Fallout: Equestria

Другой пони присоединился к ней: неуклюжий жеребец цвета мочи с очень злым жёлтым цветком в качестве кьютимарки. (У меня появилось абсурдное ощущение, что этот цветок хочет убить меня).

В школе Стойла номер два были хулиганы, и эти пони напомнили мне о них. Не важно, насколько бессильными мы все были, они найдут способ сделать всех нас ещё более несчастными. Это было презренным в лучшем случае. В то время, как пони страдают, я чувствовала, что это гнусно, что некоторые из рабов сами ищут способы, как сделать жизнь других ещё хуже. Я знала, что лучший способ стать сильнее через дружбу. Разве мы не должны работать все вместе? Но... это было проще и быстрее для эгоистов.

Я Блад, объявила багровошкурая кобыла с гривой-шипами. Затем, представляя перекачанного жеребца, добавила: А это Нарц. Бугай глазел на нас, задерживая взгляд на кобылах.

Я знаю, вы там сейчас слышали те разглагольствования Стерн, мол, Филлидельфия вся её и всё такое, сказала Блад. (Я готова была спорить, она не посмела бы, будь грифина где-то поблизости.) Так вот: Плугодромом владеем мы!

Да у вас здесь просто славная империя, успела вполголоса съязвить я, прежде чем смогла замолчать.

Блад будто дали пощёчину.

Чё сказала? Она подошла ко мне, прищурившись. Ты сказала там что-то? Вроде звук был, будто ты говорила, хотя я что-то не припомню, чтоб разрешала тебе.

Что же это я не могу рот закрытым подержать? Ладно, раз уж она собирается вышибить из меня всё дерьмо, может заодно и жуков кусачих вытрясет.

А если подумать, то наверное, хорошо, что я привлекла её внимание. Если задиры получат новую кобылку для битья, это хотя бы немного отвлечёт их от остальных рабов. А я уже и с драконом сталкивалась, так что смогу вынести всё дерьмо от этих двоих.

Ладно, убегала от дракона. Но это уже придирки.

Так ты что-то там говорила? спросила Блад, нос к носу со мной. Для такой позы ей нужно было слегка опустить голову, и это, как я видела, доставляло ей удовольствие. Мой невысокий рост делал меня весьма привлекательной жертвой.

Я... я п-просто сказала... какая у вас славная империя. Нуу, понимаете... целый парковый аттракцион-развалина, заикаясь выдала я и отклонилась назад. Вы н-наверняка так гордитесь!

Глаза Блад округлились.

О... так ты просто у-мо-ляешь меня тебя избить. Она подняла копыто и поставила его на цепь от моих оков, отправив меня лицом в грязь. Слушай сюда, кобылка, правила теперь такие. Говоришь, когда я разрешу. Лижешь, где я скажу. По вечерам полпайка отдаешь мне. И тогда, возможно, лишь возможно, я придержу тебя для себя и не отдам Нарцу иметь тебя каждую Луной проклятую ночь, пока он тебя не располовинит!

Я взглянула на неё, нацепив жалостное выражение лица.

Нарц, сказала она громиле цвета мочи. Ну-ка выеби её хорошенько!

Тяжело ступавший жеребец подошёл ко мне с мерзкой ухмылкой:

С удовольствием!

Он развернулся и лягнул.

ОЧЕНЬ СИЛЬНО!

Боль взорвалась в моей груди. Я обнаружила себя летящей назад. Я пробила сгнившие останки того, что когда-то было ларьком для продажи хот-догов (с изображением Пинки Пай, обильно поливавшей их горчицей).

Я изо всех сил пыталась встать на ноги, когда он ещё раз врезал мне на полном скаку, сбивая с ног. Думаю, я услышала, как трещат рёбра. Стало больно дышать.

Самец подбежал ко мне, пока я пыталась перевести дыхание, и встал сзади. Я боялась, что он сломает мою незащищенную спину, и перевернулась. Он компенсировал это, поставив копыта на мой живот, выбив ударом весь воздух, что во мне был. Я закашляла, почувствовав кровь.

