Fallout: Дорогой из желтого кирпича

– Ты выглядишь старше меня, но не настолько, - я усмехнулся.
– Так что кончай заливать.

– Я и не думаю тебе врать, Михаил, - ответил он.
– Мне семьдесят шесть. И это одно из преимуществ, которое может дать тебе Институт. Долгая жизнь, возможности, которые и не снились другим людям. Я ведь для этого и пришел к тебе, иначе они послали бы охотника.

– Охотника?
– переспросил я.

– Так называют продвинутых синтов, которые выполняют самые сложные задачи. Ты одного такого увидел, отстрелил ему ногу. Не волнуйся по этому поводу, ее восстановят. И убивать охотник тебя не собирался, иначе не шел бы к тебе в открытую и без оружия. И если бы он хотел тебя убить, ты бы вряд ли с ним справился. Думаю, что и мне этого не удалось бы.

– А зачем он шел ко мне?
– спросил я.

– Чтобы сказать то же самое, ради чего послали меня, - ответил Келлог.
– Ты показал хорошую волю к жизни, ты отличный боец. Такой, как ты, можешь быть полезен Институту. Ты ведь перебил без малого два десятка синтов, мало кто на такое способен. Поэтому они предлагают тебе… Дружбу.

– А точнее долгую жизнь в обмен на служение Институту?
– спросил я.

– Ты верно все понял, - кивнул Келлог.

– Хм, - я криво усмехнулся.
– Расскажи мне об Институте тогда. Нельзя же принимать такое решение вслепую, тем более, что этот… Работодатель пока что показал себя с плохой стороны.

– Если ты про тот караван, то они сами виноваты. Кембридж и окрестности - территория Института, и все об это знают. Если бы они туда не сунулись, то их никто бы и не тронул. Ну а про Институт… Ну что тебе сказать. Это потомки яйцеголовых, которые во время большой беды спрятались в убежище под институтом. Не то Убежище, которые разбросаны по всей стране, у них оно было свое. Эти люди сохранили довоенные знания и даже приумножили их. Они создали кучу всего, включая и искусственных людей. В основном они занимаются исследованиями, к чему будут привлекать и нас с тобой. А цель у них самая простая - восстановить довоенный мир. В самых лучших его проявлениях.

– А для чего Институт похищает людей? Мне сказали, что они похищают людей и меняют их на синтов.

– А как еще им научить синтов человеческой психологии?
– вопросом на вопрос ответил Келлог.
– Сами-то они, знаешь, с особенностями. В общении и во всем таком. Народец тот еще, вот и отправляют синтов учиться, а те потом учат уже других. Но ты только представь: идеальные люди, готовые сплотиться и работать ради общей цели. Невосприимчивые к радиации и болезням. Если люди станут относиться к ним как равным и начнут работать сообща… Вполне возможно, что цель Института станет реальной.

– А зачем им понадобился я?

– Я же уже сказал, Институт оценил твою волю в жизни и бойцовские навыки. В своем путешествии ты многому научился. Иногда им нужна помощь: добыть что-то или найти какие-то сведения. Синтов туда не отправишь. Тогда отправляют меня. На самом деле это - большая честь, я не слышал, чтобы кому-то еще кроме меня предложили стать добровольным помощником Института. Ты будешь вторым. Ну так, что думаешь?

Когда-то давно, еще в прошлой жизни мне предлагали полностью изменить свою жизнь. Вступить в тайную полицию, стать верным цепным псом на службе у президента. Я отказался ради мести, но к чему это меня в итоге привело?

Теперь я - человек без Родины, беглец, который бежит от одной бойни к другой. Может быть, это - мой шанс снова обрести ее?

Мне непонятны мотивы Института. Хотя мне трудно понять мотивы многих. Того же Братства Стали, которые считают, что единственные, кто имеет право на довоенные технологии - это они. Но то, что озвучил Келлог, вполне логично.

Заново отстроить Америку с невосприимчивыми к радиации и мутациям синтами вместо людей. Дать людям возможность снова жить в нормальном обществе и работать на его благо. Решить проблему с рабочими руками, проблему с технологиями… Это ведь вполне жизнеспособная идея.

Так, может быть, стоит согласиться?

– Хорошо, - вздохнул я.
– Что от меня требуется?

– Отдай оружие, - ответил Келлог.
– И мы с тобой вместе пойдем в Институт. Там тебе расскажут больше.

Я достал из кобуры оба пистолета, разрядил их и передал Келлогу. Взял винтовку, отсоединил магазин, дернул затвор, поймал патрон и отдал свое последнее оружие. Был еще обрез в рюкзаке, но о нем вряд ли кто-то знает, да и мне не дадут им воспользоваться.

Мы с Келлогом поднялись, я взял котелок с остывшим супом и стал его хлебать. Внезапно у меня появилось стойкое ощущение, что мне в затылок смотрит револьвер моего то ли конвоира, то ли нового спутника. Я чуть скосил глаза в сторону, но ничего такого не было, он по-прежнему смотрел на меня вполне себе благодушно. Ну да, он выполнил задание.

Значит, сегодняшний день я переживу. А что будет дальше, узнаем потом.

– Костер тушить будешь?
– спросил Келлог.

– Сам прогорит, - ответил я.

В тот момент мне казалось, что все, что я пережил, было не напрасно. Не зря я прошел через всю Америку, не зря страдал, не зря убивал и был готов умереть сам. Прожитое закалило меня, и у меня появился шанс на новую жизнь, пусть его и пришлось вырвать в бою с целой армией синтов.

А то, что на новой работе придется убивать… Что уж поделать, если именно это у меня получается лучше всего?