Факультет Романтики. Ромфак
Шрифт:
– Я знал, что весь успех моей операции целиком и полностью зависит от твоей поимки! Леон же, влюблённый в тебя гораздо сильнее, чем ты в него, безропотно последует за тобой хоть на край света. А точнее – в любую ловушку, которую я для вас устрою! – триумфально подытожил Нарцисс. – Тебе нравится это живописное романтичное место на краю света... точнее – на самом далёком краю вашего милого городка?
Вопрос был чисто риторическим, и маг продолжал, не дожидаясь моего ответа.
– О, я не случайно начертил пентаграмму-портал именно здесь! Тут завеса между обыденным миром и волшебным самая непрочная! И потому сквозь её легко пройдёт Призрачная Ладья, которая довезет вас с Лео до самого Тартара и даже дальше!
– Что?! Сам катись в такую даль! – закричала я, резко метнулась в сторону и попыталась выскочить из полукруга, протиснувшись между парой горящих
– В пентаграмму можно беспрепятственно войти, но ее нельзя покинуть, – быстро объяснил Нарцисс. Он не сдвинулся с места, наблюдая краем глаза за моим нелепым неудавшимся побегом. – Так что даже не пытайся!
Я тихо выругалась и обреченно затопала в центр площадки, пытаясь понять, кого из Ифритов или демонов Нарц решил вызвать в этот раз. И каким таким чудом он сам собирался выжить, находясь в центре пентаграммы? Ведь именно здесь согласно всем правилам должен был появиться какой-нибудь всемогущий джинн, жутко голодный и злой, что его разбудили без спроса.
– Ой, ни фига себе байдарка! – невольно вырвалось у меня, когда я взглянула на море и ежесекундно получила ответы на все свои незаданные вопросы.
– Колдовские огни, что освещают нашу пентаграмму, делают видимым для нас даже незримый и неосязаемый мир демонов и призраков, – объяснил Нарцисс, довольно наблюдая какой колоссальный эффект на меня производит все происходящее. – Ты сейчас видишь то, что никогда не увидишь в свете солнца или луны, смертная!
– Да это же... лодка-призрак! Летучий... корабль-призрак! – выпалила я, во все глаза и с раскрытым ртом пялясь на огромную ладью в древнегреческом стиле, сотканную из светящегося зеленоватого тумана. Из ее загнутого носа торчала огромная длинная рука скелета, сжимающая в своих высохших пальцах большой старомодный фонарь, внутри которого горел призрачный голубоватый огонь. Лодка парила в воздухе на высоте нескольких десятков метров над морем, так высоко, что она стояла у края обрыва, будто пришвартованная, как к пристани. Так вот, значит, почему на нашей площадке среди камней была очерчена только половина пентаграммы, потому что другая ее часть была расположена прямо за линией обрыва над морем. Почти плоская широкая ладья была практически пустой за исключением нескольких фигур, окруженных таким же призрачным светящимся туманом зеленоватого цвета, как и она сама. Первым в глаза бросалась высокая коренастая фигура гребца с одним нешироким, но крепким длинным веслом. Это был здоровенный, метра два с половиной, мускулистый мужчина с голым торсом и абсолютно лысой головой. По его серьезному лицу, грубому, словно вытесанному из камня, с горящими красными глазами и широкой челюстью было невозможно судить о его возрасте. Лодочник был одет в черные штаны и крепкие кожаные сапоги. Под его красновато-коричневой кожей, словно перезагоревшей на солнце, бегали стальные мышцы, внушительные бугры появлялись и пропадали при каждом его движении. На спине, предплечьях, груди и даже лысине – везде светились красноватым отблеском татуировки – непонятные знаки и надписи-заклинания на неизвестном языке. Будто живые, татуировки постоянно менялись, знаки светились и перемещались, словно были нарисованы на его темной коже горящей жидкой лавой из самого центра земли. Лысый лодочник отрешенно стоял на самой корме, оттуда легче всего было управлять ладьей. В середине судна маячило несколько фигур, похожих на огромных летучих мышей с темными перепончатыми крыльями за спинами и длинными остроконечными хвостами, как у ящериц. Все они были одеты в черные платья... Хотя нет, я присмотрелась и поняла, что это были всего лишь длинные мантии. Крылатых пассажиров было около дюжины, все невысокого роста, очень подвижные и говорливые, словно...
–... да это же дети! – выпалила я и поежилась, мои плечи дрожали сейчас не только от холода. – Это демоны-подростки! Это от них такой собачий холод! Демонята!
Пока пассажиры огромной ладьи сбивались кучками, готовясь сойти на крутой берег, я осознала, что мои дела совсем плохи, и дальше будет еще хуже. Мало того, что я сейчас прочно застряла в пентаграмме с этим мутным Нарциссом, да еще и к берегу причалил лысый лодочник из потустороннего мира, притащив сюда больше дюжины молодых демонов. Ну что за детский сад, а?