Огромный жеребец встал, нависая надо мной.

Мой рог слабо застветился, обернув его очень нежную часть в телекинетическое поле, и предупреждающе сдавил.

Нарц резко остановился.

Предлагаю сделку, прошептала я, полустоном от боли. Ты сам решаешь, что я недостойна твоего внимания... Таким образом ты сохранишь лицо. И в ответ я не покажу тебе, насколько я хороша в этом деле. Я сжала немного сильнее, и его тряхнуло от боли, у него выступил пот. И ты держишься подальше от других рабов, иначе сделка отменяется. С ещё одним маленьким сдавливанием Нарц горячо кивнул, проливая слёзы из глаз от натуги, стараясь при этом не закричать.

Согласен? спросила я, хотя я знала, что он уже согласен, так как я слегка скрутила телекенетическое поле. Его реакция безусловно того стоила.

Хорошо, буркнула я, чувствуя во рту привкус тёплой меди. Я отпустила его и опустила голову, у меня перед глазами всё плыло. Я нуждалась в медицинской пони. Я нуждалась в Вельвет Ремеди.

Отряхиваясь, Нарц сделал вид, что смотрит на меня сверху вниз. Потом в раздражении отступил.

К чёрту! сказал он слишком громко. Она настолько мала, что смахивает на грёбаного ребёнка! Он обернулся, Блад смотрела на него, сузив один глаз в недоверии.

Нарц оглянулся через плечо на меня и фыркнул, видимо, решая, что ему может и не может сойти с копыт. Он отвёл свою правую заднюю ногу и сделал выпад, обрушив отвратительно жёсткий удар прямо меж моих задних ног. После чего побежал прочь, греясь в очевидном одобрении кобылы цвета крови.

Я никогда в жизни так сильно не кричала.

* * *

"Я гулял по улицам Филлидельфии, очищенным от булыжников, и видел завод, производящий сталь, текстильные фабрики, производящие одежду, электростанцию, производящую электричество," голос Красного Глаза гордо звучал из металлических динамиков на стальных столбах, которые пронзали красноватый вечерний воздух. "Это начало, но такое славное начало. И все это принадлежит нам... каждому из нас".

Что это? спросила я, чуть не плача, когда мне сунули под нос миску с непонятной кашеобразной массой. От запаха мой избитый желудок сжался в спазме.

Овсянка, равнодушно ответил пони-раб, зачерпывая полную миску той же бесцветной жижи для следующего пони.

Овсянка? Вы с ума сошли? Я посмотрела на него с недоумением. Это нисколько не похоже на овсянку! Ни по виду. Ни по запаху. Ни по... Ещё одна порция дряни плюхнулась из черпака в миску. ...звуку.

Я отдала половину "овсянки" Блад, чувствуя себя так, будто это я проявляю жестокость. Потом я помоталась вокруг, пока не нашла другого пони, у которого отбирали его порцию, и отдала ему остальное. У меня всё равно слишком болели мягкие места, включая живот, чтобы пытаться есть.

В благодарность он дал мне мрачный совет по продолжительному существованию в качестве "работника" в Филлидельфии. Не выбирай Кратер. Большинство пони, которые идут туда, не проживают и трёх месяцев. Что уж говорить о четырёх. Не выбирай Яму. Тебе придётся пережить тридцать шесть схваток с рабами, чтобы выйти из неё, а схватки всегда на смерть. Я застонала. Я не представляла себя забирающей жизнь другого раба. Ну, может быть, Блад или Нарца, но никак не безвинных.

Сам он работал на свалках, пользуясь инструментом, который он называл авто-топором, чтобы разрезать на части колесницы и другие крупные куски металла для переплавки. Это была опасная работа, и их держали под постоянным наблюдением охранников, стоящих на высоких местах, но без кнутов. Ни один рабовладелец не стал бы появляться на свалке с рабами, вооружёнными вращающимися лезвиями, магически зачарованными, чтобы легко прорубаться сквозь металл.