой логики. Кто прилетел в Киев две недели назад?
– Видимо, ее паспорт - раз в пограничном компьютере все осталось. А при паспорте - не знаю, допустим, твоя знакомая. Раз уж она так похожа. И улетала из Москвы, значит, тоже она.
– И зачем все это было надо?..
Рыжий только посмотрел молча - и залпом опрокинул оставшееся в стакане.
…«Старик, Майя, - снова завертелось у меня в голове.
– Майя, Старик…»
Мы сходили к стойке за повторением. По пути до меня доперло, что и сам я отправился в этот чертов вояж - аккурат месяц назад. Двадцать восемь дней, если совсем точно… Эксперимент-то мой заканчивается! Несуществующий, по всей видимости, эксперимент…
– Когда Тоху убили?
– спросил Серега, садясь. «Убили», - механически отметил я. Впрочем, если и об этом сейчас гадать…
– Значит, так… - Я закурил и стал вспоминать.
– Двадцать седьмого мы его нашли. Тогда умер он в ночь с двадцать пятого на двадцать шестое. Тринадцать дней.
– И эта девица в Киев прилетела две недели как. Случайность?
– При чем тут Киев?
– Я все-таки ничего не соображал: каша в башке слилась, манная, остывшая, комковатая.
– Ну, например, при том, что с Украины в Россию перебраться - полная фигня, сам знаешь: по любым документам, хоть вообще без них…
– А почему было в Россию не вернуться?
– А если б труп к тому моменту нашли?.. Не знаю, Юр. Не знаю. Все это - на кофейной гуще, конечно, гадания…
Последние слова он договорил без выражения, автоматически - глядя на кого-то вполоборота. Я посмотрел туда же, в направлении дверей - и испытал тошное дежа вю: трое, незнакомые, решительные, в костюмах (двое из), - шагали в нашу сторону, на нас же глядя. Ну, поехали по новой… - я сделал максимальный глоток, словно впрямь последний.
Все действительно повторилось: подошли вплотную, спросили с акцентом:
– Сергей Мирски?
– Й-я, - с отвращением выдохнул рыжий промежуточное англо-немецкое.
– Криминалполицай… - Один из подошедших сунул Сереге удостоверение, что-то добавив по-немецки. На меня эти орлы внимания почему-то не обращали. И вообще, все явно сруливало в какой-то совсем другой сценарий. Понял это и Мирский, быстро перескочив взглядом с полицая на меня - отвращение в нем сменялось растерянностью, - начав медленно подниматься и отвечая первому по-немецки же. Или спрашивая - между ними произошел короткий диалог…
Я тоже встал.
– Уотс хеппенд?
– говорю как можно агрессивнее. Махавший удостоверением глянyл на меня как на мебель.
– Уголовная полиция, - так же индифферентно сказал по-английски.
– Сергей Мирский задержан, - и тут же обо мне забыл, явно намереваясь взять рыжего за локоть.
– Какого хера?
– вырвалось у меня по-русски. Я, кажется, даже какое-то движение сделал - помешать.
– Спокойно, Юр, - тихо, с какой-то пренебрежительной досадой сказал Серега, подчиняясь.
– Это, кажется, реально менты… Разберемся…