Незаметно для остальных, я ловко достала из кармана своего мотокостюма кольцо с Сапфиром семи морей и, повертев его в руках, за своей спиной быстро надела его на указательный палец левой руки. Я очень надеялась, что кольцо окажется
волшебным – придаст мне силы, подарит хотя бы пару каких-нибудь магических способностей, перенесет в безопасное место или же хотя бы сделает меня невидимой. Но, увы, после того, как оно оказалось на моем пальце, не произошло ровным счетом ничего. Может быть, к кольцу прилагалось какое-нибудь простенькое заклинание? Я мигом вспомнила о милой маленькой зеленоглазой белочке и принялась ее искать, внимательно высматривая каждый сантиметр площадки. Странно, с каждой секундой мне все сильнее нужно было ее увидеть, словно от этого зависела вся моя жизнь! В следующие минуты я уже совсем позабыла, зачем же мне так неожиданно понадобилась эта белка! Что, вообще, тут происходит?Я уже хотела снять кольцо с сомнительными магическими свойствами, как все-таки заметила маленькую проказницу. Зверушка тоже была внутри пентаграммы, все это время она пряталась в небольшом выбоине между парой камней и не сводила с меня своих горящих в темноте зеленых глаз. Очевидно, заметив, что я все-таки надела ее ненаглядное кольцо, белка проворно выскочила из своего укрытия, быстро развернула сверток темной ткани, который оказался модными зауженными джинсами, потертыми на коленях, и нырнула в их правую штанину. Дальше, как бы я не хмурилась и не щурилась, пытаясь разглядеть, что происходит, так ничего и не поняла. Правая штанина джинсов, вдруг, стала быстро увеличиваться в размерах, будто туда залезла не белка, а кто-то запихнул быстро надувающийся воздушный шарик. Что происходит? Весь мир тихо сошел с ума?
Я резко вздрогнула, поняв, что Нарцисс у меня что-то спросил… кажется, даже пару раз. Но его вопрос остался без ответа, так как в этот момент в мое колено ударил небольшой камешек. Я вскрикнула от боли и неожиданности.
– Живо снимай кольцо, бесхвостая! – раздался громкий хрипло-писклявый вопль откуда-то снизу. Передо мной на задних лапах стоял Дори, зло сверкая своими разноцветными глазами, и размахивал небольшим черным пистолетом, крепко зажатым в его передних лапках. Это он только что швырнул камнем мне в колено, дабы привлечь мое внимание. – Я видел, как ты его нацепила, спрятав руки за своей толстой задницей! Снимай кольцо! И отдай его моему хозяину! Живо!
– Э-э-м…х-хорошо! – пробормотала я, машинально поднимая руки вверх и невольно делая шаг назад, с ужасом глядя, как небрежно Дори размахивает заряженными пистолетом. – Только п-полегче! Уб-бери пушку!
– Руки свои опусти, дурында! И снимай кольцо! – громко требовал Дори. Он, не глядя, целился мне в нос и одновременно подобострастно смотрел на Нарцисса. – Оно принадлежит только моему хозяину!
– Глупый тролль! Он сейчас опять все испортит, Мастер! – недовольно проворчал белый голубоглазый ворон со своего почетного места – правого плеча хозяина. – Ему нельзя доверять пушку! Ка-а-ар!
Раздался громкий выстрел, гулкое эхо от которого разлетелось во все стороны среди скал. Никто не пострадал, лишь только неколько больших белых перьев вылетело из хвоста ворона. Именно туда угодила пуля из пистолета. Она не поранила саму птицу, лишь только задела ее самолюбие и хвост, выбив из него пару перьев.
– Ой, дурак! – громко и злобно прокаркал ворон и затараторил, как попугай. – Дурень! Дурень! Дурень!
– Пушка заряжена, и следующим разлетится в клочья твой нос, бесхвостая! – рычал Дори, уж очень ему хотелось выпендриться перед Нарциссом и отнять у меня злополучное кольцо. – Давай его сюда!
– Нет! Не смей! – раздался знакомый юношеский голос, слегка дрожащий от волнения и переполненный эмоциями. Я тут же узнала этого высокого слегка худощавого парня с копной вьющихся каштановых волос и большими бутылочно-зелеными глазами. Сейчас он стоял справа от меня с загорелым голым торсом, босиком на колких камнях, одетый лишь в одни темные джинсы. Это были те самые зауженные и затертые, которые так старательно развернула бесхвостая белочка на камнях. Коста смотрел на меня таким же влюбленным взглядом, полным заботы и нежности, что и белка.
Следующие слова он произнес на одном дыхании, словно прокручивал их в голове сотни раз:
– Не слушай его! Это кольцо только твое! Я подарил его тебе, потому что люблю тебя больше жизни! Носи его вечность! И сними только когда я стану для тебя совсем безразличен!
На мои глаза навернулись слезы. За долю мгновения я поняла, что Константин Блэкстоун тоже тролль и умеет превращаться в эту маленькую милую белочку. Что это он все это время оберегал меня и в мире людей, и в Зазеркалье. Что я его тоже очень сильно люблю… За собственными эмоциями мы не заметили злобное ворчание Дори.